Владимир Иванов - Призрак рейхсляйтера Бормана Страница 22

Одним словом, в сентябре 1971 года Гелен заговорил. Заговорил — и... грянула сенсация. Оказалось, что экс-шпион надумал издать свои мемуары. И пока западногерманское издательство «Хазе унд Кёхлер» (Майнц), закупившее право на издание генеральских трудов, готовило книгу к выходу в свет, шпрингеровская газета «Вельт» в свою очередь оповестила читателей, что она начинает публиковать отрывки из мемуаров под заголовком «Теперь говорю я».

На газетно-издательской бирже Запада начался бум. Именитые издатели наперебой предлагали свои услуги: каждому хотелось побыстрее заполучить права на публикацию нового бестселлера, сулившего нешуточные прибыли. Тем временем «Вельт», решив еще больше подогреть всеобщий ажиотаж, выпустила первый заряд из разрекламированной мемуарной обоймы. Аршинные заголовки кричали: «Борман был советским шпионом. Он умер в Советском Союзе несколько лет назад».

Это была... нет, не сенсация — бомба, разорвавшаяся средь бела дня. Эффект оглушительно лопнувшей покрышки. Кто бы мог подумать — тот самый Борман! Невероятно! Газету расхватывали, жадно пробегали глазами текст, а дойдя до конца, огорченно вздыхали: эти хитрюги-издатели самое «вкусненькое» вечно приберегают на потом. Читателям предлагалось чуточку потерпеть: все доказательства будут опубликованы в ближайшую субботу. Наступает суббота, и вновь весь тираж «Вельт» раскупается так же молниеносно, как и предыдущий. Но, позвольте, где же доказательства? Единственное, что смог предъявить Гелен,— это ссылка на каких-то двух «совершенно надежных информаторов» да на адмирала Канариса, который к тому времени давно ничего не мог подтвердить или опровергнуть, так как задолго до этого ушел в мир иной.

Публика разочарована. Судя по всему, до западногерманского обывателя не дошла вышедшая за три года до этого (правда, микроскопическим тиражом) книжка упоминавшегося Джеймса Макговерна «Мартин Борман». В ней среди прочего излагались разработанные в ЦРУ четыре «версии» о судьбе «серого кардинала». На первое место «аналитики» из разведуправления поставили вариант: Борман являлся агентом британской разведки, выскользнувшим из Берлина в ночь на 2 мая и добравшимся до города Плёна. Тут он якобы открылся английскому резиденту. Сотрудники «Интеллидженс сервис» доставили своего агента в Лондон, где и использовали в качестве специалиста по германским делам.

Вторая же «версия» сводилась к предположению (заметьте,— предположению), будто Борман работал на русских, поставляя сведения из ставки фюрера. Затем, незадолго до капитуляции Германии, рейхсляйтер присоединился (?!) к наступающей Красной Армии.

Разбирая эти «сногсшибательные» слухи, сотрудники УСС дважды обращались к Гелену за разъяснениями. И дважды генерал от шпионажа решительно утверждал, что Борман погиб. Присутствовавший на одном из допросов английский журналист Э. X. Кукридж в своей книге «Гелен: шпион столетия», вышедший вскоре после «мемуаров» бывшего шефа БНД, пишет, что Гелен показал время и место гибели Бормана: 2 мая 1945 года, Берлин, район Лертерского вокзала[14].

Поскольку «версии» о принадлежности рейхсляйтера к английской и советской разведкам энтузиазма на Западе не вызвали (настолько очевидна была их «притяну- тость за волосы»), то и ушли они в небытие как несерьезные и вздорные.

Посему, видимо, когда сфинкс под именем Гелен решил «заговорить», точнее продать несуществующую тайну, крупнейшие буржуазные газеты — от американской «Нью-Йорк таймс» до отечественной «Зюддойче цайтунг» — словно сговорившись, объявляют историю с Борманом «несерьезной». Заместитель Гелена Вессель сенсационные сообщения своего бывшего шефа охарактеризовал как спекуляцию на доверчивости общественного мнения. Западногерманская «Франкфуртер альгемайне цайтунг» писала, что «откровения Гелена» вызвали у западных разведок «больше веселья, чем удивления». Автор книги о Гелене Герман Цоллинг в интервью газете «Цайт» так же беспощадно, зло и остроумно откомментировал «откровения» недавнего хозяина Пуллаха.

Редакция «Вельт» да и ее хозяин, воинствующий антикоммунист Шпрингср, встревожены. Надо срочно спасать положение. Господа, господа, успокойтесь, уговаривает она, будут вам доказательства, будут, потерпите еще немножко. Проходят очередные пять дней, и шпрингеровская газета с плохо скрытым торжеством объявляет: доказательства есть! Читайте новую историю «Так Мартин Борман стал советским шпионом».

