Андрей Буровский - Арийская Русь. Ложь и правда о «высшей расе» Страница 17

Долгое время считалось, а большинство ученых считают и сейчас, что индоевропейские языки Европы ближе друг к другу, чем все они — к языкам Индии. Позже мы увидим, что есть и другое мнение — что некоторые из языков Европы довольно близки к санскриту, языку ариев.

Пока главное — существовал какой-то древний язык, от которого отделились европейские языки. Можно установить — какие из них ближе к другим, какие дальше, какие раньше оторвались от единой основы, какие ближе друг к другу — потому что разделились в более позднее время. Например, все славянские языки явно намного ближе друг к другу, чем любой из них к германским или романским… Значит, эти языки имеют более недавнего общего предка — общий праславянский язык.

Точно так же все германские языки имеют между собой много общего, гораздо больше, чем любой из них — с любым из славянских. Общий германский праязык существовал позже, чем общий для славян и германцев.

Такой общий праславяно-прагерманский язык, общий предок всех славянских и германских языков, наверняка существовал — но гораздо раньше, чем единый праславянский и единый прагерманский.

К середине ХIХ века лингвисты уже построили довольно стройную схему разделения индоевропейских языков Европы. По мнению большинства из них, в то время, когда индоиранские, анатолийские, фракийские, греческий, армянский языки уже развивались как самостоятельные отдельные группы языков, остальных западных индоевропейских языков еще не существовало.

Не выделились отдельные группы языков, которые известны из истории: италийские, кельтские, германские, славянские, балтские, иллирийские. Существовала особая единая общность племен, из которой позднее вышли кельты, италики, германцы, иллирийцы, славяне. Когда вышли? В разное время, и об этом у разных ученых есть весьма разные мнения.

Эту общность предков большинства современных европейцев называли в разное время и разными словами… Самое удачное название придумал немецкий лингвист Генрих Краэ в 1950-е годы: древнеевропейцы.

Где именно обитали древнеевропейцы, в какой части Европы? Важнейший вопрос, не менее важный, чем вопрос: откуда они пришли в Европу? Откуда бы ни пришли, но где именно они поселились? Европа велика.

Выводы можно делать уже по гидронимам — названиям рек. И по топонимам — названиям территорий, гор, областей, стран. Чаще всего, если население менялось, называния гор и урочищ, а особенно рек сохранялись. И потому по гидронимам можно судить о том, кто жил в этой местности до нынешних насельников.

Так вот — гидронимы и топонимы указывают на очень широкий ареал распространения древне-европейского языка. На всю или почти всю Центральную Европу…

Тут надо оговорить еще вот что: историки, археологи, лингвисты охотно ищут какую-то маленькую, уютную прародину для своих племен, языков и народов. Сколько писалось, что славяне возникли в поймах реки Припять, Вислы или на южных склонах Карпат… Какая точность — именно на южных! Уже восточные или западные склоны нашим предкам, как видно, не подходили.

Так же точно писали о возникновении германцев строго в пойме или в устье Рейна, или в устье реки Эмс — то есть на площади чуть ли не в десятки квадратных километров.

Видимо, есть в натуре человека что-то, заставляющее искать именно вот такую маленькую, камерную прародину… Не зря ведь немцы для своей «древней прародины», Urheimat часто используют слово, пришедшее из биологии: die Keimzelle — что в буквальном переводе означает «зародышевая клетка». Язык — Keimzelle; прародина — Keimzelle.

Поляки используют для такой прародины народа еще более поэтичное слово Prakolebka — то есть «древняя колыбелька», «праколыбель».

Если «своя» прародина видится чем-то миниатюрным, то такой же видится и прародина других языков и народов. По этому поводу ехидно и сильно написал немецкий ученый Брюкнер:

«Не делай другому того, что неприятно тебе самому. Немецкие ученые охотно утопили бы всех славян в болотах Припяти, а славянские — всех немцев в Долларте (болотистое устье реки Эмс. — А. Б.); совершенно напрасный труд, они там не поместятся. Лучше бросить это дело и не жалеть света Божьего ни для тех, ни для других».[40]

Но дело не только в этике — давать всем побольше света Божия; дело в самой науке. Лингвистические данные показывают — народы если изначально и возникли в каком-то небольшом ареале, они непременно расширяли этот ареал, переходили с места на место.

