Константин Симонов - Русская нефть. Последний передел Страница 15

Кольцо вокруг «ЮКОСа» сжималось все плотнее. Тем более что конец 2003-го и начало 2004 года принесло Ходорковскому и серьезные политические разочарования. Активно финансировавшиеся «ЮКОСом» правые партии «Яблоко» и СПС не преодолели 5 %-ный барьер. «Изъяты» были представители компании и из проходных мест в других парт-списках. Так, скандально известный акционер «ЮКОСа» Владимир Дубов (организатор лоббистских побед компании в Думе созыва 1999–2003 годов) был в последний момент исключен из списка «Единой России». Дубов не только не попал в депутаты, но и был вынужден в спешном порядке покинуть Россию, опасаясь уголовного преследования. Вынужденный уход Дубова из Думы стал огромной потерей для концерна.

Самым ярким примером его работы в парламенте стала организация голосования Думой по поправкам, изменяющим условия заключения и реализации соглашений о разделе продукции. «ЮКОС», начав переговоры с иностранными компаниями о продаже крупного пакета акций, начал агрессивно выступать против СРП. Ведь этот льготный налоговый режим позволял иностранцам с выгодой для себя работать в России и без покупки пакетов акций российских компаний. Поэтому, чтобы заставить западные концерны побольше заплатить за часть «ЮКОСа», Ходорковскому необходимо было отменить режим СРП. Лоббистская кампания проводилась под личным контролем Дубова. Особенно запомнилось рассмотрение поправок к закону на заседании Госдумы 14 мая 2003 года. Во время выступления депутата Сергея Штогрина, одного из авторов поправок, направленных на снижение привлекательности СРП, к оратору подошел Дубов и передал мобильный телефон, по которому его коллега прямо на трибуне получил новые аргументы от представителей «ЮКОСа» по сути обсуждавшегося вопроса.

«ЮКОС», конечно, не остался без лояльных депутатов, Скажем, по списку КПРФ попали в нижнюю палату парламента бывший начальник аналитического отдела «ЮКОСа», в прошлом генерал КГБ Алексей Кандауров, а также бывший председатель совета директоров «ЮКОСа» Сергей Муравленко. Однако доминированию «ЮКОСа» в Думе пришел конец. Деньги на избирательную кампанию СПС и «Яблока» были потрачены впустую, А ведь список «Яблока» был буквально «нашпигован» лоббистами этой нефтяной компании. Но в итоге президент Института открытой экономики Константин Кагаловский, сотрудник фонда «Открытая Россия» Александр Осовцов, начальник департамента стратегического планирования «ЮКОСа» Галина Антонова так и не прошли в Думу. Стало очевидным, что депутаты не будут защищать «ЮКОС».

Одна из активно обсуждавшихся версий относительно атаки на «ЮКОС» заключалась в том, что Путин решил поставить крест на политической карьере Ходорковского, который намеревался получить в Думе большинство и затем реализовать план по переходу к парламентской республике, рассчитывая занять премьерское кресло. 2004 год показал неправомерность подобных оценок. «ЮКОС» был разгромлен на думских выборах, однако Ходорковский так и не был выпущен на свободу. Наоборот — давление на компанию возрастало. Стало очевидным, что «силовики» преследовали не столько политические, сколько экономические интересы. Начав передел собственности, они при помощи политических «страшилок» убедили Путина поддержать борьбу с концерном.

Правда, для президента борьба с «олигархами» ельцинской эпохи была не менее значима. Для получения полноты власти в стране ему важно было избавиться от «ельцинского политического наследства» в лице «старой» политической элиты, тесно связанного с ней крупного частного сырьевого бизнеса, а также губернаторов-тяжеловесов. 2004 год ознаменовался попытками наступления по всем направлениям.

Одной из главных жертв стал Михаил Касьянов, отправленный в отставку в феврале 2004 года. Таким образом, «ЮКОС» лишился прикрытия нетолько в законодательной, но и в исполнительной власти. Уход Волошина и Касьянова сделал Ходорковского практически беззащитным перед «петербургскими силовиками». Тем более что в процессе весенней реформы правительства ушел из кабинета еще один лоббист «ЮКОСа» — министр энергетики Игорь Юсуфов. Само министерство было слито с Министерством промышленности и науки и стало называться Министерством промышленности и энергетики. Но возглавил его представитель либерального лагеря Виктор Христенко, не имевший плотных контактов с «ЮКОСом». Более того, образованное в структуре Минпромэнерго Федеральное агенство по энергетике возглавил Сергей Оганесян, который до работы в структурах правительства был вице-президентом подконтрольной «силовикам» «Роснефти». Так что февральско-мартовская перестройка кабинета министров стала еще одним жестоким ударом по «ЮКОСу».

