Сергей Кургинян - Суть времени. Цикл передач. № 11-20 Страница 23

Как я уже говорил, реабилитация жертв, в которые будет включён атаман Краснов и другие, будет означать актуализацию снова темы «казаки», а также других тем. Проводить эту десоветизацию будут басмачи и Ваффен СС, то есть те, кто служил когда-то в Ваффен СС или те, кто по-прежнему служит этим же идеалам из новых поколений. Они будут десоветизаторами! Бандеровцы будут десоветизировать Харьков и Донецк, Севастополь и Николаев (это совершенно ясно), а также Одессу и другие города.

Мы понимаем, что машина запускается из-за рубежа и запускается очень серьёзным образом. Казалось бы, в 2009 году президент Медведев, который руководит международной политикой, дал соответствующие санкции на то, чтобы МИД осудил эту программу. Ведь у нас президент руководит внешней политикой, МИД не может сам по себе осуждать программу. Государственная Дума осудила эту вильнюсскую затею. Все сказали ей «нет» в 2009-м году. В этом же 2009-м году президент Медведев, адресуясь с Посланием к Федеральному Собранию, сказал, что всё, чем мы пользуемся, всё, что мы имеем, всё, что спасает нас от катастрофы — есть советское наследство. Это советские атомные электростанции, советская промышленность. Он сказал, что нехорошо же так — мы живём за счёт предков, это они всё сделали, нам надо и самим что-нибудь сделать.

Одновременно с этим господин Караганов в присутствии президента Медведева говорит о том, что за последние 100 лет России почти нечем гордиться. Разве что Великой Отечественной войной, — говорит он дальше, — да и то с соответствующими натяжками.

А Гагарин? А весь этот созданный гигантский промышленный комплекс? А новое качество жизни, которое мы, тем не менее, обеспечили? А великая индустрия, наука, культура? Всем этим нельзя гордиться?

Президент Медведев говорил в 2009-м году, что мы должны гордиться всем. Что у нас ничего нет, кроме того, что нам досталось в наследство от Советского Союза, и поэтому мы, новое поколение, почитая всё это, должны хоть какой-то вклад сами внести во всё это. Говорил о том, что за 20 лет ничего не создано, а то, что было создано нашими отцами и дедами, прожирается…

Теперь же говорится о том, что нам нечем гордиться. Понятна разница?

Итак, в 2009 году Россия с негодованием отвергла в лице уже этого её руководства, президента Медведева, инвективы Парламентской Ассамблеи, резолюцию ОБСЕ вильнюсскую.

А в 2011 году мы вдруг читаем документ, в котором густо вкраплены тезисы Вильнюса. Ровно те тезисы, которые были произнесены тогда. И согласно которым мы должны приравнять своё историческое прошлое к нацистскому, должны соответствующим образом денацифицировать себя — в точности так, как проходила денацификация, и так далее.

Внимательно читая программу, выявляйте её пункты, которые являются ключевыми. Ведь суть, ось программы не в том, чтобы поставить памятники жертвам репрессий, определив, кто это такие (я уже говорил об Эйхе или Тухачевском), и после этого осуществить какое-то национальное примирение.

Ось программы не в том, чтобы открыть архивы… А чем плохо — открыть архивы? Самые разные историки, в том числе и наши сторонники, будут изучать эти архивы, и неизвестно ещё, кто из них сделает более глубокие и адекватные выводы. Значит, суть не в этом.

Суть — в некоторых пунктах, которые мне ещё раз хочется зачитать, потому что граждане нашей страны не понимают, о чём идёт речь. Итак, речь идет о следующем:

1. Необходимо признать, что «народу России после последних 100 лет почти не за что себя уважать».

2. Необходимо признать советскийпериод нашей истории одним большим преступлением, а Советский Союз — преступным государством.

3. Необходимо признать, что «вся Россия — „большая Катынь“». При этом имеется в виду точка зрения, что массовое захоронение в Катыни — дело рук НКВД.

(Но если вся Россия — большая Катынь, а в Катыни осуществлялось массовое военное преступление, то Россия — преступное государство, то есть Советский Союз — преступное государство, а мы, Российская Федерация, — его правопреемники. Мы находимся в Совете Безопасности ООН, потому что мы правопреемники, и так далее. Так что ж получается? Что мы правопреемники преступного государства? Если мы правопреемники преступного государства, то мы должны каяться, выходить из Совета Безопасности ООН, и мало ли что ещё от нас потребуется, если вообще мы имеем право на жизнь).

