Альберт Савин - Таланты и бесталанные. Братство или барство? Сборник авторских работ Страница 19

И, наверное, не потому, что требуется просто понять смысл правосудия, а ещё и для того, чтобы с этим смыслом опуститься на практические реалии и сравнить – насколько они соответствуют идеалам божественной Фемиды, если учесть, что в отличие от Фемиды, мирское правосудие сплошь и рядом заключается в платной деятельности людей – как источнике доходов, от которых зависит благосостояние каждого. И тогда открывается множество нюансов в рисковых предпочтениях, чему послужить – Идеалу или прежде росту собственного благосостояния, а потом Идеалу?

Но цель авторской логической атаки уже не в этой повседневной банальности со взятками и подкупом без свидетелей. Допустим, что нет ни взяток, ни подкупов. Но налицо ситуации, в которых временный суд присяжных отменяет решение профессионального суда, основанное на долгой и кропотливой предварительной работе множества других профессионалов. Ведь по здравой логике подобная ситуация должна бы означать неотвратимый процесс и над самими профессионалами, с целью выяснить, кто же допустил ошибку, по которой виновный оправдан по наитию временных присяжных, не принимавших никакого участия в расследовании по делу?

Или как быть, когда налицо же свободно-рыночная поляризация по имущественному признаку, в результате которой неимущего истца защищает один бесплатный адвокат, а имущего ответчика – несколько опытнейших, нанятых за деньги, свободных адвокатов. И таким образом поляризация имущественная переходит в юридическую, с перекосом правосудия в сторону большей материальной состоятельности, но в отличие от подкупа – легитимно и свободно.

И означает это ни много, ни мало, а возврат от равенства прав перед Судом – к прошлым временам, когда прав был тот, у кого денег больше. И трудно даже представить, сколько неимущих граждан несут и будут нести наказания – за имущих по свободно-рыночной концепции без вмешательства государства.

Атака на стереотип об ответственности

Ответственность – это особое отношение между поступками человека (людей, институтов), намерениями, а также оценками этих действий другими людьми или обществом.

Очевидно, что про некое «особое отношение» можно думать всё, что угодно и пусть каждый понимает в меру своих способностей! А между тем, «ответственность» самим словом определяет, что она является мерой ответа лица, взявшего на себя полномочные обязательства перед другими людьми (и обществом в целом) за их неисполнение, что влечёт за собой полное возмещение ущерба, причинённое таковым, а в особо тяжких случаях и лишение личной свободы.

Кто ещё не слыхал о политике, который ради высокого радения за общество на высоком бы посту – готов взвалить на свои худые плечи любую ответственность. А, собственно, чем он располагает в потенциале, чтобы гарантировать возможное возмещение ущерба – худыми плечами, состоянием, самой жизнью? А если по его вине загублены сотни жизней – как за них ответить одному лицу? Никак и с «особым отношением» безысходности к принципиальной неспособности отвечать за массовый вред, даже если торжествует принцип «неотвратимости наказания»!

Значит, за многие десятки миллионов жизней, загубленных в прошлом по вине отдельных кумиров и вождей – так и нечем ответить, кроме как их худыми плечами? Выходит, что давно и прочно человечество приучено не отвечать по большому счёту за эту – уникальнейшую (насколько пока известно) во всей Вселенной, живую форму материи. Но может и впрямь предположить, что подобное – всего лишь способ более достойного и беспроблемного продолжения в иной ипостаси?

Каков же выход на будущее, если руководство массами людей не отменить и персонального руководителя на каждого не поставить? А нет иных вариантов, кроме как испытанной кадровой политики по тщательному подбору на ответственные посты (включая парламентские),исключающей свободное проникновение случайных попутчиков, да идеологии нравственности, желательной с малых лет – решительно снижающих риск и ошибок!

И как бы парадоксально сегодня ни звучало – особенно в сфере свободного частного бизнеса, связанного с обеспечением жизни людей и их безопасностью!

Атака на стереотип о ню-перфомансе

Ню – художественный жанр в скульптуре, живописи, фотографии и кинематографе, изображающий красоту и эстетику обнажённого человеческого тела.

