Светлана Беличева-Семенцева - На переломе эпох. Исповедь психолога Страница 20
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Автор: Светлана Беличева-Семенцева
- Год выпуска: -
- ISBN: -
- Издательство: -
- Страниц: 20
- Добавлено: 2019-02-15 18:23:25
Светлана Беличева-Семенцева - На переломе эпох. Исповедь психолога краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Светлана Беличева-Семенцева - На переломе эпох. Исповедь психолога» бесплатно полную версию:Драматическая борьба за детство, а в конечном счете за будущее страны и нации, разворачивается не только на педагогических баррикадах, но в экономике, политике, культуре, в психологической науке и даже в религиозной сфере. И об этой драматической борьбе в условиях эпохальных перемен, переживаемых Россией, пишет автор – президент Консорциума «Социальное здоровье России», 40 лет своей профессиональной деятельности посвятивший психологическому обеспечению гуманизированной социальной политики и охранно-защитной превенции социального сиротства и преступности несовершеннолетних.Книга адресована тем, кому небезразлична судьба нашего детства, а значит, и будущее страны и нации.
Светлана Беличева-Семенцева - На переломе эпох. Исповедь психолога читать онлайн бесплатно
И не меньшее преступление – разжигать межнациональные конфликты и вражду к русскому народу за преступления режима, жертвой которого он был еще в большей степени.
Однако, несмотря на переполненность впечатлениями и на бешеный темп обкомовской жизни, все чаще начали посещать меня раздумия о моем будущем, когда рано или поздно закончится комсомольская работа. Партийная и советская работа, на которую, как правило, уходили освобожденные комсомольские работники, меня не привлекала, возвращение на инженерную должность просто пугало. И получалась, что я к 27 годам оказывалась без профессии и без будущего.
Однако спасительная надежда пришла с кафедры философии индустриального института, с которой я дружила со времен моторного завода и еще больше сблизилась в обкоме комсомола, поскольку преподаватели этой кафедры были активными членами нашей лекторской группы. Заведующий кафедрой, видя мой интерес к этике, а я к тому времени уже начала читать лекции по этике, заказал для меня место в целевую аспирантуру по этике в Свердловский университет. Для меня это была единственная возможная перспектива будущего трудоустройства в соответствии с моими склонностями, и я готовилась со всей ответственностью.
Но, коварное «но» возникло в последний момент, когда уже нужно было подавать документы в аспирантуру. Выяснилось, что выпускница Свердловского университета, первый год работающая на кафедре, тоже претендует на это место и, естественно, на правах штатного сотрудника имеет преимущество. Помню, когда я вышла из кабинета заведующего кафедрой, где мне объявили эту новость, я забыла дорогу в находящееся по соседству здание обкома комсомола. Это была для меня настоящая жизненная катастрофа.
Однако в очередной раз пришлось убедиться, что человек предполагает, а Бог располагает и располагает с прицелом на большую, невидимую нашему близорукому зрению перспективу. Не успела я рассказать своей Подруге, с которой мы сидели в одном кабинете, о своем крахе и выслушать слова ее искреннего сочувствия, как к нам зашел завкафедрой педагогики и психологии Тюменского университета, чтобы обсудить работу своей секции на конференции молодых ученых, которую организовывал обком комсомола.
Тюменский университет был совсем молодым, всего год назад преобразованным из пединститута, и его преподаватели не отличались общественной активностью, как и не блистали талантами. Узнав о моем обломе с аспирантурой по этике, завкафедрой предложил мне воспользоваться возможностью взять направление в заочную целевую аспирантуру по социальной психологии в ЛГУ, которое пришло к ним на кафедру, и направлять в которую им было некого. Правда, он тут же, не церемонясь, добавил: «Вы, конечно, не поступите, но мы хоть перед министерством отчитаемся».
Плохо знал он меня, как и я плохо знала себя.
