Владимир Белинский - Страна Моксель или открытие Великороссии Страница 18

Именно Хан Золотой Орды, внук Батыя, Менгу-Тимур разрешил основать поселение Москва во время третьей переписи Суздальского населения, произведенной в 1272 году. А в 1277 году по достижению Даниилом (сыном Александра Невского) совершеннолетия (по монгольским законам в 16 лет) посадил сего князя на «московский стол».

Напомню читателю, что в 1257 году татаро-монголы, «эти дикие варвары», как сотню лет нам говорили великороссы, произвели вторую перепись поселений и населения в Суздальской земле под руководством Александра Невского. Перепись проводили чисельники из ставки Хана, но военное обеспечение операции осуществлял князь Владимирский — Александр Невский. Москва, как поселение, в том году не зафиксирована, и князь на «московский стол» не посажен. А ведь речь шла о величайших по тем временам доходах.

Послушайте Плано Карпини, побывавшего в Киевской Руси в 1246 году:

«Остальных же, согласно своему обычаю, пересчитал, приказывая, чтобы каждый, как малый, так и большой, даже однодневный младенец, или бедный, или богатый, платил такую дань, именно, чтобы он давал одну шкуру…медведя, одного черного бобра, одного черного соболя, одну черную шкуру…дохорь, и одну черную лисью шкуру. И всякий, кто не даст этого, должен быть отведен к Татарам и обращен в их раба».[49]

Таковы порядки были и в Суздальской земле. И в этом случае «сказательная болтология» историков совсем неуместна. Золотая Орда поддерживала порядок и дисциплину на надлежащем уровне. После указанной подушной переписи (1257 год) запрещалось перемещение населения без спроса и ведома татаро-монгольских баскаков. За этим строго следили, не забудьте, речь шла о доходах самой Золотой Орды. А находилась в те годы Орда — в расцвете сил.

Вернемся, однако, к так называемому Александру Невскому. Необходимо отметить, что особенно о «величии» Александра позаботилась Русская Православная церковь, возведя его в сан «святаго».

Но в этом случае — особый разговор.

В чем действительно преуспел князь Александр, так это в интригах и кознях против своих родных братьев и соседних князей.

Давай, читатель, послушаем русского историка.

«Андрей Ярославич (брат Александра. — В.Б.), став князем владимирским (Великим князем. — В.Б.), заключил союз с сильнейшим князем Южной Руси (Киевской Руси; такими хитростями нас пытаются убедить, что существовала и другая Русь. — В.Б.) Даниилом Романовичем Галицким, женившись на его дочери, и попытался вести независимую от Золотой Орды политику… Но в 1251 году великим ханом стал друг и ставленник Батыя Мунке. Это развязало руки золотоордынскому хану, и в следующем году он организовал военные акции против Андрея и Даниила. На галицкого князя Батый послал рать Куремсы, не добившуюся успеха, а на Андрея — рать под командованием Неврюя, разорившую окрестности Переяславля. Владимирский князь бежал, найдя убежище в Швеции (позже он вернулся на Русь (?!) и [с разрешения Хана] княжил в Суздале). В том же году еще до похода Неврюя (обратите на этот факт особое внимание! — В.Б.) Александр поехал к Батыю, получил ярлык на владимирское великое княжение и по возвращении… сел во Владимире… С 1252 года до своей смерти в 1263 году Александр (Невский. — В.Б.) был великим князем владимирским».[50]

А сейчас, уважаемый читатель, давай подумаем. Итак, брат Александра — великий князь Андрей, по повествованию великороссов, объединившись с Даниилом Галицким, выступил против Батыя, то есть против татаро-монгольского порабощения. Вне всякого сомнения, своими мыслями Андрей поделился со своим родным братом Александром. Каков среди них был разговор, мы не ведаем. Здесь русские историки помалкивают, нечем хвастаться. Но последующие действия Александра говорят сами за себя и убеждают нас в том, что Александр отверг союз с родным братом и стал на сторону татаро-монголов. Это неоспоримый факт.

И нет сомнения, что именно узнав о мятеже брата, Александр тотчас же оказался в Золотой Орде у Батыя. В столице Орды, в Сарае, Александр получает «стол» великого владимирского князя, еще до изгнания Андрея.

За что же Батый вручил Александру великокняжеский стол при живом владельце? Мы не знаем до того подобного случая из истории, когда бы Хан вручал великокняжеский стол князю, предварительно не отобрав его у владельца.

