Игорь Шафаревич - Записки русского экстремиста [Политический бестселлер] Страница 19

14. НАСЛЕДНИК

Выше я изложил ряд признаков, указывающих на приближающийся конец западной цивилизации. Если такие признаки игнорировать, то непонятно, как же ориентироваться в жизни. Поэтому я считаю, есть все основания предполагать, что смертельный кризис западной цивилизации разразится уже в ближайшие десятилетия, может быть, даже годы. Она не более устойчива, чем был Советский Союз, и конец ее может быть столь же внезапным.

С этим связан последний пункт, который я хотел бы обсудить. В таких случаях, при гибели какой-то лидирующей цивилизации, возникает «проблема наследника». Конечно, сложится какая-то другая цивилизация, наиболее творческая и активная. Может быть, она возникнет сразу же на обломках разлагающейся западной, может быть, это займет много лет или веков: так, после упадка античности до начала формирования новой средневековой культуры с ее богатой духовной жизнью прошло около пятисот лет, которые в истории называются «темными веками», в отличие от Средних веков. Так кто же может претендовать на то, чтобы попасть в число наследников?

Конечно, существует целый ряд сильных цивилизаций с большой традицией. Это и Китай, и Индия, и очень активный исламский мир, Латинская Америка и Россия, конечно.

И здесь я хочу обратить внимание на особую роль России. Благодаря тому третьему пути, за который Россия боролась триста или четыреста лет, она все же впитала в себя гораздо больше продуктов деятельности западной цивилизации, больше культурных ценностей, чем другие названные цивилизации, и если бы она оказалась такой лидирующей цивилизацией, то это означало бы сохранение большего запаса культурных ценностей; и, может быть, человечество избежало бы такого длинного периода новых «темных веков», о котором я говорил. Но для этого, конечно, и сама Россия должна пережить XXI век, и русский народ должен восстановить свое духовное и национальное самосознание.

Сейчас, конечно, кажется наивным обсуждать, может ли Россия стать мировым лидером — в нашем-то теперешнем катастрофическом положении, основные признаки которого были перечислены в начале работы. Но надо иметь в виду, что тысячелетняя традиция не может быть уничтожена ни за десять, ни за семьдесят лет. Сейчас основные силы и интересы, препятствующие оздоровлению России, связаны с Западом. Конечно, есть мощные внутренние силы, как материальные, так и духовные, но они существенно зависят от поддержки, исходящей от Запада. Если же верно предвидение скорого краха западной цивилизации, то и воздействие кризиса XX века этих сил в России значительно ослабеет. Тогда возможности самостоятельного развития, основанного на своей традиции, для России столь же значительно возрастут. Так, например, реальная возможность для Руси освободиться от монгольского ига возникла в связи с кризисом, начавшимся в Золотой Орде; в наших летописях его называли «замятия» — когда и началось «розмирие с татары».

В истории можно заметить, что возможность народа влиять на свою судьбу не одинакова в различные периоды. Иногда инерция исторических сил столь велика, что не подчиниться ей исключительно трудно. В другие же периоды выпадение каких-то мощных исторических факторов создает больший простор для инициативы. Это бывают периоды освободительных войн, реформ, революций. Такая ситуация может возникнуть для России, когда созреет кризис — новая «замятия» в западной цивилизации. Истинный трагизм положения России заключается, как мне кажется, в том, что она может оказаться к этому моменту совершенно не готовой. Могут еще не сложиться психологические и духовные предпосылки для принятия нужных решений. Создание таких предпосылок — это та реальная цель, над которой можно уже сегодня работать.

Но здесь мы вступаем в область суждений о судьбах человеческих, о которых Достоевский сказал, что они «в руках Божиих, и человек в них почти ничего угадать не может, хотя и может предчувствовать». Вот такие свои предчувствия я тут и изложил.

РУССКИЙ НАРОД И ГОСУДАРСТВО[2]

В последние годы много критикуют русских за их приверженность государственности: русские привыкли во всем полагаться на государство, и это якобы является причиной того, что мы проигрываем в конкурентной борьбе с другими этносами. Предлагают в очередной раз ломать русский характер через колено, менять стереотип поведения и вырабатывать новые правила общежития. На мой взгляд, это очередное преступление перед народом.

