Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты Страница 16

А остальные тексты добавляют, как мне кажется, лишнюю фразу: «И дело с концом».

107) А здесь я за то, чтобы называть вещи своими именами. И вместо обтекаемого «Кайса глупа», как в вариантах от «Д» до «С», лучше прямо и честно, как в «Ю»:

«Кайса — дура».

108 (сокр.) А сейчас дополнительные слова опять неплохо подчеркивают занудство Глебски. Если в «Д» и «Т» (в «Ю» этой фразы снова нет) фраза очень проста: «Кайса, конечно, глупа, но в кулинарии толк знает…», то в «А» и «С» гораздо интереснее:

«Кайса, без сомнения, глупа, но в кулинарии, без всякого сомнения, толк знает…»

111 (сокр.) Снова говорит дю Барнстокр и опять слишком длинно.

Даже в «Д» и «Т» (в «Ю» этого отрывка нет) длинновато:

«…эта мысль уже сама по себе занимает воображение».

А в «А» и «С» «эта мысль» уже не просто «занимает», но «способна занимать».

112) Теперь говорит Симонэ, за которым, хоть он был и ученый, прежде не наблюдалось педантизма. В «Ю» все коротко и ясно:

«Если они (то есть пришельцы) умеют отличать населенные системы от ненаселенных…»

В остальных текстах добавлено (как будто это и так не ясно): «…и наблюдают только населенные…»

113) В «Д» убрали забавную характеристику, да так надежно, что ее восстановили только в «С». Итак, в «Д», «Т» сказано примитивно: «Симонэ заржал».

И только в «Ю» и «С» подлинная авторская мысль:

«Симонэ заржал, словно дворняга загавкала».

119) Перед нами появляется господин Мозес, а я за чуть более нестандартный вариант. Во всех остальных текстах пороге появилась удивительная фигура».

И только в «Ю»:

«На пороге возникла удивительная фигура».

Как мне кажется, удивительные фигуры не появляются именно возникают.

131) Мозеса знакомят с Глебски. И сразу возникает забавное расхождение. Если в «Ю» Глебски кажется ниже по своего нового знакомого: «Господин Мозес — инспектор Глебски», то в остальных вариантах от «Д» до «С» Алек Сневар знакомящий героев) ведет себя как на дипломатическом рауте:

«Господин Мозес — господин инспектор Глебски».

И здесь же, при знакомстве Мозеса и Глебски, возникает тот забавный нюансик, о котором я говорил при анализе вой главы.

«— Инспектор… — проворчал Мозес — Фальшивые квитанции, подложные паспорта…»

В «Ю» (где, напомню, мы ничего не знаем о специализации Глебски) это выглядит тупым наездом. Зато в остальных вариантах господин Мозес оказывается на удивление точен. А так как узнать это он мог только от хозяина отеля, то невольно возникает подозрение, что Сневара и Мозеса связывают какие-то особые отношения.

134) Редкий случай, когда лишнее слово оказывается к месту. Симонэ рассказывает новый (и опять-таки незаконченный анекдот. По всем вариантам от «Д» до «С» там звучат от «…чревоугодник в ожидании любимого блюда», а вот в «Ю» добавлено:

«…чревоугодник в ожидании своего любимого блюда».

«Своего» словечко, конечно же, лишнее, вот только кажется, что так Симонэ специально тянет время, дабы подогреть интерес к анекдоту.

135) А теперь замена оказалась весьма удачна. В текстах «Ю», «Д» и «Т» было незамысловато: «Опасения, — удовлетворенно повторил господин Мозес».

А в «А» и «С» поинтереснее:

«Опасения, — удовлетворенно констатировал господин Мозес».

148–149 (сокр.) Мысли Глебски о Мозесе. Вначале в «Ю», «Д» и «С» точная цитата слов Мозеса, однако фраза получилась чуть легкомысленна: «…чем все это кончится, если Мозес тоже начнет шутить». Зато в «А», «С» занудное «тоже» убрали, зато добавили почтительности:

«…чем все это кончится, если господин Мозес начнет шутить».

Впрочем, «А» и «С» отыгрались уже на следующей фразе инспектора. Если в текстах от «Д» до «Т» (в «Ю» этой фразы нет) было: «…у меня картина получилась очень уж безотрадная», то в окончательных вариантах:

«…у меня лично картина получилась на редкость безотрадная».

Какой же Глебски зануда!

149–150 (сокр.) И наконец пара слов о пуританской редактуре «Д». Сначала «Д», «А» и «С» (в «Ю» этой фразы все нет) говорится, что Мозес прикладывался к своей кружке «раз сто», а «Д» сокращает это количество ровно вдвое «раз пятьдесят». А затем по всем остальным текстам:

«Госпожа Мозес <…> приложила к прекрасным губам салфетку…»

Но в «Д» слово «прекрасным» отсутствует. Ужели и красота под запретом?

На сем вторая глава заканчивается.

