Игорь Рабинер - Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018 Страница 2

«Если Сергей Александрович так сказал, значит, это для чего-то нужно» , – по этой довольно саркастичной, как мне видится, фразе Аршавина непохоже, что капитан сборной всецело разделяет оптимизм главы РФС. Может, мы поймем его, когда пробьет час Х. И снимем шляпы перед дальновидным руководителем-максималистом.

А пока усилиями совсем других людей мы не провозгласили цель, а сделали дело. Мы получили чемпионат мира. Вдумайтесь в это предложение. И признайтесь себе, что в его реальность вы еще не верите. И поверите, только когда все окажется совсем близко.

Что это соревнование значило для других стран, его проводивших, – думаю, вы уже поняли чуть выше. Что будет означать для нас – узнаем, когда настанет срок.

Но вряд ли меньше. Потому что мы – такие же люди, как и южноафриканцы, и немцы.

Итак, мы стали хозяевами ЧМ-2018. Тогда, 2 декабря 2010 года, многие в нашей стране порадовались этому известию. Жители 13 заявившихся городов, как и десятков соседних с ними, – в особенности. Но достаточно было тех, кто и поерничал, – мол, какой будет чиновникам простор для «распилов» и «откатов»!

Не будем скрывать, мно-о-огие скептики российского «розлива» были однозначны и категоричны. Купили! Потому что в современном мире продается все и вся! А у России – море денег. Ах, там в российской делегации еще и Абрамович был? А-а, ну тогда вообще все понятно…

Такова наша жизнь.

Но из всей этой реакции, какой бы вектор у нее ни был, я вынес одно. Публика не имеет ни малейшего понятия о том, как это произошло. И как вообще делаются такие дела.

Выборы стран-хозяек чемпионата мира – это ведь не футбольный матч. Тут никто ничего воочию не видит. Уинстон Черчилль когда-то назвал советскую внутреннюю политику «битвой бульдогов под ковром». Великий английский премьер и мастер афоризмов не мог знать, что в 2010 году Англия проиграет России гонку за ЧМ-2018. Иначе непременно высказался бы о ФИФА так же, а то и еще круче.

Что же такое эта загадочная ФИФА, исполком которой и выбрал Россию хозяйкой ЧМ-2018?

Какие механизмы управляют ею и решают, в какой стране проводить мировое первенство?

Что представляет собой Блаттер и его окружение?

Как находить подходы и налаживать отношения с могущественными членами исполкома?

Что делал заявочный комитет «Россия-2018», дабы завоевать их расположение?

Кто из руководителей этого самого комитета в разгар заявочной борьбы заболел малярией и оказался в двух шагах от смерти?

Какие роковые ошибки можно совершить в борьбе за ЧМ – и какие были совершены?

Насколько грязной и подковерной была конкурентная борьба?

Как в процессе предвыборной гонки два члена исполкома были «сняты с пробега»?

Что творилось в самом Цюрихе и зависело ли хоть что-то от финальных презентаций стран-кандидатов?

Правду ли сказал мне Мутко: «В то, что мы будем проводить чемпионат мира, я до конца поверил только в тот момент, когда об этом объявил Блаттер»?

И главное – купила ли Россия чемпионат мира по футболу – 2018?

Ответы на все перечисленные вопросы содержатся в этой книге, жанр которой издательство «Астрель» определило как «футбольно-политическое расследование».

Политическое – потому что в гонке за право получить ЧМ-2018 были самым непосредственным образом задействованы крупнейшие фигуры мировой и российской политики.

Все это совсем не ново – слишком многое стоит на карте для любой страны, претендующей на чемпионат мира, чтобы ее лидеры держались от этого в стороне.

А ведь порой политики, будь то официальные или теневые, влияют и на дальнейшие судьбы футболистов, сыгравших главнейшие роли на самих мировых первенствах. Вот вам цитата из книги Диего Марадоны «Я, Диего»:

«Весной 1991-го года меня поймали на допинг-тесте. Я не сомневаюсь, что так Италия отомстила за поражение от Аргентины летом 1990 года в полуфинале чемпионата мира. После того чемпионата мне не следовало возвращаться в Италию ( Марадона много лет играл за «Наполи» из Неаполя и сделал эту команду дважды чемпионом страны. – Примеч. И.Р. ). Тот матч с итальянцами в Неаполе, тот гол Каниджи – вот в чем состояло мое преступление. После этой игры Маттарезе, тогдашний президент итальянской федерации футбола, посмотрел на меня не то чтобы с гневом или укоризной. Он пронзил меня взглядом, как это умеют делать мафиози. И в тот момент я осознал: жить здесь дальше будет очень трудно».