Мне кажется, что народы похожи на организмы или виды животных в том, что каждый из них вырабатывает свой тип поведения для адаптации к жизни. Одни животные вырабатывают умение незаметно подкрадываться к добыче и выслеживать ее, другие, наоборот, спасаться бегством от хищников, иногда это бывает едкий отпугивающий запах, в других случаях — умение жить в коллективе или более высокий интеллект и так далее. Сейчас народ нашей страны переживает глубочайший кризис, и уместно нам попытаться осознать, какие же созданные историей силы есть в нашем распоряжении, на что мы сможем вообще опереться. Для сравнения приведу реальные примеры. Многие малочисленные народы, которые живут среди более многочисленных, часто вырабатывают чувство взаимной поддержки или спайки, когда близость общих стереотипов поведения позволяет лучше оценить человека и делает его более надежным в сотрудничестве. Так образуются национальные группы во многих областях деятельности — от сицилийской мафии до контроля над московскими рынками. Но прошедшие десятилетия, думаю, убедительно доказали, что такого чувства сплоченности русские не выработали.

Другие народы вырабатывают способность почти мгновенного заражения единым чувством согласованного действия. Особенно эти качества выражены у еврейского народа. Один из ведущих национальных идеологов еврейского народа XIX века по фамилии Гретц однажды назвал это «чудесной взаимосвязью, нерасторжимо соединяющей членов еврейского мира». Это свойство особенно ярко проявилось, например, перед Первой мировой войной в так называемом деле Бейлиса, который был обвинен в ритуальном убийстве мальчика Ющинского. Дело это мгновенно стало общемировым событием. Дошло до того, что иностранные послы делали запросы министру иностранных дел России. Я вспомнил об этих событиях недавно, когда посетил Оптину пустынь и поклонился там могилам трех зарезанных лет пять назад монахов. Это уж было несомненное ритуальное убийство, чего не отрицал даже и сам задержанный убийца. Но оно не вызвало абсолютно никакого отклика не только во всем мире, но даже и в России. Так что подобной «чудесной взаимосвязи», как говорил Гретц, русские явно не создали. Ну так выработал ли русский народ вообще какие-то исторические инструменты адаптации за свою длинную историю? Кажется, что да. Это создание своего национального государства, цель и оправдание которого — защита народа, причем не только защита его границ, но его духовной, экономической и даже чисто биологической жизни. Конечно, национальное государство — это не русское изобретение, но в России именно этот социальный фактор бывал спасительным, и особенно это ясно было в XIII–XIV веках, когда Россия под монгольским игом как бы провалилась в такую же глубокую историческую яму, как сейчас. Тогда, например, было написано ярчайшее «Слово о погибели русской земли» — значит, именно так современники воспринимали произошедшее. А многие сейчас аналогично оценивают наше положение. Тогда в летописях задумывались о причинах того, что случилось с Россией. И ответ обычно был такой, что это кара Божья за распри князей, то есть, на современном языке, за упадок общегосударственного чувства. Да ведь и «Слово о полку Игореве» все проникнуто ужасом того, что какое-то происходит отрицательное, разрушительное явление в народной психологии, которое приведет к трагическим последствиям, что вполне оправдалось. И укрепление государства тогда дало действительно выход из того положения, которое, казалось бы, было безнадежным. И народ, видимо, осознавал эту роль государства как своего защитника и поэтому многое терпел: и постоянное закрепощение (пока это была «крепость земле», а не превращение в частную собственность, в холопа), и другие тяготы тогдашней суровой жизни. И в результате государство дало возможность народу за два-три века вырасти так, что он потом смог сам после Смутного времени восстановить разрушившееся государство.

Поэтому похоже, что и теперь у русских есть лишь одно средство, чтобы снова стать жизнеспособным народом, — это создание сильного русского государства, которого, конечно, опасаются все те, кто желал бы господствовать над русскими или чтобы русская сторона была слабее в мире. Может быть, другие страны, такие, как Англия или США, действительно способны надежно отстаивать интересы своих народов, имея слабые государства. Так, Англия поднялась до уровня великой державы без обязательной воинской повинности, без государственной Системы обучения, без государственного медицинского обеспечения, апеллируя к общности интересов населения, организуя общество по типу какой-то акционерной компании. Но опыт истории видимо показывает, что для русских нет такого пути, а есть единственный способ отстаивать себя — создание и укрепление своего национального государства.