Сергей Кургинян - Суть времени. Цикл передач. № 31-41 Страница 21

Потом сказано было, что модернизация требует демократизации. Но это типичная перестройка! Это как когда сначала Горбачев говорил об ускорении, а потом стал говорить, что ускорения мы не достигнем, поэтому сначала нужна демократизация. Говорим людям: ну, ни в одной стране мира так не было, никто нигде ничего не модернизировал в условиях демократизации… «А мы — будем!» Но как это может быть?.. Дальше говорим о том, что модернизация исчерпана… «Да, ладно вам, что значит „исчерпана“?»

И, наконец, самый зубодробительный удар, возвращавший логику Горбачева — Ельцина в происходящее, — это антисталинизм. Десталинизация, десоветизация, ликвидация «совка», покаяние… Вот тут пришлось выдержать длинный и главный бой. Потому что просто было показано, что вы уж никаким способом всё это вместе не осуществите. Что демократическим способом это делать нельзя по определению, потому что колоссальная часть населения этого не примет, не хочет. На этом коне нельзя ехать на выборы, даже в условиях, когда так велик административный ресурс. Просто нельзя — и всё! Можно сорвать резьбу. Это был невероятно сложный бой, и его удалось выиграть.

Но суть происходящего заключается в следующем. Эта рамка — антисоветский консенсус, внутри которой находится процесс. Если вот здесь — были либеральные силы, здесь — центристские, здесь — следующие… То вот сюда — двигает сам процесс, логика. А Медведев захотел повернуться назад. Но такое движение назад запрещено. И если бы это движение реализовалось, то срыв резьбы был бы неминуем. И страна просто крахнулась бы вниз. Не так бы (плавно) шла к точке конца, а просто вот так бы (резко вниз) упала, как самолет, потерявший управление! И вся борьба шла за то, чтобы она вот так не упала.

Спросят: какая разница, как она упадет — так или вот так? Огромная разница, потому что при плавном снижении есть интервал времени. И я тоже не сегодня об этом сказал, а говорю об этом много месяцев подряд, — интервал, за который можно успеть что-то сделать. (И поэтому я не хочу тратить на конкретный, прагматический разговор следующую передачу «Суть времени»). Весь смысл разговора в том, как использовать этот интервал.

«Но я бы хотел сейчас обсуждать не свои, естественно, субъективные, представления о возможном и невозможном, а объективный атлас идеологий.

Ну, так вот. Если сила, использующая определенный политический язык (в данном случае антисоветский центристско-прагматический) лишь сдерживает, а не переламывает разрушительные процессы, этот политический язык, изнашиваясь, перестает обеспечивать легитимность… И наступает время третьей по счету антисоветской силы — националистической.

Наступить-то это время наступил… Да только вот издержки огромные! Потому и топчется весь совокупный антисоветский бомонд у барьера, который слишком страшно переступать».

«Но, может быть, его надо переступить?» — скажут мне. Если его переступить вот так, на антисоветском консенсусе, если начать жарить национализм на антисоветском прогорклом масле, — то кончится это тем же. Процессы ещё быстрее будут разворачиваться вот в эту точку (резко вниз).

«Эстафета вскоре перейдет к четвертой антисоветской силе — религиозно-фундаменталистской. Она придаст антисоветизму иной накал, приравняв советское к сатанистскому. Персонификация? Мне кажется, что нынешний Патриарх — фигура очень сильная и явно имеющая политические претензии. Но слишком умеренная для подобной метаморфозы…

Поиграв чуть-чуть с четвертым языком и перебрав в этой игре людишек в четвертый раз, антисоветские силы скатятся к нацизму. Долгое время для меня это направление политически олицетворял Александр Дугин. Но с годами он все же теряет право-экстремистский запал. Так что и эта персонификация условна. И опять же, был бы спрос на язык, а персоны найдутся. Причем о-го-го какие. Тут-то все и накроется окончательно. Не идиллией русского „великого рейха“ кончится, а русской и общемировой катастрофой. „Мистерией конца“, как любят говорить оккультные фашисты, грезящие уничтожением жизни как творения злого и бездарного Демиурга».

Это всё не шутки. Все, кому кажется, что процесс упокоится в этой фашистской нише, должны понять, что там никто никакой процесс успокаивать не хочет. Там к власти приходит абсолютный гностический экстаз, который мыслит только тем, как бы побыстрее вообще закончить историю человечества.

