Михаил Зыгарь - Газпром. Новое русское оружие Страница 24

– Главное достоинство – умело кланялся, – вспоминает другой. – Ходил по стеночке. Был совершенно незаметен. Жил, как тень, и служил, как тень…

Первые месяцы работы в Газпроме Миллер и впрямь напоминал тень. Он почти не выходил из своего кабинета, куда приезжал рано утром и откуда выходил часто за полночь. Сотрудники Газпрома вспоминают, что в собственный кабинет на пятом этаже Миллер входил как-то неуверенно, точно боялся, что его вот-вот оттуда выгонят. Долго не мог свыкнуться с мыслью, что теперь он хозяин Газпрома.

– Миллер поразил всех фантастической работоспособностью, – говорит бывший руководитель финансового департамента Газпрома Александр Семеняка. – Он приезжал в 8 утра, а уезжал в 12 ночи. Это сейчас его трудно в офисе застать.

По словам Семеняки, Миллер во все пытался вникнуть. Общался, скорее, доверительно, живо всем интересовался, но решения сходу принимать опасался. Проводил совещания, выслушивал подчиненных, а решения принимал только спустя несколько дней. И всячески пытался демонстрировать преемственность.

Тогда в Газпроме трудно было сыскать человека, который поставил бы на то, что Миллер продержится на своем посту хотя бы год. Несмотря на колоссальную поддержку Путина, Миллеру первое время было в Газпроме очень тяжело. 29 октября на сайте Страна.ru появится даже информация со ссылкой на сотрудника президентской администрации, что Миллер, дескать, написал заявление с просьбой уволить его с поста председателя правления Газпрома. Но почти сразу же статья будет снята по неизвестным причинам, чиновник – источник информации – уволен. До сих пор неизвестно, писал ли Миллер, на самом деле, заявление об уходе. Известно только, что его отставку все равно бы не приняли, ведь тогда Путину пришлось бы расписаться в том, что он допустил ошибку, назначив Миллера руководить крупнейшей компанией страны. Миллер был непотопляем, причем не потому, что не мог наделать ошибок, а потому, что Путин не готов был эти ошибки признать. Как-то в узком кругу Вяхирев в сердцах бросил, что «Миллер через месяц повесится». Но вот прошел месяц, а Миллер все не вешался. Хотя бы потому, что вешаться ему не разрешалось.

31 июля 2001 года Вячеслав Шеремет праздновал 60-летие. На праздник приехали не только старые друзья юбиляра, но и Миллер. «Все произносили тосты, – рассказывает один из участников пирушки. – Шеремета поздравил Вяхирев, другие газпромовцы. Потом начал говорить Миллер, но очень нервничал и путался. Гости смотрели на него сочувственно. В конце Миллер не нашел ничего лучше, как зачитать поздравительную телеграмму от тогдашнего министра энергетики Игоря Юсуфова. После этого Миллер вконец стушевался и быстро уехал…»

А через месяц Миллер отобрал у юбиляра право финансовой подписи и кураторство над финансово-экономическим блоком в Газпроме. А еще через месяц именитым гостям, сидевшим рядом с Миллером на дне рождения Шеремета и потешавшимся над тем, как неловко Миллер зачитывает поздравительную телеграмму министра, пришлось уступить места в руководстве Газпрома новым назначенцам. В начале сентября 2001 года Миллер провел в Газпроме масштабную кадровую чистку. Отодвинули от дел верных сподвижников Рема Вяхирева – Александра Пушкина, курировавшего газовый бизнес в СНГ и Балтии, и завхоза Николая Гуслистого. Правой рукой Миллера на короткий период стал петербуржец Петр Родионов, который при Вяхиреве слыл «оппозиционером». Правда, права финансовой подписи Родионов так и не получил и уволился через несколько месяцев.

Формируя свою команду в Газпроме, глава компании Алексей Миллер, как и Путин, явно отдавал предпочтение землякам и знакомым. Например, главным бухгалтером Миллер назначил свою питерскую знакомую Елену Васильеву. До того момента самой крупной компанией, в которой работала эта дама, был «Морской порт Санкт-Петербург», с выручкой 19,5 миллионов долларов. Теперь Васильевой предстояло отвечать за отчетность концерна с экспортной выручкой в десятки миллиардов долларов и обеспечивать четверть налоговых сборов России. Похоже, главную роль и в этом случае сыграли не профессиональные качества кандидатки, а ее лояльность руководству. Просто Миллер служил в тех же компаниях, что и Васильева, и уже бывал ее начальником.

Новые назначенцы не слишком церемонились с газпромовскими ветеранами. Бывший глава совета директоров Газпрома Александр Казаков вспоминает появление Васильевой так:

– Прихожу я как-то на работу, а в моем кабинете – дама. Ей понравился мой кабинет, и она приказала вынести мои вещи. Что я мог поделать? Не выгонять же.

Через пару месяцев Казаков написал заявление об уходе.

За короткий срок карьеру в Газпроме смогли сделать многие питерские знакомые Миллера, которым посчастливилось работать с ним в «Морском порту Санкт-Петербург» или «Балтийской трубопроводной системе».

