Дэн Перцефф - Атака на мозг. Оскал психотронной войны Страница 2

– Рой, Рой, хороший мальчик, – спокойно произнес Форестер и вытянул руку. Пес все же его не укусил, а лег на живот и отчего-то жалобно заскулил. Мужчина взял его на руки, Рой как-то по-щенячьи взвизгнул, лизнул человека в щеку… Всего этого было мало, чтобы остановить Форестера. Неуклюже размахнувшись, он выбросил пса с балкона. Веревка натянулась, петля захлестнула горло собаки. Она хрипела, дергалась, но веревка, привязанная к ножке кресла, крепко держала, а человек вновь установил видеокамеру так, чтобы она фиксировала кресло. Мужчина присел в кресло и на минуту задумался.

Затем Форестер стал остервенело бить сам себя ножом, так же механически совершая движения, как до этого кромсал Стефани. При этом гримасы боли не искажали его лицо – он словно не чувствовал ничего, а почти счастливо улыбался в камеру. Улыбался и бил себя в грудь, живот и вновь улыбался… До тех пор, пока последняя предсмертная судорога не превратила улыбку в кровавую клоунскую маску. Но нож так и не выпал из руки Форестера…

Полиция сначала выдвинула версию – убийство, но потом, обнаружив видеопленку, обратилась к экспертам-психологам и психиатрам; те, несмотря на богатый различными случаями профессиональный опыт, твердили про невозможность происшедшего.

– Не могло такое случиться! У человека присутствует блок самосохранения!

– Но ведь кончают же жизнь самоубийством? – не сдавались полицейские.

– Так-то оно так, но, к примеру, порезы вен к летальному исходу, если будут отсутствовать сопутствующие факторы, не приведут. А тут… – говорили авторитетно эксперты.

После просмотра видеопленки они долго думали и, все менее уверенно, но твердили: «Не могло такого быть!» Видеомонтажа не наблюдалось. Вскоре дело закрыли, признав Форестера сумасшедшим. Мало ли их бродит по свету? Но даже после того как улеглись все страсти, немало нашлось полицейских, которые все же чувствовали, что произошло что-то по-настоящему страшное…

Часть первая.

Программы смерти

Существует гораздо больше языков, чем думают, и человек выдает себя гораздо чаще, чем ему хотелось бы. Что только не обладает речью? – Но слушателей всегда бывает меньше, так что человек как бы выбалтывает свои признания в пустое пространство: он расточает свои «истины», подобно солнцу, расточающему свой свет. – Ну разве не досадно, что у пустого пространства нет ушей?

Мы всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного.

Глава 1.

Загадочные самоубийства

Когда посреди ночи раздается звонок, пожарному нужно лишь натянуть комбинезон и погасить огонь. Корреспондент же должен поведать миллиону людей, кто и зачем чиркнул спичкой.

Честно сказать, прологом книги послужила история, рассказанная мне одним из полицейских, участвовавших в расследовании загадочной смерти Форестера.

– Перцефф, это дьявольщиной какой-то отдает, – заявил он в конце речи, – и это страшно! Жил-жил человек, а тут раз… Ни с того ни с сего! Понимаешь, Перцефф? Ни с того ни с сего…

Полицейский замолчал и задумчиво посмотрел в окно.

– А чем он занимался? – Лиричный настрой собеседника мне понравился; в такие моменты любой говорит гораздо больше, чем в обычном состоянии.

– Если ты думаешь, что это как-то связано с работой, то ошибаешься. Мы отработали все версии, понимаешь, все! – разозлился тот. – Ученый он, довольно известный в своих кругах, выпустил множество статей, посвященных всяким морским обитателям; больше всего его интересовали дельфины. Отец оставил Форестеру огромное состояние, поэтому он мог спокойно заниматься любимым занятием, которое у него получалось делать отлично. Совершил несколько очень важных открытий, я в подробности не вдавался… Конкурентов и завистников не было, смерти никто не желал… Наоборот, он являлся спонсором нескольких исследовательских программ, выплачивал стипендию, которую назвал именем отца. Теперь неизвестно, что будет со всеми его начинаниями… Планов у Форестера было очень много, через три дня, если бы не произошел трагический случай, он должен был отплывать в новое путешествие и очень радовался, что подготовительные работы закончились быстрее, чем планировалось.

