Гаральд Граф - Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую Страница 20

Около 10 часов вечера «Новик» благополучно вернулся в Куйваст и ошвартовался к «Волге».

Ночью Люзерорт донес, что видел четыре неприятельских миноносца, которые, по‑видимому, ставили мины, причем указанное им место оказалось немного мористее того, где уже были поставлены наши заграждения. Таким образом, вышло, что неприятель только усилил нашу позицию.

В следующий день неприятель больше не показывался, и надо предполагать, что свои операции закончил, но в чем они заключались, было трудно определить. Вернее всего, что это был заслон с разведкой для обеспечения передвижения войск морскими путями к Либаве.

Сегодня днем миноносец «Расторопный» увидел подлодку в Финском заливе за Центральной позицией. Как раз в это время наши дредноуты недалеко от этого места производили учебную стрельбу. Им тотчас же было приказано вернуться в Гельсингфорс, а всем миноносцам немедленно исследовать подозрительный район. Проискав несколько часов, они, однако, никакой лодки не обнаружили.

Операции союзников у Дарданелл, кажется, превратились в своего рода спорт. К ним приковано внимание всего мира, и печать стремится хоть приблизительно подсчитать шансы обеих сторон на конечный результат.

После первой неудачи союзники пополнили там убыль своего флота, но форсировать с налета пролив уже больше не пытались. Они стали концентрировать на Лемносе десантные войска, которые 12 апреля произвели первую высадку. Им удалось закрепиться на берегу, но дальнейшие попытки продвинуться вперед кончались неудачей; при этом англичане несли огромные потери.

Английское правительство все еще уверено в возможности быстрого падения Дарданелл. Любопытно отметить взгляд Черчилля на неудавшийся прорыв 5 марта. В потерях флота за этот день он не усмотрел ничего особенного и высказался за повторение попытки, хотя бы для этого пришлось «уложить» и все шестнадцать кораблей. Конечно, сидя в кабинете и не уясняя себе характера сложившейся обстановки на месте, очень легко посылать на верную гибель какое угодно количество и кораблей, и людей; можно «уложить» и не шестнадцать, а тридцать два корабля и более, но вряд ли от этого получится какой‑нибудь толк… Кажется, французское командование это поняло и категорически воспротивилось повторению злополучной попытки.

Немцы за это время не дремали, и целый ряд их подлодок, по‑видимому, получил приказание идти к Дарданеллам и атаковать сосредоточенный там союзный флот. Результаты для союзников получились самые печальные: 1 мая был потоплен броненосец «Голиаф», 12 мая – «Трайэмф» и 14 мая – «Маджестик». Кроме того, было потоплено несколько миноносцев и транспортов.

Что‑то похоже на то, что операции у Дарданелл окажутся просто авантюрой, которая не принесет никакой пользы делу войны…

24 мая вернулась из похода английская подлодка «Е‑9» и донесла, что у Готска‑Сандэ она потопила неприятельские миноносец и транспорт, а может быть, и не один, а два миноносца. Подлодка атаковала их, когда они стояли ошвартовавшись к транспорту; при этом она наблюдала два больших взрыва.

25 мая начался сильный шторм, и нам пришлось отменить назначенную стрельбу минами. На следующий день он стих, и мы получили возможность стрелять. Стрельба была на 20‑уз‑ловом ходу по пароходу «Водолей», причем были выпущены два залпа, один за другим, по четыре мины. Первый залп лег очень удачно под самым носом «Водолея», а второй – под его кормой.

27 мая «Новик» получил приказание идти к острову Утэ, к бригаде крейсеров. В 8 часов вечера, приняв полный запас нефти, мы вышли по назначению. Пройдя Моонзунд и выйдя в море, мы приготовились отразить атаки подлодок, так как после случая с «Енисеем» командующий флотом приказал принимать все меры предосторожности.

К рассвету мы подошли к Утэ, но крейсеров не нашли, и пришлось идти дальше, в Люм, где их и застали. Командир сейчас же поехал к адмиралу Бахиреву, и тогда выяснилось, что нас вызвали для охраны тральщиков при их работе на внешних фарватерах.

В Люме «Новик» продержали почти четыре дня, но так ни разу и не тронули; правда, было очень приятно повидаться с офицерами крейсеров, но было бы еще приятнее, если бы нас хоть как‑нибудь использовали. Между прочим, на крейсерах рассказывали про встречу с неприятелем в мае, когда мы ходили к Либаве. Они уверяли, что были видны попадания с нашей стороны, хотя стрельба была и неважной, так как было довольно темно, и притом она была первой после зимней стоянки. В наши же корабли ни одного попадания не было.

На четвертый день мы получили приказание от большого штаба идти обратно в Куйваст. В 8 часов вечера «Новик» вместе с миноносцем «Москвитянин» вышел в море и без всяких приключений пришел в Моонзунд.