Третья глава в некотором смысле представляет собой кульминацию. Во всяком случае, это кульминация сокращений «Ю» (они уже составляют страницы) и пуританства «Д».

С него, кстати, и начнем.

1) В «Д» сказано лишь: «…произнес хозяин», а из остальных вариантов мы узнаем:

«…произнес хозяин, разглядывая стакан на свет». Впрочем, все еще только начинается.

3) В «А», «С» экономно снижают накал пламени камина: «Жарко пылал уголь…», а вот в «Ю», «Д», «Т» уголь «Жарко полыхал…»

Это, очевидно, преувеличение, но слово интересное, да и настроение героев, по-моему, хорошо передает.

6) А вот здесь, пожалуй, «Ю» удачнее. В вариантах от «Д» до «С» Мозес поджег стокроновый билет зажигалкой и «раскурил от него сигарету…», а в «Ю» точнее:

«…раскурил от него сигару».

Мозес — миллионер и курить сигары ему как-то больше пристало.

21) Речь заходит о шалости дю Барнстокра в отношении Кайсы. И снова источники расходятся между собой. И, как всегда, наиболее скуп в описании «Д»: «…дю Барнстокр <…> ущипнул ее вчера». Остальные тексты более подробны. В «Т», «А» и «С» говорится грубовато: «…ущипнул ее вчера за зад». Все-таки дю Барнстокр, по-моему, слишком утончен для подобной шутки. В «Ю», мне кажется, сказано точнее всего:

«…дю Барнстокр <..;> ущипнул ее вчера за подбородочек».

22 (сокр.) А здесь «Ю», наоборот, грубее и снова, наверное, лучше. Речь заходит о Симонэ. В текстах Глебски говорит слишком расплывчато: «…наш физик имеет в виду прежде всего госпожу Мозес». А в «Ю»:

«…наш физик положил глаз на госпожу Мозес».

Прямо и четко, как у нормального человека навеселе.

35) Таксист продолжает говорить, а Авторы постепенно расцвечивают его речь. В «Ю» он просто объясняет: «Вы что, не видели, какая дорога?» Во всех же остальных вариантах (даже, к моему удивлению, в пуританском «Д») он более экспрессивен:

«Черт бы вас подрал, вы что, не видели, какая дорога?»

41) И снова лишние слова в «А» и «С»: «В холле я задержался — входная дверь распахнулась, и на пороге…» И так, кажется, понятно, какая дверь открылась. Поэтому лучше как «Ю», «Д» и «Т»:

«В холле я задержался — дверь распахнулась, и на пороге…»

42) А дальше уже гораздо лучше в «А» и «С». Если в остальных текстах читаем: «…оказался светловолосым викингом. Румяное лицо его было мокрое, на ресницах белым пухом лежали снежинки». А в эталонных вариантах точнее и стилистически, и фактически:

«…оказался светловолосым румяным викингом. Лицо у него было мокрое, на бровях белым пухом лежали снежинки».

46) Напоследок встрепенулось «Д»: «…продолжая кричать про разбитые в кровь физии и про полицию…» В остальных текстах вместо «физий», конечно же, «морды».

48) И, наконец, снова блестящий пример правильной расстановки слов в «А» и «С». Они не сразу выдают все факты на гора, как остальные тексты: «Только чуть колыхалась портьера…», а блистательно держат паузу:

«Только портьера, закрывающая вход в коридор, который вел в каминную и к номерам Мозеса, слегка колыхалась».

В конце концов, это детектив или что?

Начинается четвертая глава.

2) Глебски растирается снегом, чтобы, согласно «Д», «встряхнуться ото сна». И только из остальных вариантов мы узнаем истину:

«…чтобы нейтрализовать остаточное действие трех стаканов портвейна».

«Д» не откажешь в пунктуальности. Нет пьянки — нет похмелья.

3) А здесь снова занудство Глебски переходит (с моей читательской точки зрения) в занудство Авторов. В «Ю» все просто:

«Солнце едва высунулось из-за хребта…»

Остальные же тексты иронически добавляют «на востоке». Право, не воспринимается это как черта характера Глебски (тем более что на тех же страницах инспектор раскрывается в полный рост).

5) И снова маленькая, но точная добавка. В текстах «Ю», «Д» и «Т» инспектор просто «сбежал в буфетную». А в «А» и «С» он:

«…сбежал в буфетную, прыгая через ступеньку».

6) Начало одновременно двух тенденций. В «Ю» и «Т» в этой самой буфетной Кайса поднесла Глебски «кружку какао и сандвич».

Так вот, в «Д» слово «сандвич» упорно именуют на иностранный манер «сэндвич» (практически по всему тексту). А в «А» и «С» кружки интеллигентно заменены чашками (и также да лее по всему тексту). Смысл замен остался мне непонятен.

Далее в «Ю» следует лакуна на полторы страницы, а нам предстоит морока с цифрой «10».