Иван Охлобыстин - Благословляю на праведный бой! Страница 22

– Раз можно все спрашивать – спрошу, что вы думаете по поводу суррогатного материнства.

– Считаю, что это безобразие. Нельзя женщин использовать как свиней! Как можно 9 месяцев вынашивать ребенка, а потом его отдать другим? Это прежде всего травма для самого ребенка. Клинических исследований результатов суррогатного материнства нет, и мы пока не знаем, чем это обернется. Ладно, ЭКО – когда пара в силу биологических причин не может забеременеть, это допустимо. А суррогатных матерей я приравниваю к проституткам. Набираешь в интернете «суррогатное материнство», и сразу выскакивают ссылки, типа: хотите подзаработать 8-10 тысяч долларов – приходите в клинику такую-то. Там используют этих дур, которые не знают, как заработать другим способом. Да еще и возводят это занятие в ранг добродетели! Я считаю, пока не поздно, надо запретить суррогатное материнство. Я редко высказываюсь за запреты – но в этом вопросе нужно быть категоричным.

– А по поводу гомосексуализма?

– Это уму непостижимо, что нам навязывают и декларируют под видом западных либеральных ценностей. Слушаю все это и думаю – эко я дурак-то! И как я сам не допетрил, что у мужика с мужиком всякое бывает. Вот в Скандинавии прививают терпимость к сексуальным меньшинствам с 4 лет – хотя какое там половое воспитание, в таком возрасте какаются еще! Там вообще все странно – с одной стороны ребенка по попе хлопнуть нельзя, сразу в суд. А с другой – рассказывают про тридцать разновидностей брака. Мы с Оксанкой как-то сидели и рассуждали – а что если жениться на морской свинке, тоже вариант! Давайте еще некрофилию узаконим. А что – едет брачный кортеж, авария, кто-то погиб. Но до кремации еще вполне можно заниматься сексом. Смерть не отменяет женитьбу!

«Мои дочери разведенками точно не будут. В крайнем случае – вдовами»

– Ваши дети, наверное, чаще на экране телевизора видят папу, чем в жизни?

– Что вы, они «Интерны» не смотрят! Я сам видел с 1 по 20 серию, а потом еще не то 78, не то 87 серию. И все. Я спрашивал у девочек, кто из них смотрел – никто, по-моему, не видел сериал полностью. Мы с ними большие поклонники фантастики, футурологии, фильмов про ученых. Прокатились на велосипедах от Тушино до Войковской, приехали, взяли семечки «от Мартина», газировку «Тархун» – и на диван кино смотреть!

– А как же серьезное кино, классика?

– Это очень смешная история. Я как-то купил всем айфоны. Дети поначалу не допетрили, что закачивать туда музыку, фильмы можно только через специальную программу – айтюнз. А сам им записал постановки Малого театра, классическую музыку. И они, как в том анекдоте: «Волк плакал, кололся, но продолжал жрать ежика». Хочешь – не хочешь, а приходилось смотреть фильм «Сталкер». И не беда, что поймут они его только через тридцать лет – зато они сначала Тарковского посмотрели, и уже потом появился Джастин Бибер.

– Следите за тем, что пишут ваши дети в интернете?

– Как вся молодежь, они любят делать губы куриной попкой и снимать себя в зеркале. Я им говорю – подумайте, даже если вы удалите потом это фото – оно все равно останется до конца веков, пока интернет не лопнет. Представьте, ваши внуки потом будут разглядывать эти снимки – что они о вас подумают? Очень деликатно нужно строить свою легенду в интернете. Девочки знают, что я никогда не полезу на их страницы «В Контакте». Я очень нервно реагирую на все эти комплименты, которые им пишут, и как отец, наверное, расстрелял бы картечью всех потенциальных женихов. Но логически понимаю, что без этого мои дочери не будут счастливы. Я до сих пор не знаю как смириться с тем, что родную дочь чужому чуваку отдаешь. Но одно знаю точно – разведенками они не будут. В крайнем случае вдовами (смеется).

– Ваши дети как минимум три раза в неделю ходят в церковь. Не боитесь, что когда они станут совсем взрослыми и самостоятельными, их отвернет от религии? Просто потому, что они были перекормлены ею в детстве?

