Пётр Курков - Вселенная Александра Казакова Страница 18

Во-вторых, приведем еще такую лемму: «если интервалы времени между поступлением новых сведений, касающиеся принимаемого решения, существенно меньше среднего срока принятия решения – этот срок может растягиваться до бесконечности». Сие понятно? Если мы все время пытаемся скорректировать свои планы, учитывая все новые и новые факторы – вряд ли мы когда-нибудь что-нибудь вообще сделаем…

Эта вторая проблема перед нашими средневековыми друзьями не стояла – несовершенство связи оборачивалось их преимуществом. Если между депешами проходит неделя – есть время принять решение и выполнить его. Может быть, потом окажется, что информация была ложной, и действие ошибочно, но даже в чистой лотерее (действие при полном отсутствии сведений) есть шанс выиграть; нет его, только если нету никакого действия…

Пример. Как известно, летом 1940 года Франция была наголову разгромлена Германией и запросила перемирия. Именно перемирия, то есть формально она оставалась союзником Англии. Мало того: французы дали Черчиллю слово, что французский флот ни за что не попадет в руки немцев. Мало даже этого: сами немцы согласились, чтобы этот флот оставался в колониальных портах Французской Африки.

Но у Черчилля были сомнения; а связь с Парижем оказалась прервана. Как результат: 25 июня подписано перемирие, и уже 3 июля британские эскадры наносят превентивный удар по союзническому флоту, разрывая тем самым все «братские узы» и нарушая многие законы войны… То есть серьезнейшее, как это?.. «судьбоносное» решение было принято мгновенно.

Теперь сравните это с вялым бурлением, которое полгода проистекает на Западе по поводу Чечни. Никакой судьбоносности нет и в помине; решается вопрос всего лишь о паре-тройке мелких санкций. И вот «в связи с новыми обстоятельствами» да «вплоть до изучения вопроса», а затем «в ожидании доклада комиссии» они все не могут понять – права-таки Россия или неправа?.. И так во всем. Кажется, это только процессоры и видеокарты выбрасывают на рынок оперативно, сырыми и недоношенными, а остальные дела на Западе давно уже делаются в темпе паралитика. Причем паралитика припадочного, потому что при этом все суетятся, все страшно заняты, все по горло в заботах… А в результате получается только спазматическое мелкое-мелкое (но быстрое-быстрое!) подергивание. Помните, проходили в школе броуновское движение? Все молекулы газа вроде бы носятся со страшной скоростью, а сам газовый объем при этом остается в вечном покое…

Что до первой проблемы – как отделить информационных агнцев от козлищ, – то ее в средние века решали просто. Причем тем же методом – неумно-жением сущностей сверх необходимости. Здесь, конечно, сознательного ограничения информационных потоков не было. Просто имелся острый дефицит грамотных людей, только и способных быть первичными информаторами – поставщиками данных. Зато, в связи с отсутствием всеобуча, эти люди были не просто грамотными, а образованными. Например, агентом-информатором английского министерства долгое время работал Даниэль Дэфо, ничего зазорного в этом не находя. Беранже был агентом французского правительства… и так далее. Кроме того, их малочисленность позволяла начальству лично изучить способности каждого и заранее знать, кому и в какой степени можно доверять. Таким образом, между проблемой, требующей решения, и лицом, решения при-нимающим, было только одно-два звена, профессиональные качества которых являлись известной величиной. Пусть сбор сведений и доставка сообщения занимали месяц-два – зато реакция могла быть мгновенной.

А что у нас? Космические объемы хаотической информации должны пройти полдюжины этапов «усушки» (от постового полисмена или рядового коммивояжера до референта министра или коммерческого директора); на каждом этапе возможны задержки, потери, сбои, привнесение субъективной окраски – поэтому дело должно вернуться на доследование, но уже по другим каналам; потом две «выжимки» должны быть еще раз проанализированы референтом, у которого тоже есть свои представления об истине (в газете прочитал) … Но, опять же, все подергиваются; все страшно довольны тем, что принимают в сутки не менее 15,5 решений… решеньиц… решенюшечек…

Мало кто осознает, что из тысячи кроликов не сделаешь одного слона; а если вдобавок за кроликами гоняться во сне, то и кролика-то ни одного не поймать, разве что виртуального. Но нам, кажется, виртуальные кролики с некоторых пор милее реальных слонов…