Но, впрочем, не лишне было бы продолжить – «а также непосредственным натурным, публичным обнажением». И это было бы весьма существенным дополнением к решению загадки – прав ли был Зигмунд Фрейд с главенством сексуального инстинкта по отношению к другим и ввергнувшего в пучину сексуальных наслаждений, с неуёмными поисками способов их продления и разнообразия, вплоть до скотского порно разврата? Ведь непременное условие для этого – есть то же самое обнажение тела!

А неправ был Фрейд, однако! По той простой причине, что куда важнее сексуального инстинкта – инстинкт самосохранения с его задачами охраны здорового тела от опасностей, в том числе известных и от секса. Но для этого требуется рациональный разум, который способен продумывать возможные последствия и заблаговременно принимать меры безопасности. И наоборот – пренебрежение разумом как раз и означает оставаться на уровне примитивных животных с их без разборчивыми соитиями, с побуждением к ним частичным или полным обнажением тела.

Пусть даже и с задачей любования его красотой – будь то в живописи, фотографии, а тем более на шоу-сцене и кинематографе с живой динамикой двусмысленных телодвижений и поз. Ведь если объективно – откуда стороннему наблюдателю знать, что именно на уме у обнажённой красоты – художественное творчество, молчаливый призыв к обоюдному наслаждению или провокация полной готовностью к доступному сексу?

Но самое существенное, без чего не понять стремление к публичному обнажению тела, это задуматься над вопросом – зачем же человеческая цивилизация шла от неприкрытых гениталий в племенах к их бережному укрытию нижней и верхней одеждами? И может тогда прояснится, что так называемое сексуальное раскрепощение от одежд есть не что иное, как закрепощение личности с подчинением всех своих дарований и достоинств – «основному» (по Фрейду) примитивному инстинкту. И что-то не видно хвалёной статистики, чего больше от внешней красоты обнажённых тел – естественной или искусственной, богатства натуры или пустоты, вдохновения или разочарований, горя или радости?

Атака на стереотип о красоте

Красота – эстетическая (неутилитарная, непрактическая) категория, обозначающая совершенство, гармоничное сочетание аспектов объекта, при котором последний вызывает у наблюдателя эстетическое наслаждение.

Остаётся только уточнить, как посредством этой не практической категории удастся практически осуществить распространяемое убеждение в том, что именно красота, стимулирующая любовь и веру – предназначены спасать мир? И уж если говорить о категориях, то создаётся впечатление, что и Википедии неведомы такие, сугубо практические категории диалектической философии, как форма и содержание, присущие любому товару, субъекту, объекту, явлению и событию, где внешняя форма не всегда и не обязательно соответствует внутреннему содержанию. И даже наоборот, скрывает подлинную суть содержания, которую ещё долго потребуется разгадывать – если не хочешь подвергать опасности жизнь свою и окружающих.

Разумеется, внешняя красота, (особенно легко «накручиваемая» современными способами её показного совершенства к какому-либо судьбоносному моменту) – весьма привлекательна и вызывает у наблюдателя эстетическое наслаждение. Но только до того момента, когда выясняется, что под внешней красотой скрывались далеко не привлекательные, а то и прямо отталкивающие признаки мыслей, интересов, убеждений и манеры поведения, подавляющие любовь – вплоть до возможного разрушения всей своей дальнейшей судьбы. А то и скрытого поползновения циничного эгоизма на доверчивость партнера, разбуженную внешней красотой, и добившись эстетического и иного наслаждения – приниматься за разрушение очередных, завлечённых красотой, судеб.

Значит, подлинная красота, спасающая мир – есть гармоничное сочетание красоты внешней с красотой внутренней! Иначе правомерен вопрос – куда же ведёт формальная красота модной одежды и аксессуаров, лика и самого тела, их омоложение и искусственная коррекция, ню – перфоманс и эксгибиционизм, если под всем этим укрывается внутренняя пустота на голых инстинктах?

Ответов множество, но среди них есть и такой – к легальному и тотальному разрушению общества одной внешней красотой, увлекающей любовь и веру в пустоту разочарований, с разрастающейся тенденцией неверия в прекрасное и людей вообще. То есть, разрушению, которое свободно распространяется помимо всяческих агрессий и насилий и в сугубо мирное время – от «красивой» философии и политики с пышными букетами увлекательнейших речей, обещаний и заверений.