Литературная Газета - Литературная Газета 6564 ( № 34 2016) Страница 22

При этом Васильева является крупным учёным – одним из блестящих специалистов по истории Русской православной церкви в XX веке, хорошо известным в среде историков и философов. Её труды (их около 200, в том числе 7 монографий) уже составили веху в российской историо­графии государственно-церковных отношений в XX веке. Ольга Юрьевна также была одним из инициаторов дискуссии о современном консерватизме в России. Она обладает масштабным видением проблем, которые ей предстоит решать на новом посту.

Таким образом, новое назначение – знаковое, знаменующее отказ от прозападной образовательной политики, проводившейся нашими системными либералами. Именно поэтому либеральные СМИ развернули позорную диффамационную кампанию против нового министра, обвиняя её в приверженности «православному сталинизму» и «клерикализму», стремлению загнать образование и науку в «православное гетто».

Никаких оснований для подобного рода обвинений нет, достаточно хотя бы по диагонали просмотреть основные работы О.Ю. Васильевой. Её труды созданы на основе богатейших архивных материалов и, что называется, соответствуют самым строгим критериям оценки научных работ. Тот факт, что они посвящены отношениям церкви и государства в 1930–1940-х годах, отнюдь не является свидетельством того, что автор занимается апологетикой Сталина. Странно было бы также полагать, что умный, деловой и обладающий солидным административным опытом человек начнёт внедрять религиозные практики и дисциплины в школьное и университетское образование. Наверное, стоит в данном случае поверить дьякону Андрею Кураеву, который утверждает: «Не думаю, что она станет проводить клерикальную политику».

Сейчас трудно строить какие-либо детализированные прогнозы относительно линии обновлённого министерства. Однако несомненно, что как минимум старый курс, который олицетворяют фигуры Фурсенко и Ливанова, будет скорректирован. О.Ю. Васильева, безусловно, способна к диалогу с преподавательской и научной общественностью, в отличие от своего предшественника. Первые её заявления восприняты позитивно представителями как школьного, так и вузовского сообщества. Причём независимо от их политических взглядов, ибо, что называется, эти меры назрели и перезрели: обещание повысить материальный уровень преподавателей (наверняка согласованное на высшем уровне власти), начало «оптимизиции» гомерической бумажной отчётности, которая при Ливанове приобрела характер раковой опухоли. Если эти два обещания будут выполнены, то уже одно это оздоровит ситуацию в образовании.

Будем надеяться также, что декларация о необходимости совершенствовать ЕГЭ в конечном счёте приведёт к такой трансформации этого экзамена, которая, с одной стороны, приблизит его к традиционной форме, а с другой – сохранит возможность абитуриентам поступать в различные вузы, в том числе и столичные. Могу также предположить, что прекратится практика «оптимизации» гуманитарных, в первую очередь исторических и филологических факультетов. И несомненно, в школу и вузы вернётся такая функция, как формирование патрио­тического сознания молодёжи в условиях экономического и геополитического соперничества. Разумеется, на основе традиционных ценностей.

Ты его уважаешь?

Ты его уважаешь?

Общество / Гуманитарий / ДОСАДНЫЙ ПОВОД

Теги: Политические деятели , оценка , Сталин

Нового министра оценили с помощью оригинальной технологии

Небольшая статья А. Камакина в одной из газет называется «Детям о Сталине». В ней автор даёт характеристику О. Васильевой. Заметка вобрала в себя столько идей, практических предложений и способов их воплощения в жизнь, что впору объявить её энциклопедией.

Смысл написанного г-ном Камакиным сводится к тому, что всех политических (и вообще любых) деятелей в России надо оценивать лишь по одному основанию: уважают они Сталина (хотя бы за что-либо) или считают его исключительно злодеем. Вот это и есть единственный критерий оценки современных управленцев (простите, «менеджеров»!). Профессионализм работника, его опыт, успехи в деле, общественная полезность, нравственные качества и прочее, и прочее – всё это ерунда, всё это не следует принимать во внимание. Поэтому в статье Камакина о Васильевой (министре образования!) нет ни слова о том, как она оценивает ЕГЭ, болонскую систему, расплодившиеся «университеты», о её представлении о реформировании науки и т.д. и т.п. Есть только всё это заменяющее – уважает она Сталина или не уважает.