Воодушевленная новой, неожиданной перспективой, я тут же начала действовать, взяла горящую путевку в санаторий в Пярну, что в Эстонии, набила чемодан библиотечными книгами по социальной психологии, которых тогда было не так много. Но к моему счастью, среди них оказалась книга Е.С. Кузьмина «Основы социальной психологии», 1967 года издания, первая отечественная книга по социальной психологии, которая помогла автору, Евгению Сергеевичу, открыть на факультете психологии Ленинградского университета первую в Союзе кафедру социальной психологии, в аспирантуру при которой мне предстояло поступать. Естественно, обо всем этом я тогда нечего не знала и понятия не имела, что в руках держу книгу своего будущего шефа и наставника, благословившего меня в психологическую науку. В санатории мне предстояло написать реферат по одной из социально-психологических тем, который требовалось представить еще до сдачи вступительных экзаменов. Самое неприятное в этой истории было то, что я никогда не видела рефератов вообще и по социальной психологии, в частности. Поселившись в изоляторе, комнате для больных, которых опять же, по счастью, не оказалось, я обложилась книгами и как могла, написала этот злополучный реферат.
Из санатория я сразу же заехала в Ленинград, чтобы получить вызов на вступительные экзамены. Мне в очередной раз повезло, на кафедре я застала шефа, что было не так-то просто, поскольку он появлялся на кафедре раз в неделю. Он тут же запросил мой реферат, и как ни странно, этот, как мне казалось, весьма сомнительный реферат его устроил. Мало того, узнав, что у меня сданы кандидатские по философии и иностранному, он мне милостиво объявил, что вместо вступительных экзаменов я могу сдать кандидатский экзамен по социальной психологии. Это весьма упрощало дело, поскольку отведенного на вступительные экзамены месяца мне вполне хватило, чтобы, просиживая по 12 часов в библиотеке Салтыкова-Щедрина, изучить положенный для кандидатского экзамена список литературы и сдать этот экзамен на «5», а стало быть, и поступить в аспирантуру.
С этим радостным известием я объявилась на кафедре психологии и педагогики Тюменского университета, давшей мне направление в аспирантуру. По тогдашней своей наивности я ждала от своих теперь уже коллег радостных похвал и поздравлений, но вместо этого увидела кислые улыбки и услышала: «Еще бы вам не поступить. Столичные профессора любят молодых симпатичных девушек».
То есть мне прямо, без обиняков дали понять, как на кафедре видят цену моей победы. Обескураженная, я вышла за порог этого храма науки, тогда еще не понимая, что получила первый урок профессиональной этики, царящей в научной среде.
Бег с препятствиями
Поступление в заочную аспирантуру никак не отразилось на привычном режиме моей жизни. В обкоме комсомола была все такая же напряженная работа с командировками, различными областными мероприятиями, с беспрерывным писанием каких-то докладов, справок, служебных записок, что обычно поручалось мне. Никто не собирался делать скидку на мою заочную аспирантуру, мало того, об этом даже нельзя было никому и заикаться. Это я еще поняла, когда со скандалом уезжала на вступительные экзамены, куда обкомовское начальство меня никак не хотело отпускать, выражая при этом крайнее неудовольствие какой-то там непонятной аспирантурой, явно не вписывающейся в напряженные обкомовские планы.
Не лучше дело обстояло и дома. Муж раздражался, когда видел меня за письменным столом и вообще, он был довольно требователен в быту, который, включая завтраки, ужины, стирку, уборку, целиком должна была обеспечивать я, без всяких скидок на занятость по работе и аспирантуру. И ничего не было удивительного в том, что, когда он увидел переплетенную диссертацию, то с удивлением спросил: «Когда это ты успела»?
Да, действительно, чтобы успеть за два года написать диссертацию, мне надо было немало исхитриться и весьма обдуманно спланировать свою жизнь, исключив из нее выходные. В эти дни, когда не работали следователи, по договоренности с замполитом следственного изолятора я проводила обследование несовершеннолетних преступников, находящихся в следственном изоляторе. Замполит, конечно, рисковал, когда закрывал меня с пятью подростками, сидящими в следственном изоляторе, в пристройке с пятью кабинетами, где в будни работали следователи и была вооруженная охрана. В выходные дни эти кабинеты пустовали, и естественно, охрана тоже отдыхала. И замполит на свой страх и риск выводил пятерых заключенных подростков, рассаживал их по этим пустующим кабинетам и оставлял меня одну с этими ребятами. Он запирал на замок следовательский пристрой, где я могла до обеда беседовать с ожидавшими суда подростками и анкетировать их. После обеда мне приводили следующую партию обследуемых подростков, с которыми я работала теперь уже до ужина.
Конец ознакомительного фрагмента.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.