Елена Семенова - На этнической войне Страница 15

Господин Президент!

Обращаемся к Вам, как Гаранту Конституции, кто может защитить наши права. Так как наша система правосудия решает такие спорные вопросы в пользу тех, кто в состояние купить их! Мы очень надеемся на Вашу помощь.

Если и здесь помощи не будет, нам остается только одно: написать индивидуальную жалобу в ООН в Комитеты по правам человека и национальным меньшинствам, а если и после этого ничего не изменится просить защиты и убежища, у Владимира Владимировича Путина, отказавшись от гражданства Узбекистана. Быть может, Россия сможет принять, учитывая то обстоятельство, что мы преследуемся по национальному признаку».

На самом деле у русских, ставших пленниками в бывших республиках СССР, надежда на Россию крайне мала, о чём мы ещё будем говорить подробнее в данной статье. Не имея возможности перебраться в Россию, наши соотечественники из Узбекистана перебираются в другие страны. В частности, в Казахстан, где экономическая ситуация лучше и отношение к русским более уважительное.

5. Казахстан

Не следует, однако, думать, что русские в Казахстане не стали жертвами тех же процессов, что происходили и происходят в других регионах. Да, в этой республике не было резни, здесь русских вытесняли «цивилизованно». Идеологию, на которой стала базироваться с конца 80-х политика в отношении русских, сформулировал местный этнограф Макаш Татимов.

Именно его тезисы неоднократно озвучивал президент Казахстана Н. Назарбаев. Сущность своей доктрины, цель, которую преследует она, Татимов сформулировал так: «бесконфликтное отступление бывшей имперской нации» — то есть русских.

Впервые шовинистические тенденции громко проявились в Казахстане в декабре 1986 года. Тогдашние события в Алма-Ате не были в достаточной степени расследованы и освещены. В своей статье «Там байство дикое…» («Завтра», № 10(327), 9 марта 2000 года) В. Ертаулов пишет: «Прерванное на самой ответственной стадии расследование декабрьских событий всё-таки успело кое-что прояснить.

Во-первых, тот декабрьский бунт не был ни спонтанным, ни стихийным: плакаты и транспаранты, которые несли «повстанцы», были изготовлены за год, за два, а то и за три года до событий.

Во-вторых, официальный лепет о социальных причинах беспорядков был абсолютно несостоятелен. В лозунгах, под которыми выступали «повстанцы», ни единого слова не было о материальном неблагополучии или жилищном неустройстве. «Да здравствуют казахи!» («Казак жассасын!!!») — вот что во всю мощь юных глоток скандировала многотысячная толпа. «Казахстан — для казахов!», «Казахстаном должен управлять казах!» — вот что значилось на транспарантах.

В-третьих, «стихийное» выступление было удивительно дружно поддержано по всему югу Казахстана.

Но главным, что открылось в процессе расследования, что было наименее приятным и начисто разрушало кунаевскую легенду о «лаборатории дружбы народов», было очевидное: здесь рано или поздно грядёт этническая чистка».

Этнические чистки, как уже отмечалось, имели «цивилизованные формы»: вытеснение со сколь-нибудь важных должностей и из торговли, поражение в политических правах, в сфере образование, наконец, в языке.

«В настоящее время, — пишет Ертаулов, — в Казахстане переименованы десятки тысяч объектов: улиц, площадей, городов, городских и сельских районов, никогда не имевших иных названий, кроме русских. Самый крупный и вызывающий акт «ономастического вандализма», пожалуй, переименование исконно русского города-порта Гурьев в «Атырау».

Снесены десятки памятников, среди которых: памятник Ермаку Тимофеевичу в г. Ермаке (сам город переименован в «Аксу»), памятник первоцелинникам на привокзальной площади и мемориал «Покорителям Целины» в Целинограде (сам город ныне — «северная столица», «Астана»), бюст Пржевальского в г. Зайсане».

Примечательно, что вскоре после этого премьер В. Черномырдин лично отправился в Астраханскую область на открытие отреставрированного мавзолея казахского народного композитора Курмангазы, похороненного на территории РФ. После торжеств и взаимных клятв в нерушимой дружбе народов, В. Черномырдин и Н. Назарбаев отвечали на вопросы журналистов. Кто-то задал каверзный вопрос о сносе памятника Ермаку в г. Ермаке. «В Казахстане нет такого города!» — отрезал Н. Назарбаев. Он сказал сущую правду — к тому времени такого города уже не существовало: Ермак был переименован. Черномырдин промолчал.

