Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №7 (2004) Страница 16

Актуальна проблема выбора направления расходования ресурсов: на материальное стимулирование или на стимулирование мотива отождествления целей. Он является стратегическим, в значительной степени определяющим политику управления персоналом, заработной платой, капиталовложениями и т. п. на несколько лет вперед.

Очевидно, что в национальной модели хозяйствования России в качестве ведущего мотива должен быть положен мотив отождествления целей, т. е. мотив солидарности человека с организацией и страной.

Русская модель хозяйствования

Как было показано выше, вся система управления в России должна строиться на солидарности. Этот факт предопределяет основные направления развития трудовых отношений в нашей национальной экономической модели.

Во-первых, государственное целеполагание и общее руководство хозяйст­венным развитием страны, придающее экономической деятельности необхо­ди­мую высоту общественной значимости.

Во-вторых, значительное сокращение разницы в доходах между наиболее богатыми и беднейшими слоями населения. Законодательное ограничение максимально допустимого превышения денежных доходов над минимальной заработной платой на предприятии и постепенное планомерное его прибли­жение к величине (1:10) — (1:12).

В-третьих, значительное повышение и законодательное закрепление социаль­ной функции предприятия, государственное поощрение развития социальной инфраструктуры и системы непосредственного удовлетворения потребностей персонала самим предприятием.

В-четвертых, широкое участие работников в принятии важнейших решений на предприятии и закрепление этого в законодательстве страны.

Продуктивным представляется германский опыт. В ФРГ значительная часть предприятий управляется наблюдательными советами. “В основных случаях около тридцати процентов мест в наблюдательном совете остается за акцио­нерами, двадцать процентов — за прочими “участниками” корпорации, за исключением служащих, которым достаются оставшиеся пятьдесят процентов “кресел””. [12]. Таким образом, мы видим, что в Германии менеджмент отделен от собственника не только фактически, но и юридически. Немецкое законодательство “предоставляет группам, зависящим от тех или иных решений корпорации, возможность принимать участие в их принятии. В самом общем смысле этот принцип налагает общественные обязанности на частную собственность . Пределы этих обязанностей зависят от того, насколько та или иная корпорация важна для экономики страны: небольшие фирмы практически не имеют никаких обязательств ни перед кем, кроме своих владельцев, в то время как крупные компании несут ответственность перед своими служащими, поставщиками, потребителями, местным населением и обществом в целом” [12].

Ясно, что для обеспечения солидарности персонала с фирмой такое участие в управлении абсолютно необходимо.

Приватизация государственной собственности в России осуществлялась под лозунгом повышения эффективности экономики. Якобы только конкретный хозяин-собственник может обеспечить эффективность хозяйствования. Общественное — это ничье, поэтому к нему все относятся с небрежением. Кстати, именно необходимостью эффективно вести хозяйство обосновывают обычно в богословской литературе допустимость частной собственности и отказ от общей собственности всех христиан (“общение имуществ”), существовавшей в древней апостольской церкви [13].

Стимулирующая роль частной собственности на средства производства связана с возможностью осуществлять основные права собственника, т. е. владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом. Однако реально этими правами может пользоваться лишь индивидуальный собственник предприятия. Как только у предприятия появляется хотя бы еще один собст­венник, возможности пользования правами собственника и, следовательно, стимулирующая роль собственности на средства производства сразу же резко сокращаются. И каждый новый совладелец существенно ограничивает своих компаньонов в этом их праве. Уже в любой акционерной компании практически все акционеры, за редким исключением, лишены какой-либо возможности реализации этих прав. Если чем они и могут владеть, пользоваться и рас­поряжаться, так это своими деньгами, вложенными в акции. А именно ак­ционерные компании производят основную массу всей продукции и услуг, производимых в капиталистическом мире. И именно акционерные компании, весь персонал которых, включая высших руководителей, состоит из наемных работников и которые сами являются коллективной собственностью, де­монстрируют наиболее высокую эффективность производства. Оказывается, коллективная собственность не всегда бесхозна, а наемный работник не всегда неэффективно работает. Статистические данные скорее свидетельствуют об обратном.

