Удо Ульфкотте - Продажные журналисты. Любая правда за ваши деньги Страница 14

Потому что султан Кабус, при всем своем внешнем дружелюбии, не кто иной как деспот. Это подтверждается почти в каждом докладе о правах человека Государственного департамента США. В этих критических отчетах указывается, что в Омане запрещена законом любая форма критики султана и что оманцы не вправе менять свое правительство. Только султан обладает всей исполнительной властью во всех внутри– и внешнеполитических вопросах. Выражаясь яснее: он – диктатор. Как сказано далее в докладе Государственного департамента США, оманские государственные чиновники не обязаны публиковать отчеты о своих доходах и расходах. А полицейские не нуждаются в ордерах на обыск для проникновения в квартиры. Далее там говорится, что законами страны злоупотребляют, чтобы заставить молчать тех, кто критикует правительство или высказывает нежелательные мнения. Что публикация и ввоз книг и других продуктов СМИ в Оман подвергаются ограничениям61. А теперь попытайтесь найти что-либо из перечисленного в репортажах, которые мы публиковали во «Франкфуртер альгемайне цайтунг» о наших командировках класса «люкс» в Оман по приглашению властей этой страны. И в этом отношении по сей день вряд ли что-нибудь изменилось. В газетах вроде ФАЦ можно увидеть разве что улыбающегося милостивого суперсултана, пользующегося якобы почти всеобщей любовью. Ретроспективно могу сказать: лоббизм, пропаганда и дезинформация в чистом виде. Как неловко…

Мы хладнокровно поддерживали жестокого диктатора. Будь мы честнее, мы бы написали в ФАЦ о многочисленных нарушениях прав человека в Омане. Однако, поскольку султан посредством «халявных» командировок класса «люкс» купил и продолжает покупать иностранных журналистов вроде нас, он уже много лет может позволить себе править по-прежнему.

Вот лишь один пример: в июле 2014 года два молодых оманских гражданина были арестованы за то, что осмелились указать в Интернете на то, что в Омане нарушаются права человека. Молодым людям запретили общение с адвокатом. Их просто бросили за решетку. А одного из них поместили в психиатрическую клинику за то, что он посмел критиковать султана62. Такое там творится уже много лет: кто открывает рот, того тотчас же арестовывают63.

Читатель, узнав, кто уже в 1990-е годы финансировал некоторые наши «пятизвездочные» командировки в Оман с последующими благожелательными репортажами, будет теперь читать написанные нами статьи об Омане совсем иными глазами. Так можно ли сегодня, по аналогии с уже упоминавшимся выше вердиктом Кёльнского земельного суда, сказать, что ФАЦ «проституировала» при написании не только репортажей для «Шелл», но и приукрашенных репортажей об Омане?

Внесем необходимую ясность: мой коллега Клаус-Дитер Франкенбергер – чрезвычайно симпатичный человек, добродушный любитель выкурить сигару и выпить доброго винца. Но правду мы искажать не будем. Я тоже позволял Оману «подмазывать» меня в 1990-е годы. Интересным, с точки зрения сегодняшнего читателя, представляется на этом фоне вопрос: кто организовывал командировки в Султанат Оман в последние годы? Организуются ли они по-прежнему через Ренату Комес и представительство германской пресс-службы в Омане?64

При первых командировках Франкенбергера в Оман в 1990-е годы («Оман идет верным курсом к превращению в жемчужину арабского мира»65) о «невероятной истории оманских успехов»66 вплоть до «Голоса примирения и разума»67 и «торжественной церемонии второй сессии» «Совета Омана»68 я сам – как мне представляется в ретроспективе, – будучи тогда еще приближенным к редакции «Франкфуртер альгемайне цайтунг», стал свидетелем того, как мой тогдашний коллега с каждой командировкой класса «люкс» в страну диктатора-мультимиллиардера все дальше заходил за невидимую границу. Как, впрочем, и я сам. Хотелось бы еще раз подчеркнуть, что в данном случае Оман – всего лишь синоним аналогичных моментов в практике немецких СМИ. Вот когда я работал в журнале «Шпигель», там такого не случалось. Насколько мне известно, журналисты «Шпигеля» никогда не принимали от диктаторов приглашения совершить «халявные» командировки класса «люкс». Для них это было вопросом кодекса чести. И всякий этот кодекс соблюдал. А вот в ФАЦ все было иначе. Как мне представляется, мы были насквозь коррумпированы.

