Андрей Малыгин - Крымский узел Страница 21

Умеренная часть крымского депутатского корпуса не исключала в принципе возможности проведения референдума о статусе Крыма, однако, связывала его лишь с отказом Украины от союзнических отношений с бывшими республиками СССР и, прежде всего, с Россией.[198]

Что касается большинства крымского населения, то однозначное определение его настроений в это время выглядит достаточно проблематичным. Согласно данным, опубликованным газетой Крымская Правда, — ставшей после августа 1991 главным рупором движения за изменение статуса Крыма, из 16 тыс. читателей газеты 69 % поддерживали идею возвращения Крыма в состав России; 41 % выступал за создание независимого крымского государства, 8 % соглашались с необходимостью сохранения Крыма в составе Украины.[199] По данным службы Крымсоцис, опубликованным в проукраински ориентированной газете Южный Курьер (бывший Крымский Комсомолец), среди 400 жителей Ялты- 30,7 % выступали за сохранение Крыма в составе Украины, 30,2 % — за суверенное государство в составе будущего союза. 15,8 % за возвращение Крыма России, 9.3 % за полную самостоятельность полуострова.[200]

Неопределенность умонастроений большинства крымчан в полной мере отразилась и на результатах референдума о независимости Украины 1 декабря 1991 года. В нем приняло участие 67,7 % избирателей. Положительно на вопрос референдума: «Подтверждаете ли вы Акт провозглашения независимости Украины» ответило 54,2 % (42 % проголосовало против) участвовавших в голосовании. Меньше половины проголосовало в Симферополе (36,4 %), Бахчисарае (38,7 %), Белогорском (46,3 %), Нижнегорском (46,3 %) и Симферопольском (48,2 %) районах.[201] В ряде районов (Север Крыма, Ялта) процент проголосовавших «за» был выше общекрымского показателя. На результатах референдума сказалась мощная пропагандистская кампания, построенная на идее того, что Украина — богатая страна, эксплуатируемая Союзом, и после обретения независимости ее ждет процветание. Тем не менее, результаты референдума по Крыму разительно отличались от среднеукраинских, где был существенно выше и процент пришедших к урнам и проголосовавших «за».[202] В день референдума прошли также выборы президента Украины. Большинство из 56 % избирателей, принявших в них участие, отдали свои голоса за Л. Кравчука, как за наиболее известного и нейтрального кандидата. На втором месте, в отличие от других регионов Украины, оказался В. Гринев (9,4 %), известный крымчанам своим доброжелательным отношением к автономии полуострова.

Крымские радикалы не восприняли результаты всеукраинского референдума в Крыму как свое поражение: лишь третья часть крымчан поддержали независимость Украины, причем, как полагали «республиканцы», многие сделали это неосознанно или поддавшись пропаганде. В феврале-марте 1992 года РДК и союзные группы развернули сбор подписей среди населения с требованием назначения нового, на этот раз общекрымского, референдума о судьбе полуострова. Весной 1992 года обстановка в Крыму была весьма накаленной. Командование ЧФ отказалось от приведения личного состава флота к присяге на верность Украине. Севастополь посетил вице-президент России А. Руцкой, сделавший достаточно воинственные заявления. 1 марта в Севастополь прибыло около 300 членов экстремистской украинской организации УНА-УНСО вместе с депутатом-националистом С. Хмарой. Они прошествовали по городу и провели даже небольшой митинг. Это вызвало резкий всплеск антиукраинских настроений как в Севастополе, так и в Крыму в целом. К началу марта 1992 года РДК удалось собрать 240 тыс. подписей сторонников проведения референдума, причем 60 тыс. было собрано в Севастополе (по закону для рассмотрения вопроса в ВС достаточно было 180 тыс. подписей). Депутаты ВС должны были согласиться на обсуждение этого вопроса в крымском парламенте в мае.

