Елена Зубова - О Ленине, Сталине и «православных коммунистах» Страница 16

Нас хотят уверить, будто коммунисты лишь прикрываются знаменем марксизма-ленинизма, на самом же деле они являются российскими государственниками и даже православными. Но в программе КПРФ написано: «КПРФ ведет свою родословную от РСДРП – РСДРП(б) – РКП(б) – ВКП(б) – КПСС – КП РСФСР»[62]. То есть сегодняшние коммунисты четко и недвусмысленно заявляют, что они являются духовными наследниками организаторов геноцида русского народа, гонителей православия: Ленина, Троцкого, Дзержинского, Свердлова, Бухарина, Сталина, Лациса, Крыленко, Бела Куна, Френкеля, Ярославского, Ягоды, Ежова и прочих. Именно дело этих людей, по собственному признанию руководства КПРФ, оно собирается продолжать, оправдывая самые чудовищные злодеяния своих духовных предшественников.

В 2008 году один из руководящих работников КПРФ И. Мельников заявил по поводу убийства Царской Семьи: «Сегодня признавать эту позицию наших предков неверной – как минимум неуважительно. А как максимум – опасно». Мельников также дал понять, что считает убийство Царской Семьи оправданными: «Это сегодня, в наши дни, царская семья является красивой сказкой из уст некоторых сладкоголосых исследователей. Но они умышленно забывают, что не большевики, а весь трудовой народ, за счет которого наслаждалось жизнью высшее общество, вынесло царской семье приговор и исполнило его». Расстрел Романовых этот коммунист назвал «логичным выплеском народного гнева».

Любому русскому человеку, не ослепленному большевистской ложью, должно быть ясно, что взаимодействовать с такой организацией и с такими людьми – грешно. Грешно перед памятью миллионов: замученных и убитых офицеров и солдат, православных священников и учителей, гимназистов и предпринимателей, профессоров и рабочих, крестьян и донских, кубанских, терских, уральских, сибирских казаков, мусульманских мулл, буддистских лам и верующих иудеев, перед священной памятью святой Царской Семьи. Сотрудничать с наследниками одного из самых кровавых в мировой истории режимов – означает предать эту священную память. Никакими сиюминутными политическими выгодами, никакими политическими соображениями нельзя оправдать союз с дьяволом.

Но именно такой союз предлагает нам «Изборский клуб». Идеологию «изборцев» можно назвать по имени их председателя, писателя А. А. Проханова, «прохановщиной». Большевики любили давать такие определения. Это явление чрезвычайно опасное именно своим соглашательством, попыткой соединить несоединимое, белое с черным, Бога с дьяволом. «Прохановщина» гораздо опаснее явной коммунистической и леворадикальной идеологии. Там хотя бы все говорится открыто: классовая борьба, руководящая роль партии, смерть капиталу и т. п. Здесь же убаюканные прохановской трескотней об «империи» некоторые наши православные патриоты не замечают, как Проханов протаскивает в их сознание мысль о возможности соглашательства с любыми формами большевизма. Проханов хочет соединить в одно целое палачей и жертв, разрушителей и созидателей, революционеров и охранителей. Он преподносит это как восстановление единства русской истории: дореволюционной и советской.

Что ж, и мы за восстановление преемственности истории. Только надо четко понимать, в чем это единство возможно, а в чем – категорически нет. Объединяться можно только на основе добра и правды, а не на основе соглашательства и лжи. Безусловно, тяга к добру и правде были присущи нашему народу во все периоды его истории. Президент В. В. Путин, выступая перед Федеральным собранием, сказал: «Для возрождения национального сознания нам нужно связать воедино исторические эпохи и вернуться к пониманию той простой истины, что Россия началась не с 1917 и даже не с 1991 года, что у нас единая, неразрывная, тысячелетняя история, опираясь на которую, мы обретаем внутреннюю силу и смысл национального развития»[63]. Очень верное определение, ничего общего не имеющее с «прохановщиной». Президент говорит о том, что в течение всей тысячелетней русской истории существовала и существует некая связь, которая объединяет поколения и делает нас, несмотря ни на что, единым народом. Заметим, Путин говорит не о преемственности государственных устройств и идеологий, «белых» и «красных» проектов, а о некой связующей нити. Что же это за нить, позволяющая связать воедино дореволюционную, советскую и сегодняшнюю Россию? Безусловно, такой нитью является жертвенная любовь к России, которая существовала и существует в великом многоэтничном русском народе.

