Warrax - Гомогенез Страница 2

Как заметил еще Станислав Ежи Лец: «Когда на кровь упадет немного слез, каким все становится розовым». Создается иллюзия, что в прошлом было все ясно и понятно, и, следовательно (такая «логика»), надо возвращаться в «старое доброе время». Однако, прошлого уже нет. И возвращать его искусственно нет ни возможности, ни смысла. Разумное существо [10] непременно развивается.

Любая статика, она же иллюзия «мы достигли совершенства», приводит к неизбежной деградации; при этом, что забавно, иллюзия своей неоспоримой правоты остается устойчивой. Реальность же хорошо описана Королевой, которую встретила Алиса в Зазеркалье: «чтобы остаться на месте, надо бежать со всех ног. А чтобы продвигаться вперед, надо бежать еще быстрее...»

Построение «идеального» (с точки зрения разума) общества имеет реальные трудности. В первую очередь - это противодействие практически всего населения. Чел-овечество в массе своей не привыкло мыслить, мы вынуждены констатировать этот очевидный факт. Однако, попробуем построить хотя бы теоретическую схему такого общества.

Учитываются следующие особенности модели:

Принципиальная невозможность построения «идеального общества», «рая на земле» etc. А именно: невозможно создать такое общество, в котором абсолютно все входящие в него имеют возможность вступить в абсолютно все общественные связи, признаваемые ими желаемыми для себя и иметь для этого неограниченные ресурсы.

Принципиальная невозможность адекватного формулирования понятия «общественного блага». А именно: «общественное благо» - это только манипулятивный термин, позволяющий склонить к тем или иным действиям население, при этом не имеющий реальной подоплеки. Однако наиболее отвечающим требованиям разумного существа является прогресс науки (которая обеспечивает, в конечном счете, все потребности индивидуума) и обеспечение свободы личности. Если кто-либо не согласен с тем, что именно наука (в значении «развитие Знания») подходит на эту роль, то он может предложить альтернативный вариант цели развития цивилизации разумных существ. Было бы крайне любопытно услышать что-то новое. «Духовное самосовершенствование» не предлагать, это относится к иллюзиям как к побочному эффекту наличия багов в отдельно взятых мозгах, а не относится к разуму как к обобщенному понятию.

Примечание: претендовать на свободу имеет право именно личность de facto [11], а не просто «двуногое без перьев с плоскими ногтями» (определение человека, данное Платоном).

Также отсутствует оценка общественно-социологических преобразований с позиций «добра/зла», «морали», «этики», «гуманизма» и тому подобных искусственных абстракций, влияние которых на чел-овечество будет разобрано в дальнейшем, как и их алогичность. Единственными критериями, достойными разумного существа, мы считаем необходимость и целесообразность [12] - которые, кстати, полностью соответствуют реальности, по крайней мере - реальности, наблюдаемой на данный момент времени.

Не являясь экстремистами, мы тем не менее признаем, что во многих случаях наиболее эффективны именно кардинальные преобразования, а не полумеры, принимаемые обычно лишь из человеческой слабости - нежелания взять ответственность на себя.

В условиях демократии найти того, кто бы взял на себя ответственность, особенно трудно. Ведь они выступают потом в качестве козлов отпущения. Демократические принципы не дают право на ошибку. А как известно - не ошибается лишь тот, кто ничего не делает [13]. Командиры в Чечне иногда предпочитали не заметить противника, чем вступить в бой и оказаться под угрозой трибунала. Ошибка командующего, как правило, ведет к лишним потерям - и демократизированное общество, кипя от возмущения, готово уже его растерзать. Ярким примером может служить судьба Мильтиада, стратега, командовавшего греками при Марафоне. Он умер в тюрьме от гангрены, оставив в наследство огромную сумму штрафа. При демократии не смогли бы выбиться в полководцы такие монстры войны, как Чингисхан, Тамерлан. Они, видите ли, случалось, проигрывали битвы [14]. Конечно, за ошибки нужно платить, но у демократии спекулятивные тарифы [15].

