Герд Бухгайт - Абвер - «щит и меч» III Рейха Страница 25

Отдел, а позднее управление «Абвер/Аусланд» с 1937 г. возглавлял контр-адмирал (впоследствии — вице-адмирал) Бюркнер. Канарис хорошо знал его по совместной службе еще в Вильгельмсхафене как многоопытного морского офицера и потому переманил его к себе, так как для решения задач этого отдела нужен был человек с широким кругозором и повидавший свет. К тому же Бюркнер был оптимистом, кем сам Канарис никогда не был. Однако эти противоположные взгляды на человеческое бытие отнюдь не омрачали их взаимоотношения как людей. Но в деловом плане им не всегда удавалось находить взаимопонимание, что, по-видимому, следовало объяснять тем, что начальнику «Абвер/Аусланд» приходилось поддерживать тесные отношения с министерством иностранных дел, а позже — со штабом оперативного руководства вермахта. Первое представлял, как правило, посланник Риттер, которого Канарис сильно недолюбливал, а ОКВ представлял генерал Йодль, совершенно нетерпимый в глазах Канариса солдафон, всегда действовавший ему на нервы своим «обожанием диктатора».

Среди ближайших сотрудников шефа абвера следует упомянуть прежде всего начальника Центрального аппарата абвера (абвер-Z) полковника (впоследствии — генерал-майора) Остера. Без сомнения, он заслуживает отдельной главы в истории абвера. А слыл он весьма сомнительной личностью, о которой как ни о каком другом персонаже из этого «сумеречного» ведомства велись самые противоречивые разговоры и споры. Обвиненный в государственной измене и потому казненный вместе с Канарисом 9 апреля 1945 г. во Флоссенбурге, Остер неизменно фигурирует во всех описаниях и рассказах как доказательный пример ненадежности абвера (см. главу 11). Хотя Остер не имел никакого отношения к задачам собственно разведки, он был всегда хорошо осведомлен о большой политике и закулисных акциях Третьего рейха благодаря своим личным, в том числе и негласным, связям. Говорят, что у него была налажена своя частная информационная служба, что в конечном счете было тоже в интересах абвера.

В годы строительства абвера и превращения его в современную тайную службу повседневные его задачи состояли главным образом в выявлении военной мощи европейских стран и их реакции на гитлеровскую политику перевооружения и экспансии. В формировании и реализации этой политики ни абвер, ни его руководство никакого участия, естественно, не принимали. Скорее эта политика их ошеломляла, как и весь генералитет. Что же касается основного направления разведывательной деятельности, то им было однозначно восточное.

Информация о делах в Польше поступала начиная с 1923 г. постоянно и была достаточно точной. После 1930–1931 гг. в этой стране вряд ли существовал какой-либо военный объект, который не был бы тщательно разведан. Это в особенности касалось польских ВВС. Было доподлинно известно все о строительстве, подготовке личного состава, техническом оснащении всех типов самолетов. В то же время абвер умело использовал внутриполитические трения между поляками, с одной стороны, и этническими немцами, украинцами, белорусами и прочими противниками варшавского режима — с другой. В Польшу засылались сотни агентов абвера. Управляемые местными отделениями абвера в Кёнигсберге, Штеттине, Берлине и Бреслау, они проникали в Польше повсюду — в администрацию, во все военные округа и их штабы, в военное министерство и даже во 2 е управление генштаба — управление тайной службы связи и разведки[80]. Не менее успешно действовала и германская военная служба подслушивания, подключаясь с помощью своих радиопеленгаторов и подслушивающих устройств к польской сети связи сухопутных войск и к радиопереговорам польских ВВС. Поэтому в любой день и час абверу было известно все о польских маневрах и планах польских штабов[81].

