Кирилл Бенедиктов - Чёрный лебедь. Политическая биография Дональда Трампа Страница 17

«Кражу» Крузом Айовы Трамп мотивировал следующим образом: Круз рассылал пресс‑релизы, в которых говорилось, что Бен Карсон снял свою кандидатуру и просил своих сторонников голосовать за Круза (на самом деле нет); рассылал т. н. «сертификаты о нарушении правил голосования» (Voter Violation), где сообщал о предполагаемых нарушениях избирательного процесса и опять же призывал голосовать за него, чтобы исправить эти нарушения; и в завершение всего этого рассказывал избирателям, что Трамп, якобы, полностью разделяет идеи Обамы относительно реформирования сферы медицинского страхования (Obamacare). «Полная ложь!» — возмущался Трамп.

Впрочем, несмотря на показную злость на «воришку» Круза, второе место, полученное Трампом в Айове, не слишком его расстроило. Айова вообще считается не самым показательным штатом — некоторые из кандидатов в президенты США, в итоге победившие в гонке, просто игнорировали праймериз в этом штате. Впереди был Нью‑Гемпшир, где опросы предсказывали ему уверенную победу: опрос, проведённый по заказу телекомпаний CNN и WMUR, показывал, что Трампа готовы поддержать 28 % избирателей‑республиканцев, а сенатора Марко Рубио — 17 % (Крузу эти же опросы давали 13 % поддержки). Другой опрос, подготовленный телекомпанией 7News, показал, что уровень поддержки Трампа в Нью‑Гемпшире еще выше — 38 %, а на втором месте, но с большим отрывом — Тед Круз (14 %).

По многим причинам, Нью‑Гемпшир имел для дальнейшей предвыборной гонки большее значение, чем глубоко провинциальная Айова, где сильны позиции религиозных правых (именно они стали «пехотой», обеспечившей победу Круза). Этот небольшой штат с населением в 1,4 миллиона человек известен не только тем, что во время войны за независимость первым провозгласил независимость от Великобритании. Довольно часто (чаще, чем можно было бы объяснить это простым совпадением) тот, кто выигрывает праймериз в Нью‑Гемпшире, побеждает и в номинации от своей партии (а иногда и становится хозяином Белого дома). Так повелось с 1952 г., когда Дуайт Эйзенхауэр неожиданно победил в этом штате фаворита республиканцев Роберта Тафта и в итоге стал президентом США. Впрочем, были и знаковые исключения: в 1992 г. на праймериз в Нью‑Гэмпшире будущий кандидат от демократов Билл Клинтон занял второе место, а в 2000 Джордж Буш‑младший уступил здесь Джону Маккейну. А совсем недавно, в 2008 г., праймериз здесь выиграла Хиллари Клинтон, обойдя ставшего в итоге президентом Барака Обаму. И, тем не менее, «фактор Нью‑Гемпшира» нельзя сбрасывать со счетов: по крайней мере, в сознании значительного числа американцев победитель праймериз в этом штате становится фаворитом выборов.

Штат этот, в отличие от аграрной, и, в общем‑то, не слишком продвинутой Айовы[100], — вполне современный, и может служить достаточно чётким маркером настроений американского общества. Победа в Айове не значит почти ничего, а вот победа в Нью‑Гемпшире — значит очень много.

Праймериз в Нью‑Гемпшире Трамп выиграл блестяще — он получил 35,3 % голосов (10 делегатов на общенациональных выборах). На втором месте — с большим отрывом — неожиданно для всех оказался губернатор Кейсик с 15,8 %. Победитель Айовы Круз и вовсе получил 11,7 % голосов. После этого тональность статей, посвящённых Трампу, изменилась — насмешки уступили место растерянности и тревожным предупреждениям.

«В самом начале 2016 года главной медийной мантрой стало: «Надо понимать разницу между популярностью по опросам и явкой на кокусы и праймериз». Несмотря на то, что уже тогда появились сообщения и отчёты о весьма неплохой организации штабов Трампа на местах, большинство экспертов отказывались верить в то, что популярность несистемного кандидата конвертируется в победы на первичных выборах. «Казалось, что как только Круз, Рубио и Кейсик вкупе с их СуперПЭКами начнут работать «на земле», от лидерства Трампа не останется и следа», — замечал тогда Дмитрий Дробницкий[101]. Но вот начались праймериз, и эти надежды рассыпались в пыль от столкновения с действительностью. 2015 год не пропал для Трампа зря: его штабы на местах были великолепно организованы, а низовые ячейки Республиканской партии поддерживали его сильнее, чем других кандидатов (как тут не вспомнить проницательного Майка Данбара, который еще в 1987 г. предрекал, что Трамп будет очень популярен на уровне grassrouts movements).