Весной активизировался и противоположный фланг политического спектра. В Крыму существовало несколько небольших украинских групп — филиалов Народного Руха, УРП, Организации украинских националистов, общества «Просвита» и др. К ним примкнула часть крымских демократов, полагавших, что восстановление республики на руку лишь местной номенклатуре, а также часть самой этой номенклатуры, ориентировавшаяся на Киев, а не на Симферополь. 5 апреля проукраинские организации образовали в г. Красноперекопске новую общественную организацию «Крым с Украиной». Ряд депутатов городских и районных советов Евпатории, Красноперекопска, Черноморского, Советского и Первомайского районов заявили о намерении в случае провозглашения независимости Крыма о переходе этих районов к Херсонской области.[203]

В свою очередь умеренное крыло ВС Крыма разработало пакет документов по разграничению полномочий государственных органов Крыма и Украины. На переговорах в Киеве в марте 1992 года крымская делегация отстаивала конституционно-договорной принцип такого разграничения, украинская же (руководитель В. Гринев) настаивала на определении полномочий Крыма путем делегирования их специальным Законом Украины. В конце концов, как писал участник переговоров депутат ВС Крыма С. Ефимов, — «…Стороны согласовали основные принципы решения проблемы. Одобренные сторонами положения были зафиксированы в Соглашении делегаций, а также в проекте Закона Украины «О разграничении полномочий Украины и Республики Крым«…делегации договорились, что положения закона будут закреплены в подготавливаемой Конституции РК, а в Конституцию Украины будут внесены соответствующие изменения… Соглашением и проектом Закона были предусмотрены гарантии того, что данное разграничение полномочий не может быть изменено в одностороннем порядке».[204] В целом проект предоставлял Крыму весьма широкую автономию, однако, развитие дальнейших событий пошло по иному сценарию.

Сессия ВС Украины, на которую был вынесен для утверждения проект Закона «О разграничении полномочий…», проигнорировала предшествующие договоренности и 22 апреля 1992 года приняла Закон «О статусе автономной Республики Крым», существенно урезающий сферу компетенции региональных властей и в целом права региона (хотя в сравнении с законом от 17 марта 1995 года этот документ нельзя не признать достаточно либеральным).

Принятие этого закона и в особенности характер его обсуждения на сессии ВС Украины вызвал резко негативную реакцию в Крыму, где его расценили как проявление региональной дискриминации, имперства и просто неуважения к Крыму, его населению и местным властям. Не сгладило этого впечатления и обращение президента Кравчука к «народным депутатам всех уровней, политическим силам, населению Республики Крым», обнародованное 21 апреля.[205] Но по-настоящему накалил ситуацию инцидент в штабе Крымского армейского корпуса Вооруженных сил Украины. В начале мая 1992 года от командования корпусом был отстранен генерал В. Кузнецов (ранее принявший присягу на верность Украине). По сообщениям печати, отставка состоялась после того, как во время аттестации генерал отказался дать утвердительный ответ представителю Министерства Обороны на вопрос, готов ли он в случае необходимости воевать с Россией. Генерал Кузнецов счел отставку незаконной и отказался покинуть служебный кабинет. Инцидент получил широкую огласку в Симферополе. Радикальные республиканские и пророссийские организации пикетировали здание штаба корпуса, на некоторое время блокировали автомобильное движение в центре города и организовали серию митингов у здания ВС Крыма.

5 мая 1992 года открылась сессия Верховного Совета Крыма. Выступая на ней, Н. Багров сказал о том, что принятый в Киеве «Закон о статусе АРК» в значительной степени свел на нет многомесячную работу по разграничению полномочий.[206] Это была, пожалуй, самая мягкая из прозвучавших на сессии характеристик. «Документ, — говорил депутат С. Ефимов о Законе Украины, — полностью исключает право Крыма на защиту своего конституционного строя. Собственность у народов Крыма отнята, возможность самостоятельно строить отношения с другими государствами СНГ для Крыма исключается… Полномочия, полученные нашей республикой, — делал вывод выступающий, — низводят ее права до уровня райисполкома…».[207] Это мнение разделялось большинством депутатского корпуса. Ю. Мешков и другие депутаты от РДК предлагали принять в ответ на политику Киева акт о независимости Крыма и вынести его на общекрымский референдум. Большинство, однако, не заходило столь далеко. В итоге жарких дебатов ВС принял документ с более осторожной формулировкой — «Акт о государственной самостоятельности Республики Крым». За его принятие проголосовало 118 депутатов, против — 28, воздержались — 21. «Мы, безусловно, обострили в нем до предела все наши проблемы»[208] — написал позже Н. Багров. В своих интервью в 1992 году он следующим образом объяснял существо документа: «Акт о провозглашении государственной самостоятельности, я это подчеркиваю, самостоятельности, а не независимости, — не является стремлением к нарушению целостности границ Украины. Цель акта — подчеркнуть, что Крым — не рядовая область, а республика, с которой надо считаться».[209]