Эту жертвенную любовь к Родине наш народ в целом пронес через весь советский период. Это доказали Великая Отечественная война, восстановление народного хозяйства после ее окончания, освоение целины, локальные военные конфликты на советско-китайской границе, ликвидация последствий Чернобыльской аварии, мужество и героизм наших воинов в Афганистане. Всякий раз, когда нужно было спасать, защищать Родину, исполнять перед ней свой долг, наши люди не раздумывая рисковали своим достоянием, здоровьем и самой жизнью. Наш народ интуитивно знает или подсознательно чувствует, что в основе жизни лежат великие, данные Богом ценности: любовь и самопожертвование. В этой жертвенной любви и заключается преемственность нашей истории. Господь сказал: нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15:13, за други своя по-церковнославянски). Все, что в советский период продолжало традиции русской цивилизации, навсегда останется частью народной души. Подвиги, совершенные во имя Родины в советский период, являются такой же народной святыней, как и подвиги, совершенные во имя Родины в дореволюционную эпоху. В этом и заключается преемственность нашей истории.

Но никогда мы, православные христиане или верующие других религий, не можем и не должны говорить о преемственном единстве с преступным режимом, десятилетия терзавшим нашу Отчизну, поправшим все законы Божьи и человеческие во имя своих кровавых экспериментов и безумных утопий. Никогда мы не должны оправдывать преступления советского периода якобы существовавшей «государственной необходимостью», «целесообразностью», «случайными издержками». Иначе нам придется держать ответ перед Господом за наше малодушие и соглашательство.

Логика преемственности проста: человек, положивший душу свою за Отечество, за други своя – герой; человек, истязавший и убивавший невинных – палач. Советские разведчики и контрразведчики, не жалевшие своих жизней ради безопасности и свободы нашей Родины – герои; каратели из НКВД, убивавшие и пытавшие невинных людей, – палачи. Секретарь парторганизации, закрывший аварийную шахту, – герой; партийный функционер, подписывающий списки по так называемой 1-й расстрельной категории – преступник. Девушка-милиционер, отдавшая свою блокадную пайку ребенку, – героиня; спекулянт, наживавшийся в блокадном Ленинграде торговлей украденными продуктами, – преступник. Воин, с честью защитивший Отечество, – герой; перешедший добровольно на сторону врага – предатель. Верующий, отказавшийся, даже перед лицом смерти отречься от Бога, – святой; красноармеец, осквернявший храм, – преступник.

Все просто и ясно. И не надо никаких спекуляций, которые так любит Проханов, выставляющий себя главным защитником памяти о Великой Отечественной войне. Хотя в первую очередь он должен ее защищать от самого себя и своих единомышленников. Спекулируя на подвиге советского народа, прохановцы стремятся обелить большевистско-сталинский режим, и даже больше – придать ему сакральные, священные черты. Вот что пишет Проханов: «Ведь что произошло во время войны? Уже в первые дни в восхитительной грозной песне, от которой слезы на глазах – „Священная война” – война названа священной. И если война священная, то и победа в этой войне тоже священна. А если война и Победа священны, то и люди, которые одержали эту победу, тоже являются причастными святости… Все миллионы наших соотечественников, погибших на войне, – это святомученики. И если это так, то командиры взводов, отделений, рот, полков, командиры фронтов, командиры армий являются причастными святости. Поэтому мы видим – конечно, не канонические, вызывающие иногда возмущение и протест наших иерархов – иконы, на которых изображен генералиссимус Сталин. Значит, есть ощущение того, что эта личность была причастна к мистической Победе. И, как знать, как пройдут дальнейшие канонизации, кто окажется в сонме православных святых через 10–20 или более лет? Может, и возникнет такая икона, на которой вокруг головы Иосифа Сталина будет кружиться золотой нимб»?[64]

Разумеется, люди, защищавшие свою Родину от нацистских оккупантов и павшие в борьбе с ними, совершили великий подвиг. Мы молимся об упокоении их душ и, вполне возможно, некоторые из них получили от Господа венец мучеников. Факты свидетельствуют, что большое, если не подавляющее, число воинов на фронтах Великой Отечественной войны были людьми верующими. До сих пор при обнаружении их останков находят кресты, складни и иконки. Но речи Проханова свидетельствуют о том, что он ничего не смыслит в христианской святости. Для Проханова «присвоение» святости тождественно вручению ордена. Кому хочет товарищ Проханов, тому и раздает святость. А ведь канонизация святого – это лишь подтверждение Церковью Божьей воли. Разумеется, ни о стяжании Духа Святого, ни о том, что мученичество в христианстве всегда связано с исповеданием веры во Христа Спасителя, ни о том, что святость подтверждается чудесами и почитанием в народе, – ни о чем из этого, разумеется, Проханов не слышал и не знает. Да ему этого и не надо. Ведь все его разговоры о святости героев Великой Отечественной войны призваны замаскировать его призыв к канонизации генералиссимуса. Не Христу поклоняется Проханов, а своему кровавому божку Сталину. Причем, под этом божком подразумевается не столько реальный Сталин, сколько весь «красный проект», который для Проханова является религией. Он вполне откровенно говорит, что Сталин – это новый монастырь, новое спасение, новый храм[65]. Значит «старый храм», то есть христианский, больше не нужен, спасение во Христе больше не нужно, «старый монастырь» разрушен.