Антон Керсновский - История Русской армии. Часть 2. От взятия Парижа до покорения Средней Азии Страница 18

Разбирая Польскую кампанию, мы прежде всего должны отметить недооценку противника Дибичем – крупный и досадный промах Забалканского. Недооценка эта имела следствием выступление в поход налегке – в результате чего после Гроховского сражения во всей русской артиллерии осталось всего 5000 зарядов, с чем нельзя было приступать к штурму сильно укрепленной Варшавы. Выступи Дибич в поход на месяц позже, кампания закончилась бы на полгода раньше: имея под рукой достаточные силы и средства, можно было бы сразу нанести решительный удар. Всю кампанию армии пришлось расплачиваться за эту первоначальную ошибку. Тактическая подготовка войск была слаба в результате 15 лет плацпарадных излишеств. Начальник штаба армии генерал Толь составил перед выступлением в поход Правила для наблюдения во время марша на биваках, на тесных квартирах и в самом бою. Однако эти правила большинством войсковых начальников не соблюдались.

Император Николай Павлович не находился на этот раз при армии, занятый в тот тяжелый 1831 год внутренними делами страны. Поздравляя Паскевича князем Варшавским, Государь писал ему: Зачем я не летал за тобой по-прежнему в рядах тех, кои мстили за честь России; больно носить мундир и в таковые дни быть приковану к столу подобно мне, несчастному…

Переходя к разбору действий поляков, мы должны прежде всего отметить полное отсутствие какого-либо политического глазомера у вождей восстания. После взятия Варшавы, когда уже все было потеряно, с ними все-таки еще разговаривали, их еще признавали воюющей стороной. Казалось, надо было ценить это обстоятельство и стараться лояльным выполнением условий перемирия сохранить последние остатки польских вольностей, тем более что с 20–30 тысячами разбитых к тому же войск никак нельзя было победить Россию и ее армию. Польша сделалась жертвой безрассудного шовинизма Круковецкого и его окружения, вероломство которых не могло не восстановить против себя Государя. В действиях Речи Посполитой мы напрасно будем искать и намека на какой-либо государственный расчет – ею владеет лишь слепая ярость и какое-то истерическое упрямство.

Польская армия 1831 года, одушевленная пламенным патриотизмом, имевшая крепкие регулярные кадры, солидную подготовку и воспитанных в наполеоновской школе командиров, являлась противником, безусловно, равноценным. Войска весь поход дрались превосходно и свой долг перед ойчизной выполнили в полной мере, во всяком случае лучше заправлявших ими политиканов.

Радзивилл был смещен после Грохова. По правде сказать, он оказал делу восстания огромную услугу, атаковав утром 13 февраля Шаховского под Белоленкой, чем спас польскую армию от готовившегося ей 14-го числа сокрушительного удара во фланг, и заставил Дибича произвести фронтальную атаку гроховской позиции. Скржинецкого все обвиняют в вялости и нерешительности – и обвиняют, как нам кажется, напрасно. В его положении трудно было действовать лучше. Вся польская стратегия в эту войну сводилась к оттяжке рокового, но бывшего фатально неизбежным удара. Скржинецкому удалось оттянуть этот удар на целых пять месяцев, что нельзя не признать выдающимся результатом; отдельные его операции (диверсия главными силами на Дембе-Вельке, отряда Дворницкого в Холмщину, дивизии Гелгуда на Литву) искусно проведены. Заслуживает внимательного изучения и марш-маневр Дембинского через Беловежскую пущу – один из самых замечательных образцов партизанской войны в большом масштабе.

С русскими войсками в эту войну происходили подчас заминки, с большим злорадством отмечаемые иностранными, особенно немецкими, авторами. Этим последним мы можем указать на поражение пруссаков в 1866 году при Траутенау и баварцев в 1870 году при Кульме. Частичные неудачи могут быть в любой победоносной армии – здесь они в значительной степени объясняются тем, что наш VI корпус (бывший Литовский), которому как раз не повезло, комплектовался уроженцами Западного края, где были сильны симпатии к восстанию. Подвиги же нашей кавалерии в гроховской битве (уланы Его Величества, малороссийские кирасиры) предают забвению мимолетную неудачу конноегерей при Сточеке.

