Натан Эйдельман - Тайные корреспонденты "Полярной звезды" Страница 16

На третьем году жизни «Полярной звезды» Герцен и Огарев могли подвести некоторые итоги.

Всего в трех первых книгах альманаха было напечатано (на 864 страницах) 69 произведений. Из них перу Герцена принадлежало 19 (около 520 страниц), Огареву — 17 (около 200 страниц). В трех первых книгах альманаха мы находим также 10 русских и 6 иностранных корреспонденций.

Но первые книги «Полярной звезды» обнаруживали также, как трудно было Герцену и Огареву в пределах одного альманаха охватывать массу проблем, всплывавших быстро и одна за другой. Предреформенное общественное движение вступило в новую стадию.

Не случайно окончание III-ей «Полярной звезды» совпадает во времени с оформлением идеи «Колокола».

13 апреля 1857 г. вышла листовка с объявлением о будущей газете. 22 июня 1857 г. появился первый номер. Хотя потребность в газете, более оперативном издании, была уже в 1855 и 1856 гг., но к началу 1857 г. она, конечно, возросла. Это было особенно ясно Н. П. Огареву, видевшему Россию 1856 г. перед своим отъездом.

Чтобы объяснить, отчего газета не могла появиться раньше 1857 г., надо снова вернуться к «Полярной звезде».

«Колокол» унаследовал от альманаха прежде всего его направление, активную, определяющую роль издателей. «Полярная звезда» выработала также богатство форм и жанров Вольной печати: большие статьи, принципиальные статьи «От издателей», критика из России и ответы на нее из Лондона, исторические и литературные сочинения, сравнительно небольшие заметки отдела «Смесь», существовавшего уже в 1-ой книге «Полярной звезды».

В изданном 13 апреля 1857 г. «Объявлении о „Колоколе“» (XII, 357–358) сообщалось, что газета будет «прибавочными листами» к «Полярной звезде», что «успех „Полярной звезды“, далеко превзошедший наши ожидания, позволяет нам надеяться на хороший прием ее сопутника», что «направление <Колокола> то же, которое в „Полярной звезде“ <…>. Везде, во всем, всегда быть со стороны воли — против насилия, со стороны разума — против предрассудов, со стороны науки — против изуверства, со стороны развивающихся народов — против отстающих правительств».

Мне кажется, что форма «прибавочных листов» возникла не случайно: это развитие уже существовавших приемов — рассылки отдельными оттисками статей «Полярной звезды» еще задолго до завершения книги в целом, а также допечатки прибавочных листов к началу и концу готового, альманаха — «в последний час» перед самым выходом2.

Кроме новых явлений в русском общественном движении, а также достижений Вольной типографии, без которых «Колокол» не мог бы появиться, имелись к 1857 г. еще и большие, не до конца преодоленные трудности, которые также объясняют, почему «прибавочные листы» не стали самостоятельной газетой годом или двумя раньше.

Герцен, Чернецкий, затем Огарев выполняли почти всю работу по типографии. Поляки-наборщики не знали по-русски, в издания неминуемо попадали опечатки, на которые, между прочим, пенял во II-ой «Полярной звезде» С. Д. Полторацкий.

«Мы просим подумать о затруднении нового издания в типографии, в которой ни один человек не знает по-русски», — писал Герцен даже в 1858 г. (XIII, 550). Типография работала непрерывно, выпускала много, и ошибок, естественно, было «не меньше, как в петербургских и московских журналах» (XII, 318).

Герцен, очевидно, просил в октябре 1856 г. Н. А. Мельгунова найти (через М. П. Погодина) русского студента, который согласился бы выполнять работу наборщика, но Мельгунов советовал Герцену не рисковать, открывая свои тайны еще одному лицу3.

Русские работники в типографии — Н. П. Трубецкой, А. Гончаренко, М. С. Бейдеман и другие — появились только спустя несколько лет.

Однако, объясняя долгие промежутки времени между отдельными книгами «Полярной звезды» и «Голосов», Герцен не ссылался на возможности типографии. Еще опыт первых лет показывал, что небольшую брошюру или листовку можно было напечатать довольно быстро. Позже «Колокол» часто выходил до срока. Значит, главной проблемой была не типография, а корреспонденции и материалы из России, в частности книги и журналы.

В 1853–1855 гг. Герцен не имел возможности получать регулярно русские книги и журналы. 20 апреля 1854 г. он писал М. К. Рейхель: «Я достал за целый год „Москвитянина“ и „Современника“<…>.Я упивался и упиваюсь ими» (XXV, 171). Когда основой Вольной печати стали периодические издания, быстрое поступление свежих книг, журналов и газет стало необходимостью. Простая присылка их на адрес Вольной типографии из России уже была формой нелегальной корреспонденции.

