Кирилл Бенедиктов - Чёрный лебедь. Политическая биография Дональда Трампа Страница 19

После того, как Трамп играючи победил во всех пяти штатах Северо‑Востока, Индиана превратилась для Круза в тот волшебный приз, завоевав который, он ещё мог бы посоперничать с фаворитом гонки. Речь, конечно, уже не шла о том, чтобы получить заветные 1237 голосов — у Круза их было всего 564, а у Кейсика и того меньше — 252. В то же время, Трамп после 26 апреля добавил в свою «копилку» еще 43 делегата, так что общее их число выросло до 996.

План Круза состоял не в том, чтобы опередить Трампа по количеству голосов (это было уже невозможно), а в том, чтобы не дать ему набрать 1237 голосов, необходимых для номинации. Тогда на республиканской конвенции в Кливленде Круз был бы номером вторым, что давало ему определенные шансы в борьбе с Трампом. И, возможно, даже неплохие шансы — учитывая стойкое нежелание части республиканского истеблишмента видеть Трампа официальным кандидатом, подъём движения Never Trump и ультиматум неоконсерваторов, пригрозивших отказаться от поддержки Республиканской партии и вернуться в объятия демократов (откуда они давным‑давно и вышли) в случае, если Великая Старая партия не уничтожит созданное ей «чудовище Франкенштейна»[115].

Надежда была не совсем беспочвенной: если бы Крузу удалось победить в нескольких консервативных штатах, где рейтинги Трампа были не такими уж высокими (прежде всего, в Индиане) и в нескольких округах в Калифорнии, где действовало правило о направлении делегатов от избирательных округов, он тем самым оторвал бы весомый кусок от потенциальных делегатов Трампа. Конечно, даже в этом случае общее число проголосовавших за Трампа делегатов было бы очень велико — не менее 1200 — но этого, пусть чуть‑чуть, не хватало бы для автоматического номинирования победителя праймериз на конвенции в Кливленде[116].

Зачем это было нужно Крузу — понятно. Менее очевидна мотивация его кратковременного союзника Кейсика, который не получал от этого плана особенных бонусов, но, возможно, имели место какие‑то закулисные договорённости между ним и Крузом, о которых СМИ просто не узнали. Так или иначе, союз был заключён.

Главным призом была Индиана. Как и в Калифорнии, здесь работал принцип «победитель получает все» — и два эти штата (праймериз в Калифорнии, по традиции проходят позже остальных), приносили победителю царский трофей — 229 делегатов.

Опросы показывали, что в Калифорнии у Трампа шансов на победу больше. Но если бы он победил в Калифорнии и проиграл в Индиане, заветных 1237 голосов ему было бы не видать. Тогда на конвенции в Кливленде могли возникнуть совсем неожиданные коллизии, и резко возрастала бы роль делегации Пенсильвании, которая была «не обязана» голосовать за того или иного кандидата.

В Индиане, согласно социологии республиканцев, у Трампа было незначительное преимущество перед Крузом — но настолько незначительное, что любая соломинка, упавшая на чашу весов Круза, могла склонить их в пользу сенатора из Техаса. В этой ситуации альянс между Крузом и Кейсиком как раз и призван был стать такой соломинкой.

Трамп, разумеется, отреагировал на заключение «нечестивого альянса» очень бурно. «Если вы тайно сговариваетесь в бизнесе, если вы вступаете в сговор на фондовом рынке, то вас сажают в тюрьму, — гремел он с трибуны предвыборного митинга в Род‑Айленде. — Но в политике, из‑за того, что это мошенническая система, из‑за того, что это коррумпированное насквозь предприятие, в политике вам запросто позволяют сговариваться!»[117].

Трамп ничуть не переигрывал. Начинался, пожалуй, самый напряжённый для него этап праймериз[118]. Решалось главное — сможет он стать единственным победителем на съезде в Кливленде, или же ему придется вступать в борьбу с Тедом Крузом, который, словно злодей в голливудском фильме, перед падением с крыши небоскрёба успевал схватить героя за ногу, чтобы увлечь за собой.

Но, как это и бывает в американском кино, у «злодея» ничего не вышло. 3 мая Трамп уверенно переиграл Круза в Индиане (53,3 % против 36,6 %) и одним ударом похоронил амбициозные планы своего самого главного и опасного конкурента.

Вечером 3 мая Тед Круз объявил о выходе из гонки.

