Леонид Жуховицкий - Ни дня без мысли Страница 15

Когда-то родоначальник современных олимпиад барон Кубертен произнес великие слова: «Главное не победа, главное участие». Эту формулу мы изредка уважительно вспоминаем, но куда чаще увлекаемся деятельностью чисто бухгалтерской — подсчитываем очки. И если славим, то победителей, а тем, которые участвовали, разве что не плюем в физиономии. Не оправдали! И такой подход, если честно, изрядно противен. Говорят, что мертвый хватает живого — вот и нас до сих пор держит за горло советская диктатура со всем ее корыстным лицемерием. И порой сами у себя крадем радость, когда нет к тому ни малейших объективных причин.

Помню поразительный случай. После не слишком удачного Кубка Кремля художник-реставратор Савелий Ямщиков жестоко приложил в печати наших теннисисток — мол, проиграли из-за недостатка патриотизма. Тонкое наблюдение! А когда те же самые девчонки впервые в истории нашей великой державы выиграли Кубок Девиса и три турнира Большого шлема из четырех, тут что было причиной — избыток патриотизма? Неужели так трудно понять, что люди не машины, что у спортсменок и травмы бывают, и головные боли, и, простите, пресловутые «критические дни», на которые, увы, никак не влияет даже пламенная любовь к родным березкам? И что наши хоккеисты иногда остаются без медалей не потому, что их недостаточно накрутили непреклонные политруки, а потому, что участников турнира гораздо больше, чем наград, и каждая команда так и норовит запулить гнутой палкой скользкую шайбу в наши ворота, и порой этим умельцам везет больше, чем нам.

Наши строгие спортивные идеологи очень любят сравнивать нынешних бойцов с прошлыми — дескать, тогда и вода мокрей была, и результаты выше. То, что вода была мокрей, может, и верно. А вот насчет результатов — это, извините, вранье. Да, полвека назад на олимпиаде в той же Италии мы здорово выиграли у канадцев. Но ведь в следующий раз они нас разгромили 5:0 — и такое было! Спорт тем и хорош, что непредсказуем, что в этом театре роли не раздаются заранее, а творятся здесь и сейчас, прямо на наших глазах. И интрига с каждым годом запутанней, и борьба труднее. Когда-то в тот же хоккей профессионально играли лишь три страны: Канада, СССР и Чехия. Потом в ледовые дворцы стали вкладывать большие деньги, и число профессионалов резко возросло. Сегодня любой турнир вполне могут выиграть и американцы, и шведы, и финны, и словаки, и даже швейцарцы. Зато в иных видах спорта столь же неожиданно для соперников выстреливают россияне. Ну, кто мог при советской власти предполагать, что наши ребята и девушки окажутся во главе рейтинговой лестницы в теннисе, что олимпийским чемпионом по бегу станет российский средневик, что наши парни увезут домой олимпийские медали в бобслее?

После Афинской олимпиады я не поленился, подсчитал, что новые государства, еще недавно входившие в общую страну (так сказать, сборная экс-СССР) вместе по всем показателям далеко обогнали и США, и Китай. И по золоту (45 против 35 у Штатов и 32 у Китая), и по серебру, и по бронзе. Общее число медалей просто фантастично: 162 против 103 у США и 63 у Китая. Спортивным боссам советских времен такие оглушительные победы даже не снились. И шестьдесят с лишним процентов наград этой суперсборной пришлись бы на долю одной России. И это вовсе не остатки былой роскоши: двадцать лет назад, когда начала разваливаться тоталитарная система, минимум две трети нынешних олимпийских героев разве что ходили в детский сад.

Нынешним нашим футболистам часто ставят в пример героев прошлого — они, мол, сражались за честь страны, потому и гоняли мяч так здорово. Да, здорово! Но ведь чемпионами мира не становились ни разу. Потому что дело это предельно трудное. Есть у проблемы еще одна сторона. Вспомним королей советского футбола — Федотова, Боброва, Стрельцова, Воронина, Яшина. Как божественно играли! Но почему все так рано ушли? Умирали на поле для нашего удовольствия, а потом просто умирали: от бедности, от плохих лекарств, от равнодушия недавних высокопоставленных болельщиков. Да, сегодняшние мастера мяча и клюшки научились требовать деньги — не потому ли, что помнят судьбу своих предшественников и понимают, что в жизни после спорта о них не позаботится никто. Горько, но факт.