– Я понимал, что мне придется уйти и уступить свою должность человеку из круга Миллера, – вспоминает бывший главный финансист Газпрома Семеняка. – Газпром всегда был кастовой структурой, а новая команда четко делила людей на своих и чужих. Я все равно у них ассоциировался со старой командой.

В апреле 2002 года Семеняка ушел из Газпрома, чтобы передать один из ключевых департаментов – финансовый – 32-летнему питерскому приятелю Миллера Андрею Круглову. Всего за два года Круглов сделал фантастическую карьеру и стал финансовым директором Газпрома.

Смена кадрового состава в Газпроме происходила стремительно. Как вспоминает Семеняка, у одного менеджера неожиданно переставала работать магнитная карточка на вход, другого срочно вызывали из отпуска, чтобы сказать: «Вы уволены».

Бывший подчиненный Миллера по «Морскому порту Санкт-Петербург» Кирилл Селезнев менее чем за два года вырос из помощника главы Газпрома в гендиректора «Межрегионгаза», курировавшего весь сбыт газа на российском рынке. Аппарат правления Газпрома возглавил тоже сослуживец Миллера по «Балтийской трубопроводной системе» Михаил Середа.

Еще один ключевой департамент – имущественный – возглавил другой питерский знакомый Миллера – Александр Красненков, гендиректор гостиницы «Астория». «Астория» была акционирована в октябре 1995 года, когда Владимир Путин работал в мэрии Санкт-Петербурга. Правда, менее чем через год Миллеру пришлось уволить Красненкова из-за скандала с расходами на рекламу и спонсорство, которые курировал имущественный департамент. Впрочем, покинув компанию, Красненков по-прежнему активно участвует во всех ее имущественных сделках, входит в советы директоров «Газпромбанка», Сибура, «Стройтрансгаза» и «Нортгаза», получая там ежегодное вознаграждение в несколько миллионов долларов.

Негазпромовскому человеку кадровые перестановки в компании казались тогда случайными. Газпромовские говорят, что перестановки очевидно осуществлялись по толковому и заранее разработанному плану, основанному на хорошем знании компании. Миллер с максимально возможной быстротой расставлял доверенных людей на ключевые позиции. Доверенные люди должны были с максимально возможной быстротой взять под контроль основные финансовые потоки Газпрома и отобрать у вяхиревцев активы, выведенные ими из компании. Тогдашний глава газпромовской службы безопасности Сергей Лукаш утверждает, что все ключевые кадровые назначения в Газпроме согласовывались непосредственно с президентом.

20 ноября 2001 года в Новом Уренгое собрался весь энергетический бомонд. Путин посетил гигантское Заполярное месторождение, где тремя неделями раньше начали добывать газ. Впервые за десять лет Газпром, наконец, запустил новое месторождение. И Путин вручал Вяхиреву орден «За заслуги перед Отечеством» четвертой степени. Но Вяхирев все равно ворчал: всю тяжелую подготовительную работу проделал он, а сливки снимал его сменщик.

Сразу после награждения бывшего главу Газпрома ждал неприятный сюрприз – Путин начал инструктировать Миллера, как бороться с наследием Вяхирева: главное – следить, чтобы ничего не украли. Путин заговорил о разнице между ценами, по которым Газпром продает газ на экспорт своим западным контрагентам, и ценами на внешних рынках, которые в два-три раза выше.

– А почему мы отдаем так дешево? – спросил президент, глядя на Миллера. – Где эта разница? Где деньги-то? Не надо махать шашкой, но разобраться необходимо.

По мнению Путина, деньги следовало искать на счетах компаний-посредников, именно там, считал президент, оседала большая часть экспортной выручки Газпрома. Удар был рассчитан на Вяхирева, – «Газэкспортом» руководил его сын Юрий. А Путин уже переключился на другую тему:

– Надо внимательно подходить к вопросам собственности, а то разинете рот, и у вас не будет не только Сибура.

Сибур был чуть ли не самым любимым детищем газпромовских менеджеров. В его совет директоров входили Шеремет и Пушкин. Их поддержка и финансирование со стороны Газпрома позволили президенту Сибура Якову Голдовскому за три года скупить и консолидировать нефтехимические компании, занимавшиеся переработкой попутного газа, и превратить Сибур в интегрированный нефтехимический холдинг – крупнейший в стране. Контрольный пакет акций Сибура принадлежал Газпрому, но Голдовский говорил, что компании необходимо развиваться, для развития необходимо провести дополнительную эмиссию. Газпром вынужден был потратить на приобретение дополнительных сибуровских акций 800 миллионов долларов, но на самом деле эта дополнительная эмиссия была только первым ходом придуманной Голдовским многоходовой комбинации. Деньги, полученные от Газпрома во время первой допэмиссии, были нужны Голдовскому для того, чтобы проводить все новые и новые допэмиссии до тех пор, пока пакет Газпрома в Сибуре перестанет быть контрольным. Решающий этап этой игры Голдовский предусмотрительно начал за месяц до отставки Вяхирева.