Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6268 ( № 13 2010) Страница 16

Сан Саныч с радостью поверил разгадке. Всё вроде бы выяснилось, и жена не изменяла, деньги для розыгрыша взяла напрокат, но всё же, всё же… Вот герой зашёл в шикарный платный туалет с неоновой надписью «ТЕЛАУТ СИЗАО» («ТУАЛЕТ ОАЗИС» в зеркальном отражении) и встретил там двух знакомых «мальчиков неизвестно какого возраста» из «Поиска». Прислушался: говорят о нём, о его романе… «Неужели прохиндеи продолжают действовать и пьеса, сочинённая моей женой, ещё не окончена?» Лукин идёт по улице за «прохиндеями», которые исчезают в дверях бара «Заноза». И вдруг… «Легко в малиновый проём двери впорхнула женская фигура, чрезвычайно похожая на летящий стан моей…» Сан Саныч заскакивает в «Занозу». Там, разумеется, нет ни прохиндеев, ни Насти, а есть только барменша Оля Синицына, в прежней своей жизни, а именно на страницах повести Н. Ивеншева «Едоки картофеля», работавшая медсестрой в сумасшедшем доме.

Синицына предлагает Лукину как первому посетителю бонус – 250 граммов колы: «Выпейте, и на вас навалятся деньги». Соблазнил ли новый бонус героя, мы уже не знаем, как не знаем или можем только догадываться, что стоит за двумя этими авторскими маршрутами – в «дом толерантности», где заманчиво мерцают авансы в 15 000 у.е., и обратно. Может быть, мысль, которой Ивеншев обязан Апулею и Лукиану, «что в древнеримские времена люди превращались в ослов, а теперь же всё наоборот, ослы превратились в людей»? Было в них, дескать, «золотое свечение», а осталось только «золотое сечение»? Аллюзии с Достоевским, Булгаковым, Павичем? Всё это так же несомненно, как и то, что разгадка нам ничего не даст. Писатели не для того придумывают загадки, чтобы кто-то их взял и разгадал. Это не ребусы и кроссворды. Здесь важен сам процесс, а не результат. Такой вот маленький писательский секрет. Но как течение реки неизбежно подчиняется рельефу местности, так истинно художественное произведение всё же заключено в русло мысли, часто скрытой от нас, словно речное дно водой.

Мысль Ивеншева, думается мне, о природе творчества и о сущности творца, о том, как он воспринимает свой дар –  в качестве рока ли, фатума, Бога или просто бонуса. И кто он сам, творец, – раб, червь, мелкая сошка, муравейчик? Или всё же царь и бог?

Вечные вопросы, и что интересно: знающий ответ – не спасётся.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Под знаком слона

Литература

Под знаком слона

ЗОЛОТО РЕЙНА

Евгений РЕЙН

Несколько лет подряд я ездил к Сергею Довлатову в Эстонию. Как я теперь понимаю, эстонские годы для Серёжи были временами двойственными, одновременно и способствующими, и мучительными. Он стал профессиональным литератором (что было для него очень важно), был признан внутри своего цеха, был окружён вниманием, даже своеобразным почитанием. И в то же время его изводила лживая журналистская подёнщина, проза его пылилась невостребованная в издательских кабинетах, столичный литературный поток шёл мимо него. Все надежды, все жизненные планы упирались в одно – в книгу, готовившуюся в Таллинском издательстве. По обстоятельствам того времени в этом не было ничего маниловского, сверхъестественного, события более подтвердили, чем опровергли основательность выбранного Довлатовым пути. Ведь книга дошла до «чистых листов», ещё две-три недели – и она вышла бы в свет, и тогда, возможно, всё сложилось бы в Серёжиной жизни иначе.

Тем сокрушительнее была для Сергея катастрофа, постигшая книгу. Я не буду об этом рассказывать подробно. По роковой случайности (конечно же, в чём-то закономерной) в последний момент книга привлекла внимание эстонского КГБ, была рассыпана, над автором стали сгущаться тучи не только литературного свойства. Сергей покинул Таллин и вернулся в Ленинград.