4. Необходимо признать, что в СССР осуществлялся «геноцид», то есть советское руководство осознанно истребляло советский народ.

(Но ведь это ответственная юридическая формулировка! Геноцид — это геноцид. Мне иногда кажется, что у нас все люди воспитаны в небрежности к праву, чего нет в западной культуре. У нас в советский период… я не знаю точно, я не разводился, но вот говорят, что разводы происходили так, что «на глазок» делили имущество и всё прочее. А там каждое слово на вес золота. «Извини, Джек, был грешок». Джек на диктофон взял и записал, раз у неё был грешок. И дальше общее имущество делится вот так, а не иначе. А если нет грешка, то приходится делить не так, как выгодно.

Для этого частные спецслужбы нанимаются, чтобы определить, у кого грешок. Поэтому там так не каются наобум. Там понимают, что каждое слово на вес золота, что каждое слово имеет юридические последствия. Кроме того, для нас всякое покаяние всегда оборачивается просто расчленением страны. Мы уже каялись однажды за всё ту же сталинизацию и прочее — истерически, необдуманно и приняв мифы за правду. Потом распался Советский Союз. Зачем нужна ещё одна волна того же самого покаяния? Для того чтобы распалась Россия).

5. Необходимо признать Советский Союз «тоталитарным» государством, и на этом основании считать его таким же, как гитлеровская Германия.

6. Необходимо признать, что СССР несёт ответственность за развязывание Второй мировой войны наряду с гитлеровской Германией.

(Это и называется «вся Европа несёт одинаковую ответственность»).

7. Необходимо переписать учебники истории, чтобы отразить в них всё, что касается геноцида в советское время и СССР как преступного государства.

(Это называется «промывка мозгов», это такая «политическая психиатрия», «репрессия за бюджетный счёт»).

8. Необходимо запретить быть госслужащими (причем госслужащими любого ранга), людям, которые сомневаются в том, что Советский Союз был преступным государством.

(А как это можно сделать? Это записано прямо в программе. Во-первых, этим типом госслужащих являются также и учителя. Они же тоже вроде как госслужащие. Даже если не они, то какой-то чиновник не может публично выражать эту точку зрения. Вы понимаете, в чём цинизм? Если при денацификации или в тех странах, которые жёстко расставались с советским периодом (я имею в виду восточно-европейские страны), проходили люстрации, людям, занимающим определённое положение при советской власти, запрещали находиться на госслужбе и так далее. И так же проходила и денацификация. То тут речь идёт о том, что «ты думай, что хочешь, только нишкни, не смей нигде ничего говорить». Послание, проникнутое цинизмом. И это всё тоже внесено в программу).

9. Необходимо провести ревизию памятных дат и праздников с тем, чтобы исключить или переименовать все даты, связанные с историей Советского Союза.

Там конкретно называется: «День милиции», но дальше идёт День Советской армии… Мало ли ещё какие дни можно переименовать…

Вот всё это есть определённая программа, которая, если она будет принята и начнёт осуществляться, породит сокрушительные последствия. Необязательно такие, которые планируют авторы этой десталинизации и десоветизации, последствия могут быть другие. Но поскольку они будут носить взрывной и очень опасный характер, то важно проанализировать, как именно наше общество относится к подобной программе. Не к программе вообще, в которой сказаны какие-то вещи про памятники жертвам репрессий и про открытые архивы. Это наживка. Это вкусная наживка, под которой стальной крючок вот этих 9-ти пунктов.

Мы выявили эти 9 пунктов и спросили людей, как они к ним относятся. При этом мы инструктировали 1500 активистов, которые согласились добровольно, на общественных началах, вести этот опрос и проводили его блестяще. Мы попросили этих активистов не ходить в КПРФ или в круги своих мировоззренческих сторонников, потому что нам нужна статистически однородная выборка. А идти по электричкам, пивным барам, магазинам, вокзалам, автобусам, автостоянкам, офисам, предприятиям — проводить социологически однородную выборку.

Наши активисты провели беспрецедентную выборку в почти 35000 анкет. Нам присланы эти анкеты. У нас они есть и в электронном виде, и в бумажном. Я снова говорю, что это было полторы тысячи человек, то есть почти столько, сколько обычно интервьюируется. Это не опрос ВЦИОМ. Это гораздо более масштабный опрос, в котором первым пунктом была просьба отнестись по 11-балльной шкале вот к той программе из 9-ти пунктов, которую я только что прочитал.