Сообщая читателям, отчего «Полярная звезда», не сможет выходить так часто, как было обещано в «Объявлении» о ней, Герцен ссылался на разные «вещественные и невещественные препятствия», среди которых счел нужным упомянуть только «отсутствие легких книгопродавческих сношений между Англией и материком» (ПЗ, II, 271).

Отвечая на критику С. Д. Полторацкого, требовавшего, чтобы в «Полярной звезде» были «обозрения русской словесности», Герцен писал в апреле 1856 г.: «Вы слишком легким считаете выписывание русских книг и журналов из Англии, оно было всегда затруднительно <…>. Один ящик книг я жду с октября; новое издание Пушкина, заказанное мною 1 декабря прошлого года у Трюбнера и С°, было получено 12 апреля» (ПЗ, II, 253).

Как видим, вопрос о книгах Герцен считает настолько существенным, что определяет в зависимости от его разрешения важнейшие проблемы Вольного книгопечатания.

В статье «От издателя» в III-ей «Полярной звезде» (25 марта 1857 г.) Герцен, как бы подводя итог установившимся за 1856 г. связям, писал:

«На этот раз нам нельзя жаловаться на недостаток материалов. За 1856 год мы имели все замечательные периодические издания и газеты, все замечательные книги, вновь вышедшие или перепечатанные» (П3, III, стр. III).

Ясно, что улучшение положения с книгами и журналами также ускорило создание «Колокола». Однако и позже спрос издателей Вольной печати на книги опережал предложение.

При первом же случае, 4 июня 1857 г., Герцен пишет в Москву (через посредство Марии Федоровны Корш): «Мне необходимы книги, т. е. вновь выходящие, их можно было бы прямо посылать из Петербурга, но не теоретические, а книги о фактах — статистики, истории и пр. <…> Да вот еще — дайте, пожалуйста, совет, что надобно сделать, чтоб получать поаккуратнее журналы. Не лучше ли подписывать прямо в почтамте? Шнейдер и др. книгопродавцы посылают иногда месяца за три, выжидая оказии. Не забудьте дать совет» (XXVI, 96).

Эти строки были написаны непосредственно перед выходом 1-го номера «Колокола».

С появлением «Колокола» роль «Полярной звезды» и «Голосов из России» постепенно меняется.

«Ответом на потребность» назвал Герцен свой «Колокол». Потребность была понята правильно. Именно «Колокол», активный и действенный, как «Полярная звезда», впитывавший разнообразную информацию из России (как «Полярная звезда» и «Голоса») и выходивший часто, стал тем, что нужно было передовой России в то время. С 1857 г. газета становится основой деятельности Вольной типографии. Новые периодические издания «Под суд», «Общее вече» были уже дополнением к «Колоколу». (Начиная со 118-го номера (листа) «Колокола» от 1 января 1862 г. подзаголовок «прибавочные листы к „Полярной звезде“» отсутствует.)

Современники быстро поняли значение «Колокола». Посылая Герцену материалы о скандальном деле Зальцмана и Кочубея (появившиеся в 7-м листе «Колокола»), И. С. Тургенев писал Герцену 7 января 1858 г.: «Кстати, я надеюсь, что ты „Зальцмана“ поместишь в „Колоколе“, а не в „Полярной звезде“. В „Колоколе“ оно будет в 1000 раз действительнее»4. Герцен писал в 1861 г.: «Когда наш почтенный Николай наконец умер из патриотических побуждений, для того чтобы освободить Россию от чудовища, я немедленно начал издавать альманах „Полярная звезда“. Но настоящая, серьезная пропаганда — это газета „Колокол“» (XXVII, 171).

Формально рассуждая, в книге о корреспондентах «Полярной звезды» надо писать также и о корреспондентах «Колокола» — «прибавочных листов» к альманаху.

Но разве уместить, даже в нескольких толстых томах, рассказ о корреспондентах и тайной истории 245 номеров «Колокола», выходивших сначала один раз в месяц, затем два, а одно время еженедельно? «Колокол» — это целое море материалов: статей, заметок, слухов, откликов, дискуссий, публикаций, разоблачений, «смеси».

«„Колокол“, посвященный исключительно русским интересам, — писал Герцен, — будет звонить, чем бы ни был затронут: нелепым указом или глупым гонением раскольников, воровством сановников или невежеством сената. Смешное и преступное, злонамеренное и невежественное — все идет под „Колокол“» (XIII, 8).