Автор пишет, что хотя она прямо и не говорит об этом, но он подозревает, что уважает. Доказательства? Пожалуйста. Она высказала положительное мнение о том, что Сталин в годы войны частично «реабилитировал церковь, русскую историю Руси и (совсем уж чудовищно! – В.С.) – понятие «патриотизм». Ну как после этого не считать, что теперь ей остаётся только, по словам г-на Камакина, «в знак признания этих заслуг реабилитировать и самого Сталина»? Правда, автор при этом оговаривается: «Нет, открыто с таким предложением Васильева, разумеется, не выступала, но, как говорится, умному – достаточно».

Признаюсь: я не такой умный, что мне достаточно, услышав оценку частного, перенести её на оценку целого. Я уж не говорю о том, что не понимаю, что же преступного в том, что Сталин в годы войны восстановил патриаршество, награждал священнослужителей орденами, вспомнил о Дмитрии Донском, Александре Невском, А. Суворове и других великих россиянах и вложил положительное содержание в понятие «патриотизм».

Укажу на ещё одну, может быть, и частную, но весьма характерную особенность статьи Камакина. Практически все его «обвинения» опираются не на доказательные факты, а на предположения, домыслы, слухи. Как признаёт сам автор: «Улики в отношении Васильевой, надо признать, в основном косвенные». И это говорится прежде всего в отношении, по его словам, «главного компромата». Будто бы три года тому назад (!) на какой-то «закрытой лекции» она «якобы сказала, что Сталин при всех его недостатках был государственным благом для страны, поскольку сумел сплотить нацию накануне войны». Не будем анализировать «преступный» характер приводимого высказывания О. Васильевной. Обратим внимания на систему предоставления фактов. «Будто бы», «якобы», по «пересказу благодарных слушателей»… (Кстати, кому благодарных?) Не напоминает ли это, уважаемый читатель, творение ещё одного, уже современного нам западного деятеля – печально известный «доклад Макларена»? Вместо достоверных жестких фактов – «можно предположить», «вызывает сомнение», «вероятно» и им подобные «доказательства».

Стоило ли вообще как-то реагировать на эту, да простят меня за резкость, мракобесную статью? Убеждён, что стоило, ибо если мы не будем давать отпор, то и у нас может появиться маккартизм российского разлива.

Владимир СОКОЛОВ,

доктор философских наук, профессор

Чего вы ждёте от нового министра образования и науки?

Чего вы ждёте от нового министра образования и науки?

Общество / Гуманитарий / Вопрос ребром

Теги: Образование , наука , министр

Возвращения к старому, очередной реформы или стабильности?

Каждый раз со сменой министра в профессиональной среде зажигается огонёк надежды: может быть, теперь государственные решения будут хоть как-то опираться на мнение тех, кто стоит у классной доски и работает в студенческой аудитории. Но министры менялись, а дела в системе многострадального российского образования, несмотря на бравурные реляции руководителей, не радовали. Вот уже и минимальные баллы единого экзамена по русскому языку опущены до уровня, за которым начинается тотальная неграмотность, а призывы сбросить русскую классику с корабля современной школы привели в состояние замешательства даже тех, кто идёт в одной упряжке с реформаторами.

Головокружительны «достижения» и в области подготовки учителей. Из перечня квалификаций, которыми должно заканчиваться профессиональное обучение, исчезла квалификация «учитель», уступив место бакалаврам и магистрам. А чего стоит эпический размах борьбы с методическими службами, уничтоженными в отдельных регионах полностью! На грань выживания поставлена система повышения квалификация, по сути, переведённая на коммерческие рельсы.

Об учителе в реформаторском ажиотаже думали меньше всего. Да, иногда проблески заботы об учителе были, но в целом они не решили всего комплекса его проблем. А решать их нужно, причём незамедлительно. И кажется, ими намерены заняться. Надеюсь, тот невообразимый галдёж «реформаторов» и их попутчиков в адрес министра, поднятый по поводу заявленной Васильевой готовности вернуть в школу заботу о воспитании личности, а не потребителя, и восстановить в законных правах учителя, не заставит сойти с выбранного пути.