Выше нами было показано, что организация производственно-хозяйст­венной деятельности базируется не на праве собственности в целом, а только на праве пользования, которое предоставляется также и правом хозяйствен­ного ведения, и правом оперативного распоряжения имуществом. Приумно­жение частной собственности не является сильным побудительным мотивом для основной массы русского народа. С этих позиций приватизация в ее нынешней форме была шагом в сторону не повышения, а ослабления стимули­ро­вания эффективного труда.

Учитывая все сказанное, можно установить области хозяйствования, в которых должно доминировать государство, а допуск частной собственности следует ограничить. Это прежде всего монополии всех видов, и в первую очередь естественные монополии. Государство не должно допускать постоян­ного ограбления общества немногими лицами, захватившими контроль над уникальными предприятиями страны. Все те богатства, которые достались России от Бога, должны служить всему народу, а не быть источником сказоч­ного обогащения нескольких олигархов. Частная собственность должна создаваться только трудом. Земля — Божья, и все попытки ее приватизации незаконны и никогда не будут признаны народом. Следовательно, привати­зация земли неизбежно в будущем станет источником многих внутренних нестроений. Основной тезис, обосновывающий приватизацию земли: якобы отсутствие частной собственности на землю тормозит развитие экономики и приток капиталовложений, — лжив. Существуют страны, в которых вся земля является собственностью государства (например, Нидерланды), обладающие передовой и динамично развивающейся экономикой.

Доминирование государства не следует понимать как прямую и полную национализацию соответствующих предприятий и отраслей. Выше были высказаны предостережения против непосредственного, как в советский период, управления государственным аппаратом хозяйственными объектами. Опосредованное управление предприятиями через участие в этом местных органов власти и, обязательно, представителей трудовых коллективов при ограничении числа голосов, на которые имеет права один акционер, но сохранении всех прав на получение соответствующей прибыли на акции — может обеспечить эффективное управление предприятием и в условиях смешанной формы собственности. Не так уж важно, чья собственность доминирует на данном предприятии. Важно, каковы цели, фактически реализуемые при принятии управленческих решений. Соответствуют ли они конкретным интересам кучки владельцев, или ориентированы на общий интерес народа и государства. Последнее может быть обеспечено разными способами. Несомненно одно — нынешнее гражданское законодательство, которое отдает все права капиталу, должно быть изменено. Соответствующие права следует предоставить как владельцам трудовых ресурсов, так и потребителям и владельцу природных ресурсов — обществу, в лице государства и местных органов власти.

Человек и хозяйствование

Как американо-западноевропейская модель, так и конкурировавшая с ней до недавнего времени советская функционировали как системы с положи­тельной обратной связью. Чем больше производилось продуктов в предыду­щем периоде, тем короче оказывался их срок службы в последующих, тем быстрее они заменялись новыми. И если американская модель оказалась более эффективной, то только в смысле быстроты бега к пропасти. Объектив­ные данные говорят о том, что доступные ресурсы производства на планете близки к исчерпанию, а нагрузка на естественную и информационную среды обитания человека подошла к пределу, за которым последует их необратимое разрушение. И поэтому одним из актуальнейших вопросов является вопрос формирования своеобразного тормозного механизма, настраивающего на максимизацию времени существования человеческой цивилизации на Земле.

Замедление гибельной гонки, связанное с жесткой регламентацией рекламы и поощрением нематериальных форм удовлетворения личностных потребностей со стороны государства, кардинально проблему не решает. Дело в том, что самовыражение через владение вещью гораздо легче, чем самовы­ра­жение через деятельность. Поэтому постепенная переориентация на такой путь происходит как бы сама собой, в силу природной слабости большинства людей. Однако эта тенденция отсутствует в среде, в которой духовные, немате­риальные ценности нормативно доминируют. Это среда последователей тра­ди­ционных религиозных конфессий, и прежде всего православия. Давно замечено, что процесс апостасии (утраты религиозной веры людьми) идет параллельно с процессом возрастания значимости вещных символов успеха. Причем данные процессы взаимно влияют друг на друга. Чем быстрее идет апостасия, тем значимее вещные формы самовыражения. И наоборот: чем интенсивнее пропагандируется статусная роль вещей, тем быстрее процесс апостасии. Поэтому единственной реальной надеждой прекращения гибельной гонки потребления является возвращение национальных элит к традиционным религиям.