Лев Гумилев справедливо писал, что у всех народов есть своя родина — особое сочетание «кормящих и вмещающих ландшафтов»,[41] исконная территория, которую они считают своей.

Но в чем не прав великий ученый Лев Гумилев: у каждого народа не одна родина, их может быть и две, и даже несколько. У русских дом — междуречье Оки и Волги, все верно… Но и Поднепровье — тоже родина для русских — оттуда вышли наши предки. И Карпаты — оттуда вышли предки, только более отдаленные. И вся Центральная Европа — тоже дом для русских, потому что во всей Центральной Европе жили наши предки древнеевропейцы.

Ведь по данным лингвистики место расселения древнеевропейцев очень обширное. Вся Центральная Европа — древний дом, Urheimat, Prakolebka, для всех их потомков этой нерасчлененной тогда общности (то есть и для ирландцев, и для французов, и для поляков, и для русских, и для итальянцев в одинаковой степени). Вот только die Keimzelle такое пространство уже не назовешь, это никак не «зародышевая клетка».

Лингвистика лингвистикой, а хочется изучить еще и исторические источники… Письменных нет — у древнеевропейцев еще не было письменности.

Если исторические источники молчат — надо дать слово археологии. Не случайно ведь археологию называют порой «история, вооруженная лопатой». Правда, как раз одно из самых сложных направлений в исторической науке — связать археологические находки с каким-то конкретным народом… Но кое-какие возможности у археологии все-таки есть, и уже в ХIХ веке можно было делать хотя бы предварительные выводы.

Потому что как раз там, где показывают данные лингвистов, в бронзовом веке существовала огромная культурная общность. Она была окружена множеством небольших культурных группировок — каждая со своим ареалом, традициями, связями, уровнем культурного развития.

Внутри этой общности все время возникали и исчезали какие-то местные варианты, но в целом эта общность оставалась единой и резко отличалась от соседей.

В 1500–1200 годах до P.X. это была «культура курганных могил». Само название говорит — носители культуры хоронили своих покойников под курганными насыпями.

Они вкапывали в землю сложные деревянные или каменные сооружения, и в них совершали какие-то неведомые нам ритуалы, а потом в неглубоких ямах хоронили покойников. Над деревянными и каменными сооружениями они насыпали курганы, а курган окружали оградкой из вкопанных в землю камней.

Иногда носители культуры курганных могил сжигали умерших, но и тогда клали в могилы сопроводительную еду и инвентарь для жизни в ином мире. А кости покойника складывали в глиняные сосуды — урны.

Основой хозяйства этих людей было разведение коров и земледелие. Козы, овцы и свиньи у них тоже были, но в намного меньшем количестве. И еще они много охотились: ведь в тогдашней Европе зверей было куда больше, чем людей.

Носители культуры курганных могил вели разработки медных руд в Карпатах и Чешских Рудных горах, в Восточных Альпах. Из меди и бронзы они изготавливали одежные булавки, плоские браслеты с двойными спиральными розетками по краям, спиральные перстни, сердцевидные и лилиевидные подвески.

Из орудий делали серпы и ножи с литыми рукоятками, топоры, шилья, особые топоры — палыптабы.

Из оружия — кинжалы, наконечники копий, мечи с цельнолитыми рукоятями.

Люди этой культуры изготавливали амфоровидные сосуды, разнотипные миски, чаши, кувшины. На эту посуду они налепляли украшения из глины — так называемая «пластическая орнаментация». Археологи раскопали гончарные печи и целые склады готовой продукции гончаров. Видимо, у древнеевропейцев уже были какие-то ремесленные центры.

Археологические данные хорошо показывают, как племена культуры курганных могил постепенно увеличиваются за счет расселения и постепенной ассимиляции инокультурного населения. Как они распространяют характерные для них керамику, металлические изделия, черты погребального обряда туда, где раньше не было ничего подобного.

На большой и разной территории идет ассимиляция населения разных культур и языков… Происходит накопление различий внутри территории.

В XII веке до P.X. культуру курганных погребений сменяет «культура полей погребальных урн». Часто археологи при смене культур делают выводы — это сменилось население! Наверное, так поступили бы и в этом случае, но слишком уж заметно — новая культура постепенно зародилась внутри прежней.