Моссад : Секретная разведывательная служба Израиля - Коллектив авторов Страница 19

Одновременно развитие событий на международной арене стало вызывать тревогу у израильтян. После свержения генерала Нагиба подполковником Гамалем Абдель Насером зимой 1954 года отношения между американским и английским правительствами и Египтом стали улучшаться. Англичане дали согласие на вывод своих войск из зоны Суэцкого канала, что означало полную и безоговорочную блокаду израильского судоходства, и на оснащение египетских ВВС новыми самолетами. В Соединенных Штатах государственный секретарь Дж. Даллес склонял президента Эйзенхауэра к проведению проарабской политики.

Военную разведку Израиля возглавлял тогда полковник Бенджамин Гибли, который был одним из членов трибунала, судившего Меира Тобианского в 1948 году. Гибли был убежден, что развитие отношений между Египтом и странами Запада представляет смертельную опасность для Израиля. Он счел обычную дипломатию неэффективным средством для борьбы с этой угрозой и разработал свой собственный план прямых действий.

Его план был простым, жестоким и противозаконным. Агенты Моссад в Египте должны были взорвать американские и британские объекты в Каире и Александрии. Ответственность за эти террористические акты возложат на коммунистов или на экстремистские мусульманские группы, что вызовет сильные антиегипетские настроения в Вашингтоне и Лондоне.

Операцией должны были руководить бывший армейский офицер Мордехай Бен Зур и агент Пол Фрэнк. Фрэнк работал в Египте под прикрытием бывшего офицера СС. Ему удалось сойтись с такими людьми, как командующий ВВС и министр внутренних дел Египта. Бывшие нацисты, которые жили в стране и являлись советниками правительства, полностью доверяли ему.

Когда Фрэнк объявил задание группе молодых египетских евреев, те вначале отказались выполнять его: они были евреями, но они были и гражданами Египта.

Идея убийства своих сограждан вызвала у них возмущение. Они также опасались, что такая акция будет иметь политические последствия для Израиля.

Но полковник Гибли в Тель-Авиве настаивал на выполнении своих приказов. И они были выполнены.

Юноши и девушки пошли на задания и установили бомбы в библиотеках ЮСИА в Каире и Александрии. Другие устройства были взорваны в здании главного почтампта. Центральные рестораны также стали объектами диверсий.

Вскоре то ли из-за сомнений в правильности своих действий, то ли просто по неопытности, но группа молодых египтян допустила ошибку, которая привела к провалу. Один из них, Филипп Натансон, попал в руки каирской полиции, которая до того времени никак не могла установить национальную принадлежность диверсантов. Натансон выскочил из кинотеатра в горящей куртке. Полицейские схватили его, погасили огонь и обнаружили в кармане куртки футляр для очков, наполненный взрывчаткой.

Натансона арестовали. В его квартире произвели обыск и обнаружили большой набор документов и самодельных бомб. В темной комнате нашли снимки и негативы с изображениями мостов, военных объектов и других целей для диверсионных операций.

Четыре дня египетская полиция и офицеры контрразведки подвергали Филиппа Натансона жестоким пыткам. Он отказался давать показания и настаивал на своей версии о том, что является коммунистом и получает приказы от тайной организации шпионов, обученных в Москве. И только когда ему сказали, что его мать находится в тюрьме и будет расстреляна, он «сломался» и признался во всем.

Власти, имея на руках полный список сообщников Натансона, начали вылавливать остальных членов группы.

Благодаря своим связям юная Марсель Ниньо на некоторое время избежала ареста. Однако ее неопытность позволила египетским контрразведчикам организовать за ней слежку. Не зная, как поступить, она в панике явилась на квартиру Макса Беннета, главного агента, ответственного за общее руководство израильской разведкой в Египте.

Когда египтяне ворвались к Беннету, они застали его с готовым к работе радиопередатчиком для донесения в Тель-Авив. Опасения Беннета по поводу использования «любителей» в разведке полностью оправдались.