Но ясно ли это сегодня людям вроде Франкенбергера, высоко поднявшимся по ступенькам медийной иерархии? Вероятно, ясно. Ибо после скандала, связанного с оплаченными для сотрудников ФАЦ командировками класса «люкс» – в другой связи – и с продажностью журналистов ФАЦ, было заявлено о намерении ФАЦ создать в будущем обстановку «гласности»69. «Впредь мы намерены создавать обстановку гласности вокруг командировок, в которые нас приглашали», – заявил Карстен Кноп, руководитель отдела корпоративных репортажей ФАЦ, в интервью журналу «Медиум магацин» в 2012 году. После разоблачительных публикаций о командировках за счет фирмы первым классом «Люфтганзы» и о проживании в пятизвездочных гостиницах представитель ФАЦ Кноп сказал о переходе газеты к новой политике гласности: «Это не что-то временное, а новый стандарт. Так отныне и будет»70. Читателю следовало бы обратить внимание на то, создается ли на практике такая же обстановка гласности и в сфере «халявных» командировок или приглашений.

Политическому консультанту Михаэлю Шпренгу, в прошлом – главному редактору газет «Кёльнер экспресс» и «Бильд ам Зонтаг», тоже хорошо известны такие «щедрые» приглашения журналистов и «особое» отношение.

Он пишет по этому поводу:

Последним местом назначения моей командировки в Южную Америку с Гельмутом Шмидтом была Доминиканская Республика, которой тогда правила партия, именовавшая себя социал-демократической. (…) В последний вечер официального визита Шмидт пригласил меня на борт учебного корабля Федеральных военно-морских сил «Дойчланд» на прием, в ходе которого я познакомился с генеральным секретарем правящей партии. Тот пригласил меня остаться еще на несколько дней, чтобы лучше познакомиться со страной. Я остался, и на следующее утро за мной заехал армейский автомобиль, который отвез меня в аэропорт. На протяжении трех дополнительных дней моей командировки меня повсюду сопровождал симпатичный представитель Министерства иностранных дел. Он сказал мне, что на все это время в мое распоряжение предоставляется вертолет президента страны. За три дня мы облетели на нем всю страну. Причем везде, где я этого хотел, вертолет, украшенный президентским гербом, приземлялся. К этому месту сразу же сотнями сбегались люди, думавшие, что к ним прилетел сам «эль президенте»71.

Я упоминаю об этом потому, что «халявные» командировки класса «люкс» для журналистов ведущих СМИ, вне всякого сомнения, организуются не только для сотрудников ФАЦ. Все те, кто, дочитав мою книгу до этого места, думали, что описанные мной в качестве примера события в Омане в реальности абсолютно нетипичны для журналистов ведущих СМИ, очень ошибаются. И начальству журналистов это хорошо известно. В главе «Купи себе журналиста» я еще подробно рассмотрю данный вопрос. Одно из двух: либо это начальство получает приглашения лично для себя и передает их своим редакторам. В этом случае начальство знает закулисную сторону вопроса. Либо же редакторы получают приглашение и обращаются к начальству за разрешением принять его. Следовательно, подобные командировки, в любом случае, нуждаются в санкции начальства: хотя бы ради страховки. И в заявке на командировку необходимо указывать хотя бы приблизительно ту сумму, в которую такая командировка обойдется издательству. Таким образом, если в заявке на командировку указана только стоимость проезда до аэропорта и обратно, начальство уже совершенно точно знает, на что оно дает согласие. Когда я работал в ФАЦ, немало моих тогдашних начальников давало разрешение на такие командировки. Причем не только на мои.

Забудьте теперь про Оман. Вместо султана вполне можно представить себе какой-либо промышленный концерн или другую страну. В настоящей книге пример Омана приведен в качестве синонима понятий «коррупция» и «купленный репортаж». Но с тогдашней точки зрения речь шла о ситуации, в равной степени выгодной для всех участников сделки. Приглашающая сторона получала за свои деньги не рекламный текст, который сразу же распознавался бы как «реклама» или «пропаганда». Нет, она получала опубликованный в колонке редактора якобы правдивый, аутентичный текст, который, с моей сегодняшней точки зрения, был не чем иным, как репортажем «подмазанного» журналиста, но не мог быть назван неприкрытым «пиаром». Причем тот, кто финансировал командировку, получал не одну, но, чаще всего, целый ряд таких рекламных статей. Это было выгодно для приглашающей стороны даже с чисто микроэкономической точки зрения. Ибо приглашение обходилось ему гораздо дешевле, чем покупка рекламной страницы в каком-либо немецкоязычном «качественном СМИ». Для приглашенного журналиста это был в любом случае «джекпот». А издательство заполняло несколько газетных страниц экзотическими историями чуть ли не по нулевому тарифу.