Даже Айова, где Трампу не удалось занять первое место, вызвала у либералов по обе стороны Атлантики приступ паники.

«Первые праймериз в США принесли плохие новости — по крайней мере, в том, что касается результатов голосования среди представителей Республиканской партии, — писала в Deutsche Welle корреспондент этой газеты в Вашингтоне Инес Поль. — Первая заключается в том, что человек, считающий в порядке вещей оскорблять женщин, огульно хулить всех мусульман, и который — будь его воля — отгородился бы от Мексики защитной стеной, получил поддержку 24 процентов республиканцев. Многие скажут — ну и что, главное, что он не стал победителем в этих важных, с точки зрения аналитиков, первичных выборов в Айове. Так‑то оно так, но: Дональду Трампу с его расистской и антигуманной риторикой удалось занять второе место в борьбе за выдвижение кандидатом на пост президента от Республиканской партии. А это — уже повод для беспокойства» [102].

После Нью‑Гемпшира это беспокойство начало перерастать в истерику.

20 февраля последовали праймериз в Южной Каролине, где Трамп получил 33 % голосов. Правда, здесь его соперникам удалось сократить разрыв — за Круза отдали голоса 22 % избирателей, за Рубио — 23 %. Но надо учесть, что в Южной Каролине Трамп вообще не должен был выиграть! Губернатор Южной Каролины Никки Хэйли, пользующаяся большим авторитетом у себя в штате, поддержала кандидатуру Марко Рубио, а затем заявила, что её устроит победа любого кандидата, кроме Дональда Трампа[103]. Но — совершенно неожиданно для Хэйли — местная партийная организация проигнорировала её призыв и в полном составе стала агитировать за Трампа. А вице‑губернатор Южной Каролины Генри Макмастер, не побоявшись гнева начальства, открыто поддержал «неудобного кандидата»[104]. Похожая ситуация сложилась и в Неваде: там несколько влиятельных членов Ассамблеи (законодательного собрания) штата, включая видных деятелей «Чайной партии», демонстративно поддержали не «чайника» Круза, а «несистемного» Трампа.

А потом грянул супервторник 1 марта, когда предварительные выборы прошли сразу в 11 штатах[105]. Трамп выиграл в семи, причем в Массачусетсе, Неваде и Алабаме — с разгромным счетом: 49,3 %, 45,9 % и 43,4 % соответственно. Супервторник 1 марта принес ему 316 из заветных 1237 голосов, которые были необходимы Трампу для утверждения официальным кандидатом от Республиканской партии.

После 1 марта газеты и интернет‑сайты запестрели паническими заголовками «Кто остановит Трампа?», однако сама постановка вопроса намекала, что сделать это вряд ли удастся.

Соперники Трампа один за другим сходили с дистанции. После Нью‑Гемпшира сняли свою кандидатуры губернатор штата Нью‑Джерси Крис Кристи и Карли Фиорина. После праймериз в Южной Каролине заявил о выходе из предвыборной гонки считавшийся «главным кандидатом» республиканского истеблишмента Джеб Буш. А Трамп отвоёвывал штат за штатом, и как гром среди ясного неба прозвучало сделанное Крисом Кристи заявление о том, что он поддерживает Трампа, поскольку именно Трамп имеет наиболее реальные шансы выиграть президентскую гонку у Хиллари Клинтон, которая почти наверняка станет кандидатом от Демократической партии.

Демарш Кристи вызвал шок в высших эшелонах Великой старой партии. В тот же день, когда он сделал свое заявление, группа влиятельных политических спонсоров, ранее ориентировавшихся на кандидатов от Республиканской партии, запросила срочный доклад у консалтинговой компании Data Targeting о возможности введения в президентскую гонку третьего, независимого, кандидата. Причем доклад необходимо было подготовить до 16 марта, после чего, как указывалось в запросе, победа Трампа в номинации от Республиканской партии будет уже неизбежной[106].

Авторитетный сайт Politico опубликовал «слитый» кем‑то конфиденциальный предварительный отчёт Data Targeting, в котором говорится о возможности «при условии немедленных действий» и «широкой известности» идеологически приемлемого для избирателя политика, в пожарном порядке подготовить и выставить против Трампа такого независимого кандидата[107].

В недрах партии набирало силу движение «Stop Trump!». Активисты и политические тяжеловесы Великой старой партии объединялись для того, чтобы не допустить к номинации самого популярного из своих же кандидатов!