Как и Натансона, Беннета подвергали жестоким пыткам в течение нескольких дней, но в отличие от Натансона он не «сломался». В конце концов, опасаясь, что не выдержит пыток, он подкупил охранника и попросил принести ему лезвие бритвы. Взяткой послужила половина цыпленка, которого передала ему жена.

В спешно написанной записке он просил ее выйти замуж и посадить в память о нем дерево в Израиле. Затем вскрыл вены на руках и умер на полу тюремной камеры.

Как и Марсель Ниньо, Эли Коген на какое-то время избежал ареста, но со временем поймали и его. Эли уже арестовывали в 1952 году, и у него был опыт поведения на допросах. Он сумел убедить следователей в том, что не имеет никакого понятия о шпионской организации. Его освободили.

Абрам Дар (Джон Дарлинг) и Пол Фрэнк своевременно почувствовали опасность и ушли в подполье. Им удалось благополучно покинуть Египет. Другие члены группы (их было одиннадцать) не были такими удачливыми. В течение лета 1954 года их жестоко пытали и допрашивали. Марсель Ниньо дважды пыталась покончить с собой. Во время второй попытки она выбросилась из окна, когда следователи отвлеклись. Врачи спасли ей жизнь, последовали новые пытки.

В конечном счете все члены организации были сломлены и физически, и морально и признались во всем.

Они рассказали, как агенты Моссад и военные разведчики вербовали и готовили их, как более двух лет они занимались шпионской деятельностью против своей родины и вопреки своей воле приняли участие в кампании террора с целью дискредитации Египта в глазах западной демократии.

Во время судебного процесса осенью 1954 года все члены группы давали одинаковые показания в надежде на снисходительность судей. Они доказывали, что были пешками в руках своих израильских хозяев. Исключение составила Марсель Ниньо: в ходе всего процесса она оставалась дерзкой и гордой, несмотря на грозящую ей опасность.

Марсель и студент по имени Роберт Дасса были приговорены к пятнадцати годам тюремного заключения. Филиппа Натансона и еще одного юношу приговорили к пожизненному тюремному заключению. Остальные члены группы получили меньшие сроки. Однако двоих, Самуэля Аззара (школьного приятеля Эли Когена) и доктора Моше Марзука, приговорили к смертной казни через повешение. Приговор был приведен в исполнение 1 января 1955 г. на территории тюрьмы Баб-эль-Халек.

В этот день среди присутствующих на казни находился Эли Коген. Он молча наблюдал, как Марзука и Аззара одели в традиционную одежду приговоренных к смерти на виселице — черные рубашки, красные шаровары и пурпурные колпаки. Когда на его товарищей надели колпаки, Эли произнес молитву.

Уже во второй раз Коген оплакивал молодых евреев, повешенных за преступление, которым была борьба за Израиль.

Диверсионные акты и их катастрофические последствия вызвали скандал в Израиле, известный как «дело Лавона» — по имени министра обороны Пинчаса Лавона, на которого впоследствии возложили ответственность за все происшедшее. Рушились карьеры, Бен-Гурион попал под жесткую критику. Атмосфера недоверия стала сгущаться над Моссад, который обвиняли в плохо разработанной операции.

Усугубило обстановку разоблачение Пола Фрэнка как двойного агента. Фрэнк считался опытным агентом. Он помогал руководить операцией. После побега из Египта он получил продвижение по службе и был направлен в ФРГ. Скоро там стало известно о его тайной связи с одним из своих бывших каирских друзей адмиралом Сулейманом в нарушение строгого приказа избегать встреч со знакомыми по Египту.

Вызванный в Израиль под мнимым предлогом «обычного инструктажа», он был арестован и осужден за измену. На суде Пол признался, что продал египтянам данные об операции за 40 тысяч немецких марок. Оказалось, что, когда в Израиле проводилось расследование по «делу Лавона», он дал ложные показания, переложив вину на Пинчаса Лавона, в результате чего последний был вынужден подать в отставку.

Пола Фрэнка приговорили к двенадцати годам тюремного заключения. Моссад переживал тяжелые времена.