«С самого начала я говорил, что буду продолжать гонку, пока у меня есть шанс добиться победы. Этим вечером я с сожалением признаю, что такая возможность исключена, — заявил он. — С тяжёлым сердцем, но с безграничным оптимизмом глядя на долгосрочное будущее нашей страны, мы приостанавливаем нашу кампанию»[119].

Трамп назвал решение Круза «смелым поступком», но в глубине души, надо полагать, вздохнул с облегчением — один из самых опасных для него сценариев развития событий рассыпался в пыль. «Сегодня мы одержали грандиозную победу, грандиозную. Уже сейчас видно, что мы проделали хорошую работу, одержали победу и получили голоса всех 57 делегатов», — заявил Большой Дональд, выступая в Индианополисе.

Теперь он остался один на один с Джоном Кейсиком, но тот, выиграв за все праймериз только один штат — свой родной Огайо — серьезной угрозы для Трампа не представлял[120]. К тому же 4 мая председатель Республиканского национального комитета Рейнс Прибус назвал Трампа «предположительным номинантом» GOP — после этого всем стало ясно, что даже товарищи по партии перспективы Кейсика оценивают более чем скептически. И тогда Кейсик тоже сошел с дистанции.

Трамп остался один, но продолжал выигрывать штат за штатом. 10 мая он «получил» Западную Вирджинию и Небраску. Оба штата дали ему 66 голосов делегатов. От вожделенной победы Трампа отделяли даже не шаги — дюймы.

В эти майские дни многие влиятельные республиканцы решились, наконец, открыто поддержать Трампа. Среди них были такие политические тяжеловесы, как Дик Чейни, тесно связанный с кланом Бушей. Правда, сами братья Буши, так же как обиженный Трампом Джон Маккейн и проигравший президентские выборы 2008 г. Митт Ромни, заявили, что проигнорируют конвенцию в Кливленде из‑за категорического неприятия кандидатуры Трампа.

Но если праймериз уже были фактически выиграны, то партия в покер с истеблишментом Великой Старой партии была в самом разгаре. Спикер Палаты Представителей Пол Райан, от которого во многом зависело, как будут разворачиваться события на конвенции в Кливленде, занял выжидательную позицию, и заявлял, что пока не готов поддержать Трампа. Пока Трамп набирал очки, такая стратегия была оправдана, но после 24 мая наблюдатели заподозрили, что Райан готовится к большому торгу. «Райан хочет оставить за собой роль объединителя партии, а также сохранить завоевания Чайной революции, — предполагал скрупулезно отслеживавший избирательную кампанию Трампа Дмитрий Дробницкий. — Он обменяет победу Трампа в колеблющемся штате Висконсин (а может быть, еще Огайо и Айове) на заранее достигнутые договорённости по законодательному процессу»[121]. Трамп, в свою очередь, с хладнокровием профессионального переговорщика заявлял, что тоже «не готов поддержать повестку дня спикера Райана» — поднимал ставки.

12 мая Трамп прибыл в Вашингтон, где, с перерывом в пятнадцать‑двадцать минут, провёл целый ряд встреч с представителями республиканского истеблишмента, сенаторами и конгрессменами. Эти встречи производили странное впечатление: политики, которые ещё пару месяцев назад призывали партию «остановить Трампа», и ни в коем случае не допустить его до номинации, теперь, смирившись с неизбежным, лишь вежливо просили Большого Дональда смягчить его риторику в отношении иммигрантов и мусульман, чтобы не «бросить тень» на Великую Старую партию и не повредить республиканским кандидатам, которые будут баллотироваться в Конгресс.

Но Трампа все эти мелочи волновали лишь постольку поскольку. Всё его внимание было сосредоточено на предстоящей встрече с Полом Райаном, которая должна была состояться в Национальном комитете Республиканской партии.

Переговоры Трампа с Райаном продолжались сорок пять минут. После встречи Райан выступил с заявлением для прессы, в котором подчеркнул, что им удалось «посадить семена, всходы которых помогут нам заполучить единую партию, навести мосты и устранить разногласия». Он также пообещал, что, начиная с этого дня, оба политика будут серьезно работать в поисках общих позиций и путей, «которые гарантировали бы нам, что мы действуем, опираясь на одни и те же базовые принципы».

Райан так и не поддержал Трампа официально, но было очевидно, что вашингтонский истеблишмент меняет свое отношение к Большому Дональду. Важным достижением Трампа стало завоевание симпатий влиятельного главы сенатского комитета по международным делам Боба Коркера. «Я вижу, что происходит развитие, и конкретизация вопросов, и изменение тона» — сказал Коркер после встречи с Трампом[122].