«Согласитесь, что все перечисленные мною выше силы — правые. Ведь не левые же!» Дугин — левый?! Рогозин — левый?! Патриарх — левый?! Жириновский — левый?! Кто левый?.. Путин — левый?! Гайдар — левый?!. Нет.

«Итак, все силы правые. И все они в определенной ситуации могут быть востребованы. Но нужны ли они России?

Тут ребром встает главный надпартийный вопрос: что нужно России?

Нужно только одно. Переломить, а не сдержать сокрушительные процессы, разворачивающиеся с неумолимой силой в последнее двадцатилетие. А раз так, то ни одна из перечисленных мною сил критерию нужности не отвечает. Не потому, что плохи лидеры или идеология, а потому, что ничего нельзя переломить, оставаясь в рамках сформировавшегося (в конце 80-х годов и закрепившегося в 1991 году) стратегического антисоветского консенсуса».

Всё, что можно делать — эту рамку менять. Выходить за пределы политической системы, которая держится на этой антисоветской рамке.

И в этом весь смысл происходящего с нами. Вот эта рамка. В ней нарезка сил — либеральных, центристских, националистических, фундаменталистских, фашистских. Вот это (либералов) — отстреляли. Пришли сюда (к националистам). Пытались с Медведевым повернуться назад. Поняли, что запрещено… И — топчутся у националистического барьера.

Для того, чтобы оказаться в этой политической системе, нужно быть не вне этой рамки, где находится ваш покорный слуга, а где угодно здесь, внутри нее. Потому что здесь идет системная кооптация в рамку, в пространства консенсуса. А вот здесь (вне рамки) этой кооптации нет. И все разговоры о том, что мы «поддерживаем Путина» и что у нас некое «созвучие душ», — это полный бред.

Путин на сегодняшний момент совершенно не готов к тому, чтобы ломать рамку антисоветского консенсуса. Он сейчас запретил пролиберальный поворот и сам остался вот здесь (между центристскими и националистическими силами). И вся политическая система находится здесь же. Она не знает, куда ей двигаться. Она не хочет двигаться в национализм. Этому очень многое противоречит. Но и сюда (вовне рамки) она не переходит.

А я убежден, что только переход сюда (в пространство вовне рамки), серьезный, системный, может обеспечить то, что страна будет устойчива и в стране будут переломлены негативные тенденции.

Нам нужно вернуть слишком многое. Нам нужно не только национализировать стратегические отрасли, но и найти для них неворующий менеджмент. И восстановить в пределах государственного ядра всю логику плановой, директивной системы — но эффективной. За счет этого и только этого можно собрать достаточные ресурсы для того, чтобы восстановить главное — логику оплаты труда, ликвидировать диспропорции. Отменить забавы типа «Сколково» и действительно всерьез дофинансировать науку, технику. Вернуть нормальную социальную логику.

Если на периферии этой системы, в рынке, люди, занимающиеся малым, средним и любым другим бизнесом хотят производить товары народного потребления, — то пусть они производят. И пусть налоги на это будут меньше. Но между этим и ядром надо установить правильную мембрану. Которой не было при НЭПе и которую не установил Горбачев. А её надо установить. И шквал воровства и коррупции надо прекратить. И если для этого надо расстреливать, значит надо расстреливать. Но для этого нужен внятный субъект, который будет не деньги собирать со своего монопольного права на расстрелы, а о стране заботиться.

Если какой-то крупный бизнес хочет заниматься инвестициями в новые, трудно осваиваемые районы и хочет там получать высокую прибыль, в Восточной Сибири или где-нибудь ещё, ради бога, пусть он её получает. Только на паях с государством, 50 на 50. И кем бы ни был человек, который сегодня хочет переломить процесс, кем бы он ни был — самым радикальным коммунистом или рыночником, — все понимают, что иначе никакого перелома не будет. И все понимают, что это осуществить невероятно трудно, почти неподъемно. Но это, и только это, надо делать.

То, что вместо этого предлагает «Единая Россия» — это совсем другая схема. Она не может дать эффекта. А для того, чтобы решиться на данную схему, нужно сделать главное — нужно рассмотреть, каков тот политический класс, на который ты опираешься, и понять, где другая точка опоры. Потому что имеющийся политический класс никогда не согласится на эту логику. Значит, нужен новый политический класс. Уже над ним — нужны другие партии. И над этими партиями — нужна другая государственная система.