Те, кто тоскует по мокрой воде времен диктатуры, часто требуют от наших спортсменов — умрите на поле, на льду, на помосте, на корте, но подарите нам победу. Я по натуре не флегматик, и болею за Россию яростно. Но перед Пекинской олимпиадой и перед всеми будущими хочу сказать футболистам, гимнастам, пловцам: ребята, мы все вас любим, мы за вас болеем, мы желаем вам высоких пьедесталов и красивых медалей. Но даже во имя славных побед — не умирайте! Вы нам нужны живые, здоровые, счастливые. Стройте дома, сажайте деревья, растите детей. Низкий поклон тем, кто победил. И — низкий поклон тем, кто только участвовал. Вы все доставляете нам колоссальную радость. И ничье брюзжание эту радость у нас не отнимет.

СТО ПРОЦЕНТОВ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО

Ненавижу диктаторов — ничего хорошего человечеству они никогда не приносили. Но как быть с диктатурой гена — этого крохотного властителя нашей жизни?

Говорят, против судьбы не попрешь. Люди веками убеждались в могуществе рока, иначе не передавали бы из поколения в поколение грустную пословицу. Современная биология подвела научный фундамент под фольклорный афоризм: ученые утверждают, что наша судьба на три четверти зависит от генов. Проще говоря, что досталось от родителей, то и определит нашу долгую или не очень долгую жизнь.

Три четверти, что и говорить, очень много. Но это, на наше счастье, вовсе не означает, что все заранее предопределено, и нам остается только покорно брести по дороге, проложенной загадочным механизмом наследственности. Да, мы здорово зависим от судьбы. Но не стоит прогибаться под диктатуру гена — двадцать пять процентов свободы, которые оставляет нам наследственность, в нашей судьбе куда важнее, чем неизбежные три четверти.

Ведь из чего эти три четверти состоят?

Прежде всего, из самого элементарного. Из того, например, что у людей рождается человек, а не жираф или крокодил. Родители были китайцы? Вот и у детишек будут черные жесткие волосы и раскосые глаза. Мама с папой баскетболисты с ростом за два метра? Гены определят, что дочке ни акробаткой, ни фигуристкой не бывать — зато на волейбольной площадке наша Машенька или Дашенька сможет лупить поверх тройного блока, как Катя Гамова. У папы родинка на правой ноздре — значит, сынок не потеряется и в Африку не сбежит, милиция среди множества ребятишек отыщет малолетнего путешественника именно по этой особой примете. Это плюс, но есть и минус: из парня никогда не получится шпион, поскольку любая контрразведка тут же ухватит злоумышленника за пятнистую ноздрю. Грустно, если отец алкаш — есть шанс, что и сынуля в любую свободную минуту будет бежать за «клинским». Мамаша вдоволь погуляла по койкам — не исключено, что и дочура станет менять любовников, пока шестой или сорок шестой не убьет ее подручной лопатой в припадке жесточайшей ревности: присяжные посочувствуют и дадут условный срок, особенно, если окажется, что родитель убивца был по натуре настоящий Отелло и передал наследнику свою подозрительность и жестокость. Доходит до смешного: именно механизм наследственности во многом определяет наши гастрономические предпочтения, хотя сами люди редко могут объяснить, почему один любит айву, а другой репу.

Но гены, хоть и могущественны, не всесильны: яблоко может очень далеко откатиться от яблони. Часто сын безнадежного алкаша, насмотревшись в детстве на грязь и блевотину, не может видеть водку даже в закупоренной бутылке, а дочь шлюхи, настрадавшись от временных отчимов, вырастает несгибаемой однолюбкой. Так что четверть свободы вполне может оказаться сильнее трех четвертей наследственности.

Цирковые артисты знают и принимают как должное, что дети канатоходцев, вырастая, становятся канатоходцами. Все так! Но ведь и приемные дети канатоходцев тоже становятся канатоходцами! И зятья с невестками, ради близости к любимым людям, овладевают древним искусством дрессировки, эквилибристики, клоунады. И случайные подростки, взятые таскать веревки и подавать шесты, вдоволь набегавшись по манежу, тоже со временем приобщаются к старинному цирковому ремеслу.

Величайший россиянин всех времен был правнуком знаменитого крестника Петра Великого, генерала Ганнибала. От прадеда он унаследовал железное здоровье, немалую физическую силу, могучий характер и редкую работоспособность. Почему он-то не вышел в генералы? Ведь какую карьеру мог бы сделать с его умом и энергией! Видимо, двум ярко одаренным родственникам хватило для поиска жизненного призвания той четверти натуры, которая, в отличие от трех наследственных четвертей, давала им свободу выбора. Чернокожий воспитанник царя не видел для себя судьбы, кроме престижной военной. А на жизнь Пушкина решающее влияние оказали не гены, а либеральные преподаватели Лицея и вольнолюбивые однокашники, которые азартно состязались в стихотворчестве, поначалу не слишком понимая, чем именно смуглый курчавый мальчишка отличается от Дельвига, Кюхельбекера и Соболевского.