Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6495 ( № 18 2015) Страница 14

БИОГРАФИЯ

Александр Бондаренко. Фитин. – М.: АО «Молодая гвардия», 2015. – 400 с.: ил. – (Серия «ЖЗЛ»). – 3000 экз.

Эта книга рассказывает о яркой и удивительной судьбе генерал-лейтенанта Павла Михайловича Фитина (1907–1971), начальника службы внешней разведки СССР в 1939–1946 годах. Он, кстати, был самым молодым руководителем советской разведки, но именно в ту пору удалось выяснить дату нападения Германии на Советский Союз, планы основных операций и направление главных ударов вермахта, завладеть секретами ядерного оружия, установить рабочие контакты с западными спецслужбами, обеспечить встречи руководителей стран антигитлеровской коалиции и помешать сепаратным переговорам наших союзников с немцами. При Павле Фитине были заложены традиции, которые сегодня продолжаются в деятельности СВР России. Книга основана на документальных материалах, некоторые из которых предаются огласке впервые. Здесь раскрываются многие секреты тогдашнего высшего руководства страны, внешней политики и спецслужб, а также разоблачаются всевозможные мифы.

ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ

Валерий Шубинский. Даниил Хармс. Жизнь человека на ветру. – М.: АСТ. Corpus, 2015. – 576 с. – 3000 экз.

Это уникальное, очень тщательное и объёмное исследование жизни Даниила Хармса, фигуры столь противоречивой, сколь и знаковой для русской словесности. Помимо биографических подробностей, книга изобилует интересными свидетельствами литературной жизни России первой половины прошлого века. Кроме самого Хармса, выразительны портреты его соратников – Введенского, Олейникова, Заболоцкого. Автор этого во многом уникального труда раскрыл перед читателем сложную личность художника, родившегося именно в то время, в которое он должен был родиться, и в итоге не совладавшего с ним. В тексте нет излишнего наукообразия. Шубинский проследил и про­анализировал почти каждый творческий и человеческий шаг Хармса. Те, кто был равнодушен к личности одного из самых заметных обэриутов, смогут открыть его для себя во всей полноте и неожиданности коллизий, познать созданный им мир, где трагедия и фарс соседствуют друг с другом, а герой порой не в силах сорвать с себя маску.

ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Виктор Голявкин. Мой добрый папа. Художник: Мария Волохонская, Анастасия Амирова. – М.: Самокат, 2014. – 128 с. – 3000 экз.

Всё дальше от нас Великая Отечественная война, всё меньше живых её свидетелей – ветеранов. Как правильно рассказать о войне детям? Чтобы они помнили, чтобы чтили погибших, чтобы выросли и рассказали об этом своим детям? Детям трудно воспринимать информацию в виде сухих сведений и цифр, зато легко – в виде увлекательных и одновременно поучительных историй. Таких, как в книге «Мой добрый папа».

Повесть Виктора Голявкина (1929–2001) автобиографическая: он, как и герой книги, рос в Баку, его отец действительно преподавал музыку и погиб на войне. Книга написана обо всех «добрых папах», об отцовской и сыновней любви, о взрослении и воспитании. И о том, как мужественно вели себя дети в тылу, помогая таким образом отцам на фронте.

«Мой добрый папа» – одно из самых известных произведений Виктора Голявкина для детей. Впервые вышедшее в 1964 году, оно неоднократно издавалось, а в 1970 году на киностудии «Ленфильм» был снят фильм с одно­имённым названием.

Никто не хотел умирать

Экранизация С. Ростоцкого. 1973 г.

К 70-летию Победы в прокат вышла новая экранизация повести Бориса Васильева "А зори здесь тихие[?]". Почти 2,5 тысячи копий разойдутся по 56 городам страны, и у зрителя появится возможность «сверить часы» - авторы этой версии настаивают на необходимости говорить о войне современным языком, перекидывая своеобразный мостик между поколениями: посвящение – ветеранам, адресат – молодёжь.

С 1973 года народ любит неспешную, высокопоэтичную трагедию «А зори здесь тихие…», снятую участником войны и выдающимся кинорежиссёром Станиславом Ростоцким. Она замыкает десятку лидеров в рейтинге посещаемости за всю историю советского кинопроката – 66 миллионов человек, не считая телезрителей! И пока шла работа над новой версией, общество задавалось предсказуемыми вопросами: как можно в принципе переснимать шедевр, только фронтовик знает, как снимать войну, «не надо трогать святые фильмы руками», нельзя сделать лучше, а хуже-то – зачем? И смелые авторы отвечали: советские фильмы, тем более чёрно-белые, молодёжь не смотрит, живёт в другом ритме, о войне ничего не знает, подвиг нашего народа не осознаёт, надо встряхнуть юные умы исторической правдой, на которую всё активнее покушаются враги России… Ну, согласитесь, дело же благородное, и снимался фильм на собственные деньги продюсеров: бюджет – 220 млн. – у государства не просили!