Далее рассказ о перипетиях «мемуаров» Гелена невольно приобретает ироническую подсветку. Дело в том, что на этот раз автором нового опуса был почему-то не сам Гелен (вероятнее всего, потому, что гитлеровский экс-шпион в один присест опустошил арсенал своих доказательств), а некий журналист Рудольф Штребингер, скрывавшийся под псевдонимом Павел Гавелка. Новый свидетель, в аварийном порядке брошенный на помощь замолчавшему генералу, был настроен весьма решительно: да, Борман — русский шпион, и всегда был шпионом. Он, Борман, запродал свою душу красным еще в 1920 году, когда, вступив в добровольческий корпус Россбаха, «попал в коммунистический плен» в Прибалтике и был завербован большевиками. Гавелке-Штребингеру повезло не больше, чем Гелену. Достаточно было обратиться к документам, чтобы новые «доказательства» лопнули с легкостью мыльного пузыря.

Документы, в частности, гласят, что «добровольческие корпуса» в Германии (фрайкоры) были контрреволюционными милитаристскими формированиями, созданными германским империализмом в 1918 году для расправы с революционно-демократическим движением. Под их знамена стекались безработные чиновники, деклассированные элементы. Однако основу «корпусов» составляли бывшие офицеры и унтер-офицеры кайзеровской армии Вильгельма II. После ее роспуска в 1918 году, когда имперское правление в Германии сменилось на республиканское, генералитет в лице Людендорфа, Гинденбурга и других поставил своих вояк на службу монополистов.

Известно, что за годы своей «деятельности» карательные корпуса расстреляли более 10 тысяч рабочих. На совести этих палачей — злодейские убийства выдающихся деятелей коммунистического движения Карла Либкнехта и Розы Люксембург.

«Добровольческий корпус», созданный ультрареакционером Герхардом Россбахом и названный по его имени, кованым сапогом и штыком расправлялся с революцией в Силезии. Он же некоторое время бесчинствовал на территории нынешних прибалтийских республик. Мартин Борман вступил в него в 1922 году (а не в 1920), то есть в то время, когда германские ландскнехты давным-давно были вынуждены убраться восвояси за пределы Прибалтики и свою борьбу с коммунизмом продолжали уже в другом месте, преимущественно за столиками пивных.

Участие будущего рейхсляйтера в «корпусе», разумеется, неудивительно — верный слуга семейства фон Траенсфельзов, цербер на воротах их необъятных владений, Борман нашел себя в наемной гвардии, возглавляемой в то время уже объявившим себя нацистом Россбахом.

Такова вкратце история «добровольческого корпуса», именовавшего себя еще и «вооруженной организацией Россбаха» (для устрашения), и «союзом сельскохозяйственного профобучения» (для политического камуфляжа).

...Итак, новая история — новая ложь. Но «Вельт» не падает духом: шпрингеровской газете приходилось выкручиваться из ситуаций похлеще нынешней. Выждав, когда немного поутихнет шум, она еще раз печатает ту же самую историю, слегка изменив прежний заголовок. Правда, появляется новый автор, он же новый свидетель, по имени... Рудольф Штребингер. Круг замкнулся. Гелен, Шпрингер и К° завершили многодневную эпопею под кодовым названием «Мартин Борман — русский шпион».

Думается, что сам сгинувший рейхсляйтер вряд ли смог когда-либо предугадать, какую диковинную роль уготовит ему соратник по партии. Вероятнее всего, он страшно обиделся бы. Что же касается генерала-мемуариста и его «помощников» — то, видимо, как сам Гелен, так и штаб-квартира Шпрингера отдавали себе отчет в том, сколь убого выглядит их вариант легенды о Бормане. Понимали, а все же пошли на это?

Чтобы понять, для чего правоэкстремистским силам в ФРГ понадобилось рядить фашистского палача в «большевистские агенты», напомним события, последовавшие сразу же вслед за публикацией серии «Борман». Без всякой паузы «Вельт», а вместе с ней и остальные правые издания, присоединились к «шпионской кампании», раздутой реакционной английской прессой против советских дипломатов.

Вот тут-то как нельзя более кстати пригодился миф о «красном резиденте» Мартине Бормане — это же отличная прелюдия очередного антисоветского спектакля.

Яснее всех, с подкупающей солдатской откровенностью высказалась по этому поводу фашиствующая «Дойче националь-цайтунг». Если Советам,— натуженно размышлял листок,— удалось заполучить суперагента, и где?— в святая святых третьего рейха, завербовать человека, принадлежавшего к самой узкой иерархии национал- социалистской диктатуры, то можно себе представить, что творится в нашем либерально-социалистическом правительстве! И слепому видно, что в боннской канцелярии наверняка сидят предатели. Все акции социал-демократического правительства, в особенности его «восточная политика», есть результат подрывной деятельности красных лазутчиков. Отечество в опасности! Избиратель, хорошенько подумай, кому ты собираешься отдать свой голос на предстоящих выборах...