Такие страсти кипят вокруг чемпионатов мира. Вы скажете – нездоровые. Может быть. Но такова объективная сила футбола и его воздействия на людей. Не зря в ФИФА даже слоган на этот счет придумали: «Футбол – больше, чем игра».

И вправду – больше. Читайте – и кто еще сомневается, окончательно в этом убедится.

Глава I Как подружиться с Блаттером

…5 мая 2009 года. Телепрограмма «Время». В череде официальных новостей – репортаж о рядовом, казалось бы, заседании правительства. Как всегда, небольшая его часть открыта для прессы. Тогда-то премьер-министр Владимир Путин, обращаясь к министру спорта, туризма и молодежной политики Виталию Мутко, и произносит на всю страну слова, с которых началась вся эта история.

«Поручаю вам подготовить заявку от имени Российской Федерации на проведение чемпионата мира по футболу – 2018», – говорит Путин. И коротко добавляет, пожалуй, главное: «Я подпишу все гарантии».

Каких-то два предложения от премьера. Всего несколько секунд. Но сколько в эти мгновения было спрессовано работы, убеждений, споров! Фраза Путина для общего пользования – крохотная верхушка айсберга. А почти вся ледяная глыба – под водой.

Вот что об этом рассказывал в конце декабря 2010 года Мутко, придя в гости к нам в редакцию «Спорт-Экспресса»:

–  Все эти полтора года он этот проект вел лично. Да и решение подавать заявку принимал Путин.

Я раз заходил, два, три… Он не тот человек, который принимает решение сразу. Вот и в этом случае очень долго обдумывал. Думаю, месяца три, еще с конца 2008 года. Потом вдруг мне позвонил: «Завтра заседание правительства, и я задам вам вопрос о чемпионате мира. Хочу, чтобы при этом присутствовали все члены правительства».

Я набрал Блаттера, сообщил: мол, у нас может состояться такое решение. Был такой предварительный разговор, во время которого я поинтересовался: «Йозеф, может, нам и не стартовать?» – «Ну почему же? Мне симпатична Россия». Я не знал, какое решение примет председатель правительства. Он меня просто спросил: «Вы мне докладывали о возможности заявки на чемпионат мира. Какую работу для этого нужно провести?». Я доложил, что нужно будет создать соответствующий комитет, что все это будет стоить в районе 30 миллионов долларов.

Минимальное продвижение других проектов в России было значительно дороже. Путин спросил Кудрина: «А как вы считаете?» Тот адресовал вопрос мне: «Какие приблизительные затраты?» – «На стадионы – примерно 5 миллионов евро». – «Если эти затраты – с 13-го, 14-го года, после Универсиады и Олимпиады, то это приемлемо». – «А частный бизнес?» – «Я бы предложил схему софинансирования». Далее был вопрос Путина министру транспорта Игорю Левитину, и тот сказал: «У нас есть программа модернизации автомобильных и железных дорог. Скорректируем ее на эти города». И так далее. Тем более, что города попали в программы развития – в связи с тысячелетием Ярославля, юбилеем Мордовии…

Премьер всех выслушал. И уже в открытом режиме поручил мне готовить заявку.

Небольшая кучка мечтателей, веривших в невозможное, к тому времени давно уже находилась на «низком старте». Более того, уже было отправлено письмо в ФИФА о готовности России участвовать в предвыборной гонке.

Учитывая, что одновременно выбирались страны-хозяйки двух чемпионатов мира (2018 и 2022 годов), ряд стран, включая нашу, претендовал на оба турнира. Также это были Англия, Бельгия/Голландия, Испания/Португалия, Австралия, Индонезия, Мексика, США и Япония. Две страны – Корея и Катар – готовы были организовать только первенство планеты – 2022.

Вот только без громогласного распоряжения с самого верха та самая кучка мечтателей начать что-либо делать не могла. Мир, в том числе и Россия, был охвачен экономическим кризисом, у руководства страны и без чемпионата мира хватало хлопот. Лишняя головная боль могла не понравиться многим – и сверху, и снизу.

Снизу-то – ладно, мнение обывателей у нас мало кого волнует. Россия – не Америка, где жители округа Нассау на Лонг-Айленде под Нью-Йорком могут заблокировать строительство новой хоккейной арены, узнав, что в этом случае им придется платить больше налогов. И клуб вынужден искать место для передислокации.

А вот сверху… Ошибешься в каком-то небольшом, на первый взгляд, тактическом шаге, заимеешь врага на каком-то аппаратном уровне – и на самый-самый верх идея донесется в искаженном виде. Или в такой негативной «обертке», глядя на которую уже и саму «конфетку» разворачивать не захочется.