Инициатор проекта, продюсер, режиссёр и один из авторов сценария Ренат Давлетьяров изначально понимал, что его фильм непременно будут сравнивать с предыдущим, есть огромный риск недотянуть до уровня и вызвать общественное порицание, провалиться в прокате, опозориться перед ветеранами и соотечественниками... И он сразу всем сказал: «Мы не делаем ремейк, это новая экранизация. Мы хотим вернуть зрителям текст Бориса Васильева, от которого ушли в советском фильме». Однако если перечитать повесть Васильева (кстати, соавтора сценария первой версии – все изменения он делал сам), пересмотреть ленту 1972 г. и сходить в кинотеатр на новый фильм, то получится интересный вывод: Давлетьяров скомпоновал повесть с введениями Ростоцкого, отсутствующими в повести, и дополнил своими введениями... Волей-неволей нас подталкивают к сравнениям!

Примеров синтеза много, вот лишь несколько. Действие происходит в мае 1942-го, но Женя Комелькова (Е. Малахова) поёт под гитару романс Лизы (Валентина Серова) – «Сколько б ни было в жизни разлук…» из легендарной ленты А. Столпера по сценарию К. Симонова «Жди меня», вышедшей на экраны в 1943-м, когда этих девушек (по логике) уже не было на свете и фильма этого они не увидели, и песню эту не успели полюбить… В повести такой сцены совсем нет, а Ольга Остроумова поёт под гитару и перед гибелью, увлекая за собой фашистов, романс из фильма Я. Протазанова «Бесприданница» (1937) – «Нет, не любил он». Галя Четвертак получила фамилию в детдоме из-за маленького роста, и первая исполнительница Екатерина Маркова выделялась в строю этим качеством, а К. Асмус стоит вровень со всеми. Ей додумали биографию – дочь врага народа, чего у Васильева и в помине нет, равно как и раскулачивания семьи Лизы Бричкиной (С. Лебедева очень близка в решении образа к Елене Драпеко – в распахнутых глазах таится щенячья доверчивость). Патетика духовной силы, возвышенность чистоты, великодушие наивности, заложенные в этих героинь, из новой версии ушли. Нам просто рассказали историю (что тоже уметь надо!) – в цвете, динамично, с летающе-панорамирующей камерой в сложнейших для этого природных условиях (оператор Семён Яковлев).

Экранизация экранизации С. Ростоцкого. 2015 г.

Знаменитая сцена в бане снималась Ростоцким с 5-часовыми уговорами актрис: «Девочки, мне надо показать, куда попадают пули. Не в мужские тела, а в женские, которые должны рожать…», и все целомудренно показаны сидящими со спины, одна Женя стоит лицом к камере. Её появление (как боттичеллиевской Венеры) вызывает у девушек восторг – она особенная: «Женька, ты – русалка!», а они совсем обыкновенные, неказистые, невыразительные. В новой версии все девицы откровенно нам показывают своё совершенство, и у всех – 90–60–90! Тогда откуда их восторги от такой же, как все, Жени? Об этой героине автор пишет: «хороша девка», «немцы добили её в упор, а потом долго смотрели на её гордое и прекрасное лицо», и Остроумова соответствует этой характеристике, а Малахова – нет... Соня Гурвич (А. Кузнецова) погибает «в кадре», чего не было ни у Васильева, ни у Ростоцкого. Рита Осянина (А. Микульчина) в прощании с Васковым – самая сильная сцена фильма, ошеломляюще сыгранный дуэт! Ростоцкий, согласно повести, помещает фрицев в заброшенный скит монаха-отшельника Легонта, где Васков захватывает их в плен (образа на стенах – Бог ему в помощь!), а Давлетьяров – у входа в горную пещеру. В обоих фильмах пленённые немцы идут со свободными руками, но, по тексту и по логике, они должны быть связаны ремнями: у Васкова не осталось сил, враг это видит, и втроём (в повести их четверо) обезоружить шатающегося конвоира нетрудно. Финал опять-таки расходится с оригиналом: нет переноса в наши дни, перед Васковым стоит очередное пополнение, а его хозяйка держит на руках сына Риты…