О положении русских Казахстане недвусмысленно говорит письмо 2000 года уральских казаков из Западноказахстанской области Владимиру Путину, в котором авторы призывали президента России «остановить геноцид русского народа в Казахстане».

В письме казаки писали о том, что «в результате агрессивной национальной политики казахских властей» происходит процесс выдавливания представителей русского населения и казачества за пределы РК, что из Казахстана выехало около трёх с половиной миллионов человек (25 % всего населения), а по прогнозам наблюдателей отток в 2000 году составит ещё 500–700 тысяч человек, что закрываются русские культурные учреждения и школы, а в школах казахских фальсифицируется история России.

«Тем не менее мы не желаем покидать свою родину и могилы предков», — заявляли авторы письма: атаман Уральского (Яицкого) Казачьего войска Е. Сурганов, заместитель старшины Совета старшин Н.Круглов и председатель Уральского областного отделения РОСД «Лад» А. Шацкий.

В письме к новому президенту России уральское казачество просило решить некоторые актуальные проблемы: например, открыть в г. Уральске постоянное российское консульство, оказать помощь с открытием общеобразовательной школы с российской программой обучения и созданием казачьего центра культуры, а также изменить практику направления на учебу по линии Минобразования в вузы России из Казахстана только казахов и предусмотреть квоту для русских.

Письмо, как и следовало ожидать, осталось без надлежащей реакции.

Чтобы полнее представлять себе картину, обратимся к цифрам, приводимым в уже цитируемой нами статье Ертаулова:

«С 1993 года начинается продолжающийся поныне массовый отъезд русского населения. Пик этого процесса пока приходится на 1994 год: более 300 тысяч русских покинуло в тот год Казахстан, почти столько же, сколько всего выехало русских из дудаевской Чечни. Этот печальный «рекорд» едва не был перекрыт 1998 годом — около 250 тысяч. Примерно такой же цифрой знаменуется год 1999-й. В настоящее время миграционная служба РФ оценивает количество русских переселенцев из Казахстана в 2 млн. человек. Эта цифра занижена как минимум на 1 млн. С 1994 по 1996 годы режим Назарбаева ввёл положение о засекречивании всех данных по миграции и этнографии. Но должной реакции со стороны любителей порассуждать о «гуманитарных катастрофах» так и не последовало».

К этому следует добавить, что в Казахстане накануне перестройки доля русских составляла порядка 50 % от всего населения. Казахский автор Улугбек Тагиев приводит в своей статье «Русские в Казахстане: прошлое, настоящее и перспективы на будущее» весьма интересную статистику:

«В 1987 году узбеки в Узбекистане и туркмены в Туркменистане составляли 53 % трудящихся в промышленности, таджики в Таджикистане — 48 %, киргизы в Киргизстане — 25 %, а казахи в Казахстане — всего 21 %. Соответствующий показатель в России — 83 %».

Таким образом, мы видим, как в государстве, где титульная нация составляла пятую часть от всего населения, нация эта становится главенствующей и под лозунгом «Казахстан для казахов» начинает вытеснять все другие нации, на долю которых приходится 80 % населения. В России стоит только заикнуться о правах народа, составляющего 83 % населения, поднимаются дикие вопли о «русском фашизме» и многонациональности нашей страны.

Возвращаясь к Казахстану, добавим, что по данным на 2007 год доля русского населения в республике снизилась с 50 до 25 %. Добавим также, что причина такой высокой доли русских в этой республике объясняется тем, что большую часть её территории составляют исконно русские казачьи земли, отошедшие Казахстану по фальшивым ленинским границам.

Об этих границах и необходимости их пересмотра в разные годы много писал и говорил А.И. Солженицын.

В то же время вдова академика Сахарова Е. Боннер ещё после Беловежской катастрофы заявила, что готова «дать Ельцину по физиономии», если он когда-либо поднимет вопрос о границах между бывшими союзными республиками.

Ельцин, надо полагать, угрозу воспринял, и в результате границы, лишь 13 % которых, как пишет В. Ертаулов, прошли в своё время процедуру, отдалённо напоминающую процедуру демаркации, стали неоспоримыми.