– У нас посещение церкви – не «грузилово». Я знаю, что в подростковом возрасте наступает период охлаждения. Дети в таком возрасте вообще от всего кобенятся – от борщей, государственной власти. Но, как показывает опыт – в верующих семьях дети стабильней, они легче проходят подростковые искушения. Без ущерба для себя они здраво оценивают ситуацию и понимают, что в какой-то момент нужно пойти на компромисс. А потом период охлаждения заканчивается – ну помотает их, и все равно вернутся. Старшие уже, к слову, выросли – Анфиса учится на филологическом в педе, хочет перейти на немецкое отделение, ей язык нравится. Вторая Евдокия идет в мед. И третья Варвара собралась в училище медсестер, посмотреть практику. С прицелом, чтобы поступать в медицинскую Академию им. Кирова. Ни я, ни доктор Быков, ни доктор Хаус на их выбор никак не влияли. Они логически решили, что медицинские знания всегда пригодятся. Как говорят, в хорошей компании всегда должен быть мент и медик. Медик спасет, мент отмажет.

«На Страшном суде очень на жену Оксанку надеюсь!»

– А это правда, что когда вы родились, отцу было 62 года, а маме 19?

– Да. Понять это невозможно – нужно посмотреть на фото отца. У нас в семье все старожилы. Видать, он обманул девчонку, не сказал, сколько ему лет. Можно было дать около полтинника. Он был примерно моего телосложения, я на него похож. Вот только меня на татами малость исковеркали (показывает шрамы на носу и щеке). В итоге отец убежал от мамы. Мне он потом говорил: пойми, сынок, я расстался с твоей мамой не потому что не любил – я боялся, что она меня бритвой ширканет. Единственной папиной слабостью были женщины. В погоне за очередной юбкой он мог исчезнуть на несколько лет. Однажды, помню, приехал к отцу, которому тогда было под восемьдесят, а от него выходит тридцатилетняя дама. «Папа! – только и смог сказать я. – Что тебя с ней может связывать!?» «К сожалению, ничего, кроме жилплощади», – хитро ответил он.

– Но вы сами женаты уже 18 лет, и всегда с восторгом отзываетесь о своей жене Оксане… В этом вы точно не в папу!

– Оксанка у меня святой человек. Суть венчания в том, что когда даешь обет, с женой сливаешься в единое существо – суть андрогин. И список грехов на Страшном суде рассматривается один на двоих. В этом смысле я очень на Оксанку надеюсь. Сам-то я за жизнь накосячил так, что в одиночку у меня нет шансов.

– Вы сейчас ездите с водителем – а ведь в юности сами гоняли. И даже был случай, когда въехали на мотоцикле в метро.

– Да, было дело… Я медленно ездить не умею. А быстро – не имею морального права, я же многодетный отец. Мы с Оксанкой решили, что после того, как младшего Савву отдадим в институт, купим два мотоцикла и мотанем по Европе. Оксана тоже ездит хорошо на мотоцикле. Но это программа на старость.

Если бы я был диаволом

С одной стороны, я, наверно, не имею морального права говорить об этом, с другой – почему-то про это никто не говорит, или говорит, но не услышан.

В общем: если бы я был диаволом, я бы самозабвенно трудился блогером в Интернете, вместе со всем пишущим коллективом преисподней, на каком-нибудь не епархиальном православном ресурсе. По уровню ненависти к окружающему вообще и в частности, по уровню вреда, наносимого вере Христовой, равных таким ресурсам нет. Уже на данный момент для большинства гражданских посетителей Интернета слово «православный» является синонимом слова «злой».

Нет форума, в котором бы некий «делегат» православного ресурса кого-то не проклял и не оскорбил. И причем лезут-то «делегаты» чаще в темы сомнительные, заведомо для православных христиан не подходящие. На сайтах любителей садоводов или филателистов их не встретишь. Грязь предпочитают, твари сварливые.

Безграмотные, психически нестабильные, агрессивные. Черти, да и только. Ведь как я раньше считал: православный христианин – явление доброе, всем своим существом людям родное. Скромное, до последней секунды уверенное в возможности спасения человека. В идеале – улыбчивое. Так нет же! Треш один, Dummi Burger нервно курит.

Что меня так завело!? Простенько: веду передачу в эфире Русской службы новостей, звонит взрослый человек, называет себя православным, ни к селу ни к городу декларирует цитату из Святого Евангелия и тут же радостно напоминает о справедливой, по его мнению, гибели Романа Трахтенберга. Роман не был ангелом, но жизнь священна. Да и откуда кому-либо знать о последних мгновениях жизни Романа!? Ведь, как я понимаю, именно за эти мгновения кое-кто был и канонизирован. Я тут же вспомнил, как присутствовал на отпевании Лены Майоровой, которая по ужасной глупости, на почве алкогольного отравления и многолетней депрессии, облилась маслом, подожгла себя и умерла от ожогов. Никогда не забуду счастливых глаз подбежавшей ко мне другой, недавно воцерковленной, актрисы и ее восторженного шепота: «А наш батюшка сказал, что за нее нельзя в церкви молиться, потому что она самоубийца».