Знать, действительно, князь Александр заимел перед Золотой Ордой великие заслуги. В чем же эти заслуги заключались?

Одна из них: Александр никогда, как и его отец, не поднимал меч против татаро-монголов. Но таких князей было больше десятка, а то и двух. Значит, что-то более ценное он преподнес татаро-монголам. А таковым мог быть лишь донос Батыю на брата Андрея и личное отмежевание от замыслов великого князя. Иное предполагать нет оснований.

Но когда человек вступает на скользкую тропу предательства брата, ему приходится идти по ней до конца. По этому пути и зашагал Александр Невский.

В 1257 году татаро-монгольская Империя произвела во Владимиро-Суздальской земле, или по иному- в своих Северных Улусах, перепись всех поселений и всего населения края для ужесточения податного обложения. В этом мероприятии Золотая Орда в первую очередь задействовала князя Александра Невского. Именно он, Александр, осуществлял военное прикрытие татарских чисельников, имея под рукой свою и татарскую дружины. Великорусские историки, все до единого, пытаются обосновать участие Александра в переписи населения Владимиро-Суздальской земли, а позже Новгородской и Псковской, как чисто вынужденный шаг. Но подобное — чистейшей воды ложь. Князь ступил на дорогу предательства значительно раньше, а здесь уже действовал, как мы увидим, добровольно и не без величайшего усердия. Не стоит сие предательство обелять.

Именно монголо-татарская подушная перепись железной цепью привязала население сначала к татарским владыкам, а впоследствии эта цепь оказалась в руках московских князей и дружинников, то-бишь — бояр. И это действо явилось первым правовым шагом по «собиранию земли русской».

Вот как об этом поведал Н.М.Карамзин.

«…Александр долженствовал снова ехать в Орду, где произошла великая перемена. Батый умер, сын его- вероятно, Сартак (породненный брат Александра! — В.Б.) — хотел господствовать над Татарами, но был жертвою властолюбивого дяди именем Берки, который, умертвив племянника, согласно с волею Великого Хана объявил себя преемником Батыевым и вверил дела Российские своему Наместнику Улавчию. Сей вельможа принимал наших Князей и дары их…

…вслед за ними (за Александром Невским) приехали чиновники Татарские в область Суздальскую, Рязанскую, Муромскую, сочли жителей и поставили над ними Десятников, Сотников, Темников для собрания налогов…

Через несколько месяцев Великий Князь (Александр Невский. — В.Б.) вторично ездил к Улавчию… Наместник Ханский требовал, чтобы Новгород также платил дань поголовную. Герой Невский, некогда ревностный поборник Новогородской чести (великое измышление! — В.Б.) и вольности, должен был с горестию (очередное измышление! — В.Б.) взять на себя дело столь неприятное и склонить к рабству (вот его деяния. — В.Б.) народ гордый, пылкий, который все еще славился своею исключительною независимостию…

Сам юный князь Василий (сын Александра. — В.Б.), по внушению своих Бояр, уехал из Новагорода в Псков, объявив, что не хочет повиноваться отцу, везущему с собою оковы и стыд для людей вольных (вот она истинная суть поступков Александра. — В.Б.)…

Великий Князь (Александр Невский. — В.Б.), негодуя на ослушного сына, велел схватить его в Пскове и под стражею отвезти в Суздальскую землю, а Бояр (и народ Новгородский. — В.Б.)… казнил без милосердия. Некоторые были ослеплены, другим отрезали нос…

Бояре советовали народу исполнить волю Княжескую (обратите внимание, перепись — это воля и действо княжеское. — В.Б.), а народ не хотел слышать о дани и собирался вокруг Софийской церкви, желая умереть за честь и свободу, ибо разнесся слух, что Татары и сообщники их (Александр Невский с войсками. — В.Б.) намерены с двух сторон ударить на город…

Итак народ покорился… Моголы ездили из улицы в улицу, переписывая домы, безмолвие и скорбь царствовали в городе».[51]

Не сумели татаро-монголы мечом и силой покорить великие гордыни Киевской Руси — Новгород и Псков. Славянские святыни преподнес татарам «на блюдечке с каемочкой» Александр Невский своим предательством. Даже старшего сына Василия, отказавшегося повиноваться отцу-предателю, отдал на растерзание Хану, лишь бы задобрить собственных господ.