Итак: сохранение общества и его членов в современном виде не постулируется. Это относится к форме правления, к психике, фенотипу и генотипу разумных существ, а также к любому другому параметру. Развитие вида Homo в сторону увеличения Sapiens видится нами как необходимое условие эволюции человечества, а дальнейшая эволюция Homo - как возможное, но не обязательное. Конечно, Homo Sapiens [16] является видовым названием, и здесь имеется ввиду футуристический прогноз: к примеру, киборгизация является перспективным направлением, но термин Homo к киборгу не подходит. Та же ситуация несоответствия «человеку» будет и в случае принципиального изменения психики. Или в случае обнаружения разумной жизни, отличной от вида Homo.

Ранее в некоторых статьях и высказываниях в качестве «наиболее разумного общества» нами приводился пример меритократии. Этот термин ведет свое происхождение от «merit» (заслуга), и обозначает общественный строй, в котором каждый имеет положение, зависящее от его заслуг перед обществом. Меритократия, несомненно, является более разумным общественным строем, чем все существовавшие исторически, но, тем не менее, при ней остается вероятностный фактор оказания значительной услуги случайно, а не благодаря собственным качествам, и вознаграждение за такой поступок будет неадекватным. Кроме того, в неявном виде остается примат государства над индивидуумом, мы же стоим на позиции минимализации государственного аппарата как такового и первичности разумного индивидуума.

Более того, пока для члена общества мотив «его заслуг перед обществом» будет сколь-либо значимым - это будет еще «не то» общество. Любая активность индивида становится «заслугой перед кем-то/чем-то» тогда, когда предусматривает последующее особое отношение (за фактически совершенное в прошлом). Более разумной представляется позиция оплаты пользы в настоящем, а не стрижка купонов, получаемых в виде дивидендов за что-то давнее [17]. Наиболее соответствует разумному поведению отношение «без социальных заморочек» - в каждый конкретный момент индивидууму должно быть безразлично отношение общества, до тех пор, пока ему не станет выгодным какое-то «конкретное общественное отношение к нему» (вообще, отношения индивидуума и общества должны быть взаимовыгодными). Добившись этого (в каком-то нужном ему частном случае) и пройдя этот этап «взаимодействия с обществом», разумный индивид не будет претендовать на какие-то «отголоски прошлых отношений», он просто опять отбросит общественные отношения за ненадобностью уже в нынешний момент [18].

В обществе, построенном на разуме, не должно быть «хвостов прошлых заслуг и недостатков» - именно в этом меритократия «не идеальна». Дело не столько в «возможности случайной заслуги» - а в самом факте наличия такого понятия, как «заслуга».

Развитый и образованный интеллектуал в обществе живет сам по себе, и общество ему нужно постольку, поскольку (и если!) ему выгодно существование общества. А так как он интеллектуал - ему выгодно существование далеко не каждого общества. А только такого, которое помогает ему развиваться (или, по крайней мере, не мешает). У него нет мотивов, не основанных на расчете выгоды для себя [19]. И ему не нужен «общественный ответ», основанный на его заслугах перед этим обществом. Хотя бы потому, что существует теоретическая возможность того, что завтра это общество начнет ему мешать, и он выступит уже против него - и опять-таки все его действия будут основаны на расчете и моделировании.

Именно поэтому в данной работе для обозначения гипотетического разумного устройства социума используется термин «аристократия». Слово это греческого происхождения: αριστα - наилучшим образом, отлично, превосходно; αριστευς - лучший, знатнейший, славнейший, доблестный; αριστευω - быть лучшим, славнейшим, первым, выделяться, отличаться. И, наконец, само слово αριστο-κρατια имеет два значения: господство родовой знати и власть лучших. Именно во втором значении и используется слово. Исторически же (из-за чел-овеческого стремления судить родственников необъективно, давая им значительные преимущества a priori), аристократия выродилась именно во власть по наследству без учета качества наследников. Генетический фактор играет значительную роль в способностях индивидуума, но при этом не отрицается ни средовой фактор, ни случайные отклонения [20]. Таким образом, в передаче выдающихся способностей аристократии играет роль генетика, но не генеалогия. Подробнее этот вопрос будет разобран позднее, сейчас же достаточно заметить, что в рассматриваемой модели общества передача по наследству чего-либо, кроме генов, будет низведена.