Кстати, в эпиграфе к этой главке герой Борхеса как бы рассказывает про наше время человеку отдаленного будущего, которому все дела XX века кажутся забавной нелепостью. И тут классик, к сожалению, оказался неправ с точностью до наоборот. Видимо, реальный Homo из грозящего нам грядущего действительно не поймет вынесенных в эпиграф слов, но лишь потому, что для него ничего уже не будут значить понятия «вещи» и «реальность»…

Хроники пикирующего акваланга

Петр Курков

Путь к муравейнику обетованному

…Разум есть сложный инстинкт, не успевший еще сформироваться. Имеется в виду, что инстинктивная деятельность всегда целесообразна и естественна. Пройдет миллион лет, инстинкт сформируется, и мы перестанем совершать ошибки, которые являются неотъемлемым свойством разума. И тогда, если во Вселенной что-нибудь изменится, мы благополучно вымрем…

В предыдущем номере ПЛ я уже объяснял, куда делся лично Александр Казаков и почему от него осталась лишь осиротевшая Вселенная. Но для нерегулярных читателей напоминаю: саркастичный до романтизма персонаж, известный как Казаков, как бы не вынес постоянного соприкосновения с окружающей действительностью. И ушел туда, куда рано или поздно уходят все виртуальные личности, все маски и личины, которые мы постоянно напяливаем на себя и постоянную смену которых почему-то называем «собственной личностью». А на вселенском хозяйстве остался осиротевший ваш покорный слуга, некогда сочинивший Казакова и поэтому вынужденный отвечать за все его творения… Хотя должен признать, что у Казакова управляться со Вселенной получалось куда лучше…

И только не надо о «раздвоении личности»! Я даже не буду напоминать избитые примеры литературных персонажей, заживших своей жизнью. Я просто спрошу вас, дорогие читатели – спрошу тех, кто регулярно сидит в чатах и конференциях. Ваш никнэйм, ваше альтер-эго, которое, собственно, и общается там за вас – это совсем-совсем вы? Разве это не специальный такой персонаж, разве это не отдельная виртуальная личность, зачастую вообще на вас не похожая? Давайте будем честны, а?

Причем этот ваш двойник-никнэйм не так уж нереален. Ваши собеседники, собственно, только его-то и знают. Это как раз вы для них нереальны. А в бытии особо фанатичных чатлан виртуальная тень значит куда больше, чем собственное полузабытое «я»… И нет сомнений, что с триумфальным шествием информационных технологий этот процесс будет развиваться, и скоро очень многим совсем не нужно будет возвращаться в себя. Правда, возникает вопрос – а оста-нется ли вообще, куда возвращаться? Останется ли к тому времени это самое «я» – сознающая себя личность?..

По стопам насекомых

Словесные штампы – удивительная вещь. Большинство людей просто воспринимает их на веру, как будто эти штампы им чего-то говорят, хотя на самом деле они бессмысленны; это яркие обертки, в которые мысль заворачивают, не чтобы разъяснить, а чтобы спрятать. Но если иной штамп копнуть – в нем все-таки обнаруживается некий смысл… Правда, совсем не тот, какой ожидался. Вот, например, навязчивое слово «революция». Она у нас сперва была «научно-техническая»; теперь стала «компьютерная» и «информационная».

Сами по себе эти словосочетания – пустышки. Но если начать копать от исконного смысла слов, возникают любопытные ассоциации. Что такое, в самом общем случае, «революция»? Резкое, лавинообразное изменение в жизни общества, вызванное какой-то общественной потребностью. Скажем, требуется обществу 8-часовой рабочий день и всеобщее избирательное право. Можно идти к этому эволюционным путем, медленно и мирно – а можно устроить революцию. Суть в том, что сначала возникает эта самая потребность.

«Компьютерная эволюция» – не исключение. Давно назрела некоторая общественная потребность, к необходимости удовлетворить которую западная культура двигалась последние полтора столетия; постепенно средства удовлетворения этой потребности эволюционировали (во всех областях культуры; НТР – лишь частный случай); и наконец-то свершился качественный рывок.

А что же это за такая глобальная потребность охватила весь цивилизованный мир? Очень просто – потребность НЕ ДУМАТЬ. Перестать, наконец, заниматься этим утомительным занятием. Очень сильно устала западная культу-ра от необходимости ежесекундно использовать надоевший разум и более 150 лет неуклонно стремилась отменить эту необходимость. До сих пор подкоп под мышление шел плавно, эволюционно, незаметно для глаз – но вот свершилось, и получен эффективнейший инструмент революции.