За отличие пожалованы награды:

Лейб-Гвардии Гренадерскому и Лейб-Гвардии Павловскому полкам – права Старой Гвардии;

Финскому стрелковому батальону (ныне Лейб-Гвардии

3-му стрелковому батальону) – права Молодой Гвардии;

Лейб-Гвардии Финляндскому полку – георгиевские трубы за Варшаву (уже имел за Лейпциг в 1813 г.);

4-му гренадерскому Несвижскому и 7-му гренадерскому Самогитскому полкам георгиевские знамена за Варшаву;

11-му гренадерскому Фанагорийскому полку – георгиевское знамя за Остроленку (уже имел за Базарджик в 1810 г.);

12-му гренадерскому Астраханскому полку – георгиевское знамя за Остроленку;

6-му пехотному Либавскому полку – знаки на шапки за Варшаву;

7-му пехотному Ревельскому полку – знаки на шапки;

9-му пехотному Староингерманладскому и 10-му Ново-ингерманландскому полкам – знаки на шапки за Варшаву;

11-му пехотному Псковскому полку – поход за отличие;

12-му пехотному Великолуцкому полку – знаки на шапки за Варшаву;

13-му пехотному Белозерскому и 14-му пехотному Олонецкому полкам георгиевские знамена за Варшаву;

15-му пехотному Шлиссельбургскому полку – серебряные трубы за Варшаву;

18-му пехотному Вологодскому полку – георгиевское знамя за Варшаву;

21-му пехотному Муромскому, 22-му Нижегородскому и 23-му Низовскому пехотным полкам – знаки на шапки;

31-му пехотному Алексопольскому и 32-му пехотному Кременчугскому полкам георгиевские знамена за Варшаву;

33-му пехотному Елецкому полку – знаки на шапки за Варшаву;

34-му пехотному Севскому полку – георгиевские трубы за Варшаву;

Лейб-Гвардии конногренадерскому полку – наименование за боевое отличие;

Лейб-Гвардии драгунскому полку – георгиевский штандарт;

Лейб-Гвардии гусарскому полку – георгиевские трубы за Варшаву;

14-му драгунскому Малороссийскому полку, 8-му уланскому Вознесенскому полку и 10-му уланскому Одесскому полку – знаки на шапки;

Лейб-Гвардии 3-й артиллерийской бригаде – серебряные трубы за Варшаву;

1-й гренадерской артиллерийской бригаде – золотые петлицы и знаки на шапки за Варшаву;

2-й гренадерской артиллерийской бригаде и 3-й гренадерской артиллерийской бригаде – знаки на шапки за Варшаву;

1-й артиллерийской бригаде – золотые петлицы;

3-й артиллерийской бригаде – серебряные трубы и знаки на шапки за Варшаву;

4-й и 5-й артиллерийским бригадам – знаки на шапки за Варшаву;

6-й артиллерийской бригаде – георгиевские трубы и знаки на шапки за Варшаву;

8-й артиллерийской бригаде – золотые петлицы;

9-й артиллерийской бригаде – знаки на шапки за Варшаву;

Лейб-Гвардии 2-й и Лейб-Гвардии 4-й конным батареям – георгиевские и серебряные трубы за Варшаву;

4-й конной батарее, 6-й конной батарее, 12-й конной батарее и 15-й конной батарее – знаки на шапки за Варшаву;

Лейб-Гвардии саперному батальону – георгиевские трубы за Варшаву.

Таким образом из общего числа боевых наград две трети (36 – из 55) пожалованы за штурм Варшавы 26 августа.

Венгерский поход 1849 года

Революционный взрыв, потрясший Европу в 1848 году, с особенной силой сказался в габсбургских владениях. Вся Венгрия, как во времена Ракочи[74], поднялась на Габсбургов, провозгласив свою независимость. В славянских областях, особенно в Богемии, и даже в самой Вене, происходили мятежи. Одни лишь хорваты под предводительством бана Елачича[75]остались лояльными (традиционная неприязнь югославян к мадьярам играла, впрочем, здесь гораздо большую роль, чем преданность их династии).

Положение Австрии, вынужденной к тому же вести войну в Италии с сардинским королем, к зиме 1848–1849 годов стало критическим, а весной 1849 года отчаянным. Юный император Франц Иосиф, вступивший только что на престол после отречения дяди своего Фердинанда, обратился в апреле с мольбой о помощи к Императору Всероссийскому.

Русская армия была переведена еще во второй половине 1848 года на военное положение в предвидении борьбы с революционным движением в Европе. Основное положение Священного союза, гласившее, что все монархи обязаны друг другу братской помощью, совершенно позабытое на Западе, продолжало вдохновлять российскую политику, не бывшую, увы, политикой русской…

Первое вмешательство русских войск в австро-венгерские дела состоялось еще в январе 1849 года. Воинственное племя секлеров (трансильванских венгров), воодушевленное Бемом, поголовно взялось за оружие. Австрийцы были бессильны справиться с движением, угрожавшим лояльному немецкому и румынскому населению Трансильвании. Они обратились за помощью к генералу Лидерсу, занимавшему со своим V корпусом придунайские княжества. Русские войска были введены в княжества еще в 1831 году. Командовавший ими граф Киселев составил Органический статут, послуживший базой румынской государственности. Граф Киселев стал истинным благодетелем Валахии и Молдавии, и благодарную память о нем Румыния хранит и поныне.