4 июня стали приходить тревожные сведения, что неприятель собирается предпринять какую‑то операцию в наших водах и что пост на Дагерорте уже видел разведчиков.

На следующий день опять были видны разведчики, а еще через день на горизонте Люзерорта появился неприятельский отряд, состоявший из двух крейсеров, шести миноносцев и подлодки. Можно было предположить, что они ставили мины.

В этот день «Новику» было приказано совместно с 1‑й группой 5‑го дивизиона, 2‑й группой 6‑го дивизиона и полудивизионом поставить заграждение южнее Виндавы. Для этого в 5 часов вечера наш отряд вышел в море и, пройдя Рижский залив, на параллели Люзерорта разделился: «Новик» и 1‑я группа 5‑го дивизиона вышли в открытое море, а другие продолжали идти на юг вдоль берега. Целью нашей группы было служить прикрытием для полудивизиона во время постановки мин; кроме того, «Новик» должен был произвести глубокую разведку в море. 2‑я группа 6‑го дивизиона в это время охраняла постановку с юга, пройдя немного дальше вдоль берега.

Отойдя от берега, «Новик» отделился от 5‑го дивизиона и, дав 24 узла, пошел на разведку. Пройдя 40 миль, командир приказал повернуть обратно, сбавив ход до 10 узлов; за все это время ничего подозрительного видно не было.

Тогда же полудивизион и «Финн» должны были поставить заграждение на 7 миль южнее Виндавы и в 3 милях от берега. Конец постановки обозначался условным радио, приняв которое «Новик» мог возвращаться. Вскоре это радио было нами принято, и, прибавив ход, мы пошли в Рижский залив, где и соединились со всеми остальными миноносцами.

С 8‑го до 13 июня «Новик» спокойно простоял в Куйвасте.

Из Черного моря пришло известие о бое «Дерзкого» и «Гневного» с «Бреслау», происшедшем в ночь с 28‑го на 29 мая.

Эти миноносцы вышли на разведку в район Зунгулдака. Как раз был период безлунных ночей, которыми турки обыкновенно пользовались для доставки угля из Зунгулдака в Константинополь. Погода стояла отличная: море – как зеркало, ясное небо и тепло. Поход обещал быть очень приятным.

С наступлением темноты миноносцы уменьшили ход и, бесшумно скользя по водной глади, шли по направлению к Босфору.

Вдруг глубокой ночью они открыли в расстоянии 10–15 кабельтовых силуэт какого‑то корабля. Судя по очертаниям, это был «Бреслау». По‑видимому, и он заметил миноносцы, так как зажег прожектор и стал водить им по горизонту. Случайно луч упал на «Гневного», по которому сейчас же последовал залп. Не теряя ни минуты, «Дерзкий» зашел под корму «Бреслау» и открыл сильный огонь вдоль крейсера. Первым же залпом он повредил ему кормовое орудие. «Бреслау», видя свое невыгодное положение, старался развернуться так, чтобы иметь возможность действовать всем бортом. Однако командир «Дерзкого» капитан 2‑го ранга А.О. Гадд, обладая большим ходом, продолжал все время держаться ему в кильватер. Каждый маневр «Бреслау» сейчас же встречал с его стороны соответствующий контрманевр. Тогда противник, закрыв свет и сделав еще несколько беспорядочных выстрелов, стал быстро уходить, преследуемый наседавшим «Дерзким». Как выяснилось позже, во время этого боя на «Бреслау» были убиты его командир и 60 человек команды[34].

Потеряв наконец в темноте «Бреслау», «Дерзкий» вернулся к месту первоначальной встречи с ним и стал искать «Гневного». Он нашел его только с рассветом, после двухчасовых поисков. «Гневный» находился в самом беспомощном состоянии. Оказалось, что в него попали первые же снаряды. Одним из них была пробита главная паропроводная труба, и он сразу потерял возможность двигаться. Немедленно «Дерзким» был подан буксир, и оба миноносца благополучно вернулись в Севастополь.

14 июня всем миноносцам было приказано быть в полной готовности, так как ожидались наступательные действия со стороны неприятеля. Поэтому в 7 часов утра 14 июня «Новик», 6‑й дивизион, 1‑я группа 5‑го дивизиона, 1‑я группа 7‑го дивизиона и 1‑я группа 8‑го дивизиона пошли к Свальферорту.

Когда мы туда пришли, начальник дивизии послал нас на разведку в направлении Готланда.

В половине второго «Новик» снялся с якоря и пошел мимо Цереля. По выходе в море произошло маленькое недоразумение: с мостика заметили, как показалось, перископ, и мы пошли его таранить. Но, подойдя ближе, рассмотрели, что это всего лишь обломок какой‑то вешки, который, плавая вертикально, действительно очень походил на перископ.