– У него остался наследник? – спросил я. Честно говоря, задал я этот вопрос просто из праздного любопытства: мало ли вот таких, как говорят, «загадочных» случаев. Человек может сойти с ума в одну секунду, как утверждают врачи. И что этому предшествует, понять невозможно. Щелчок в голове – и все…

– Самое странное – нет, – продолжил полицейский. – Он был единственным ребенком в семье, родственников тоже нет, за исключением тетки, которая еще богаче, чем племянник, но проживает она где-то в Австралии.

– Слушай, можешь мне предоставить материалы о том, над чем он работал? Может, статья получится? – попросил я.

– Дело уже сдано в архив, но у меня сохранились копии. Могу, конечно, тебе дать, но ты не должен указывать источники, – согласился тот.

Больше разговаривать было не о чем, поэтому мы простились и договорились, что завтра я заберу материалы. Все же этот случай приковал мое внимание; не только тем, что был загадочен, бередил мою душу поисками в глубинах чужих разумов, нет… Наитие, детектор дерьма Хемиенгуэя[1] – называть можно по-разному, однако каждый раз, когда я вспоминал детали разговора с полицейским относительно смерти Форестера, мне делалось не по себе. Тем более мой лучший друг, Альберт Каталоне, год назад свел счеты с жизнью самым радикальным способом. Если бы он просто перерезал вены в ванной, повесился или даже застрелился, все напоминало бы обычное самоубийство, но Каталоне вскрыл себе шею от уха до уха тупым кухонным ножом.

Как такое произошло, я даже не мог представить. Альберт был для меня ориентиром всю жизнь, к нему я всегда мог прийти и обратиться с любой просьбой, с ним всегда можно было поговорить о чем угодно, и я точно знал, что ничего не уйдет дальше его ушей. Умел держать рот на замке. Друг, таких у нас в жизни один-два, не больше…

И мне было известно точно, что причин шагать в объятия смерти у него не было. Каталоне собирался жениться на девушке, которую по-настоящему любил. Я и про это обстоятельство знал – он тоже доверял мне свои секреты.

И громом среди ясного неба прозвучало для всех нас – его многочисленных друзей – известие о гибели, да еще и такой страшной… Самое главное, Каталоне боялся боли до того, что врачи опасались делать ему уколы без анестезии; точнее, у него была болезнь – врожденный порок, паническая боязнь крови. Поэтому перепилить тупым ножом себе горло он не мог!

Я не поверил в самоубийство. Не поверил. Последняя его статья, от 21 июня 2006 года, обрывалась на полуслове. С одной стороны, ничем примечательной она не была. С другой – несомненно, она была зловещей; ее я помнил наизусть:

Как заявили официальные власти, бывший заместитель генсека НАТО и экс-главы Эксимбанка Филип Меррилл (Philip Merrill) покончил жизнь самоубийством. Напомним, что сначала в прессе поднялась шумиха по поводу загадочного исчезновения Меррилла 10 июня.

Члены семьи покойного сделали заявление: «В ходе расследования по факту исчезновения Фила мы узнали, что случившиеся 10 июня события, по всей вероятности, стали результатом его попытки покончить с собой. Мы были шокированы, и нам в это трудно поверить».

Они признают возможность самоубийства бывшего заместителя генерального секретаря НАТО в связи с тем, что год назад он перенес операцию на сердце и в последнее время, обычно энергичный и жизнерадостный, бывший дипломат и бизнесмен выглядел «уставшим и ко всему безразличным».

По словам вице-президента США Ричарда Чейни, уход из жизни Меррилла – это трагическая потеря для всей страны.

Как выяснили представители СМИ, Меррилл исчез 10 июня при невыясненных обстоятельствах: когда принадлежавшая ему яхта, на которой он совершал прогулку, шла пустой под парусом. Массированные поиски не принесли результата. Тело же обнаружили случайно в одной миле от берега возле острова Поплар в Часапикском заливе (штат Мэриленд) и в 18,5 километрах к юго-востоку от того места, где ранее была найдена его яхта.

Свидетель Эндрю Карта (Andrew Carta), поднимавшийся на борт, сообщил: «Я там все осмотрел. Все, что там было, – это мобильный телефон и бумажник, которые выглядели так, как будто их никто не трогал».

В июле 2005 года Меррилл ушел с поста председателя правительства, входящего в структуру Экспортно-импортного банка США (Эксимбанка), на который был назначен Джорджем Бушем. В течение жизни погибший занимал всевозможные посты в Пентагоне, Госдепартаменте и Белом Доме, отвечая за вопросы национальной безопасности.

Не первый раз исчезают бывшие высокопоставленные фигуры в районе Часапикского залива…