И всё-таки эстонские годы, мне кажется, были благотворны для него. Я вспоминаю его на фоне симпатичной и немного игрушечной таллинской старины, за столиками кафе, в баре редакции, в маленьких городах Эстонии. Огромный, яркий, очень пластичный, он по какому-то закону контраста очень подходил к этой декорации. Он хорошо знал Эстонию, относился к ней с симпатией, может быть, чуть-чуть юмористически (что, впрочем, вообще неотделимо от его ментальности). И эстонцы чувствовали в нём друга, до известной степени «своего» человека.

Так вот, когда Сергей переселился в Таллин, я стал навещать его в Эстонии. Он жил неподалёку от вокзала, на улице Рабчинского, в двухкомнатной квартире у Тамары Зибуновой. Мне вспоминается довольно смешной эпизод, связанный с его пребыванием в этом деревянном доме у вокзала.

В квартире Тамары Зибуновой ванна с дровяной колонкой была пристроена на кухне. Квартира располагалась на втором этаже старого деревянного дома. А на первом этаже этого дома был бакалейный магазин. Точно под кухней Тамариной квартиры (а также ванной) находилась подсобка магазина. Однажды пьяноватый Серёжа залез в ванну и, как это часто бывает, заснул, не завернув крана. Вода перелилась через край и хлынула на первый этаж прямиком на бакалейный склад. А там в этот момент находился дефицитнейший в советские времена индийский чай «со слоном» (называемый так народом по картинке на пачке), который по традиции и практике тех лет продавцы придерживали для выполнения плана в конце месяца. В результате полностью размокло что-то около ста пачек знаменитого чая. Скандал разразился грандиозный. Магазин потребовал заплатить за всех погубленных слонов. Мы и заплатили. (Для тех, кто не в курсе тогдашних цен, поясняю, что пачка чая «со слоном» стоила девяносто две копейки.) В результате весь этот полузаваренный чай поступил в наше полное распоряжение.

Мы перетащили размокшие пачки в квартиру, расстелили в большой комнате простыню, рассыпали на ней содержимое из пачек, изобразив подобие чайной плантации после дождя. Затем мы просушили эту немалую гору дефицита. Выяснилось, что просушенный чай совершенно не утратил своих ароматических и тонизирующих свойств и вполне годится для употребления.

Вот так и получилось, что чуть ли не целый год все наши посиделки в таллинском доме Довлатова проходили под знаком слона.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

«Правда всегда ослабляет зло»

Библиоман. Книжная дюжина

«Правда всегда ослабляет зло»

ШЕСТЬ ВОПРОСОВ ИЗДАТЕЛЮ

Участник Великой Отечественной войны, известный прозаик Владислав ШАПОВАЛОВ (Белгород) одним из первых в России ещё в 1991 году зарегистрировал своё частное издательство. Сегодня Владислав Мефодьевич у нас в гостях.

– Как и с чего вы начинали и что представляет собой издательство сегодня?

– Начал я по советскому обыкновению со стотысячных и до двухсоттысячных тиражей, в основном детской литературы, успел издать стотысячным тиражом и «Антологию современной литературы Белгородчины» – эта книга и сейчас востребована как пособие по изучению литературы родного края. Но в 1993 году всё обвалилось, тиражи упали, я обанкротился, на складе осталось несколько фургонов литературы для детей. До сих пор раздариваю эти книги многими тысячами школам, интернатам, детским садам.

Выживать приходилось трудно. Однако я всё же приобрёл небольшую типографию и к 1998 году успел осуществить несколько уникальных изданий: объёмистое и фундаментальное исследование московского писателя В. Бекетова «Прохоровское поле» – о великом танковом сражении на Курской дуге; антологию «Потомкам», в которой собрал стихи, прозу, воспоминания о войне белгородских писателей-фронтовиков. По отзывам, эта книга – главное подспорье при подготовке мероприятий к юбилейным датам. К сожалению, пока не удалось выпустить второй том, в котором о минувшей войне рассказывают невоевавшие поколения, но надеюсь, когда-нибудь и эта книга увидит свет. Изданы также воспоминания воинов-афганцев и белгородцев – ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС, книга о несовершеннолетних минёрах, которые после отступления фашистских войск обезвреживали поля. Но в основном выпускаю художественную литературу – прозу и поэзию как местных авторов, так и писателей из других регионов.

– А о своей войне вы поведали, ведь у вас в этом году юбилей – 85 лет?