После этого Ходорковский решил несколько изменить тактику. Уже 29 марта 2004 года в газете «Ведомости» появилась статья «Кризис либерализма в России». За время своего пребывания в следственном изоляторе Михаил Ходорковский, если судить по публикации, эволюционировал от оппонента действующей власти до государственника, понимающего причины перераспределения собственности в сырьевом комплексе и готового стать союзником президента Путина.

Поступок Ходорковского объясняется тем, что представители сырьевого бизнеса предпочли не воевать с исполнительной властью, а убедить ее в своей лояльности. Так, совладелец ТНК-ВР Виктор Вексельберг купил коллекцию ювелирных изделий Фаберже, представив свои действия как желание вернуть России ее культурное достояние. Владелец «Русского алюминия» Олег Дерипаска начал в СМИ крупномасштабную кампанию, направленную на подчеркивание социальной и экономической значимости крупного бизнеса. Крупный сырьевой бизнес отказался образовывать фронду Владимиру Путину. Каждый «олигарх» был уверен, что сумеет в одиночку договориться с новой политической элитой. Сказалось и отсутствие лидера в «профсоюзе миллиардеров», каким, например, был в 1996 году Борис Березовский, сплотивший в Давосе перед президентскими выборами крупный бизнес в борьбе против «красной угрозы» в лице Геннадия Зюганова. Березовский и на этот раз попытался сплотить бизнес вокруг себя, выступая с призывными статьями в контролируемых им российских изданиях. Однако на этот раз голос «лондонского изгнанника» услышан не был. Как ни пытался Березовский повторить путь Герцена, ему этого не удалось. Его «колокол» так и не разбудил «олигархов». Вместо сплочения и попыток коллективного отпора «силовикам» «сырьевики» предпочли тактику переговоров и уступок.

Ходорковский попытался «встроиться в процесс», признав в своей статье «грехи» крупного бизнеса перед страной. Ходорковский оправдал необходимость перераспределения финансовых потоков и выплаты компенсации государству за активы, слишком дешево доставшиеся крупному бизнесу. Он прямо заявил, что сейчас именно президент Путин является главным либералом, которому нужно оказать всестороннюю поддержку. «Покаявшись», Ходорковский, видимо, рассчитывал, что Путин притормозит карательную машину государства. Однако этого не произошло. «Ход письмом» не помог Ходорковскому сохранить контроль над «ЮКОСом». Давление на компанию продолжалось.

2.6. Финал борьбы за «ЮКОС»

Технология отъема «ЮКОСа» была простой и эффективной. Негативные новости о концерне постоянно роняли курсовую стоимость акций «ЮКОСа». При этом компании выставлялись все новые и новые налоговые претензии. В итоге стоимость «ЮКОСа» падала, а объем требований государства рос. Причем две этих цифры стремительно приближались друг к другу. В итоге стало очевидным, что для погашения налоговой недоимки «ЮКОСу» придется распродавать свои наиболее ценные активы, чего и добивалась номенклатурно-политическая группировка «петербургских силовиков».

Периодически владельцы компании пытались заверить общественность, что им удастся исправить ситуацию. Но в реальности капкан защелкивался все плотнее. Позитивные новости позволяли биржевым спекулянтам ловко играть на росте котировок акций «ЮКОСа» — хотя было очевидно, что в среднесрочной перспективе положение «ЮКОСа» безнадежно.

При этом «силовикам» было важно не допустить остановки добычи нефти на скважинах «ЮКОСа» — это привело бы к серьезным международным скандалам, а также к значительным потерям для бюджета. Поэтому в «деле «ЮКОСа» «силовики» отказались от чрезмерной спешки. Владимир Пугин даже заявил в июне 2004 года, что государство не заинтересовано в банкротстве компании.

Важно было представить «дело «ЮКОСа» как борьбу государства с недобросовестным налогоплательщиком — ведь западные СМИ довольно энергично описывали ситуацию вокруг нефтяной компании как один из примеров политического преследования оппонентов Путина. Даже публичное «раскаяние» Ходорковского не изменило тональность публикаций. «Дело «ЮКОСа» прочно стало одним из примеров усиления авторитарных тенденций в России.