В конце декабря 1936 г. по распоряжению Геринга начались активные, «наступательные» действия военной разведки против Чехословакии. Дело в том, что немецкая авиация (люфтваффе) чувствовала для себя значительную угрозу из-за того, что это соседнее государство могло представить собой весьма удобный исходный район для нападения. Тогда было много разговоров о чешском «авианосце». На совместном совещании абвера с дешифровальным отделом военного министерства было принято решение о реорганизации и укреплении германской службы радиопрослушивания под общим девизом подготовки «внезапной войны против ЧСР». Во взаимодействии с австрийской и венгерской тайными службами было осуществлено секретное подключение ко всем кабельным линиям, идущим в Чехословакию и оттуда, вблизи трех граничащих с ней стран. Их прослушивание стало постоянным. Абверу удалось также привлечь к себе в качестве связников многих чешских кадровых и отставных офицеров, служивших в прошлом в императорской австро-венгерской армии. С их помощью стало возможным детально выявить состояние чешской военной промышленности и убедиться в том, что она качественнее всех других в Европе и что танки заводов «Шкода» были бесспорно лучше немецких. Запас мощи, боеспособность чехословацкой армии, как и ее материальные ресурсы, позволили бы пражскому руководству при условии одновременного вступления в войну французов и англичан на Западе не считать шансы на успех безнадежными.

В период с 1934 до 1936–1937 гг. какая-либо тайная деятельность против Бельгии и Голландии категорически запрещалась. Местным отделениям абвера единственно разрешалось вербовать там агентов-связников на случай усиления напряженности и всеобщей мобилизации. Что касается Франции, то основными объектами разведки были ее военно-морские силы, и велась она вдоль побережья Ла-Манша и Атлантики, а также со стороны Испании с юга. Уже вскоре после вступления в должность Канарис распорядился перевести отделение абвера из Вильгельмсхафена в Гамбург. Он объяснял это тем, что «нельзя вести тайный сбор информации из укрепленной солдатской столовки», какой была эта военно-морская база. Для этого нужен был крупный город и порт, располагающие гораздо большими возможностями. Из Гамбурга при достаточно благоприятных условиях можно было, например, организовать систематическое наблюдение за французским флотом через Голландию и Бельгию (по так называемому французскому «северному пути»). Конкретными целями этой деятельности являлись военно-морские базы и торговые порты, их емкость (пропускная способность), наличие укреплений, типы военных кораблей в портах — их серийность, а также отдельные характеристики, такие, как мощность брони, артиллерийское вооружение, скорость хода, торпедное вооружение, средства противолодочной обороны, противовоздушной обороны и т. д. Разумеется, разведывались также авиационные базы ВМС и наземные аэродромы на побережье, пункты заправки топливом французских кораблей и в особенности нефтеперегонные заводы, склады горючего и трубопроводы в качестве целей для германских ВВС.

В гамбургском отделении абвера была организована углубленная подготовка будущих агентов. В большинстве своем это были граждане других государств, среди которых было лишь немного французов. Все они получали в дальнейшем какие-то конкретные задания. Помимо чистой разведки, речь шла также и об организации путей доставки донесений, гарантирующих в случае кризиса или войны максимальную надежность. Как в нейтральных странах, так и в потенциально враждебных создавались пункты связи и опорные пункты, устраивались так называемые «глухари» (почтовые ящики), которые должны были оборудоваться и маскироваться так, чтобы нельзя было быстро выявить пользующегося ими агента, скрывающегося под условным адресом и псевдонимом.

Главным же объектом разведки на западном направлении была, конечно, «линия Мажино» — цепь фортификаций, считавшихся почти неприступными. Некоторые сведения о размерах и устройстве линии были выданы германскому абверу французским офицером-интендантом Фроже, который отвечал за снабжение крепостных гарнизонов. Он был разоблачен и арестован, а судебный процесс над ним, состоявшийся в Париже, вызвал продолжительные толки в прессе не только во Франции. Столь же ценные разведматериалы были получены и во время занятия Праги 15 марта 1939 г., потому что чешские укрепления были построены по образцу «линии Мажино» при поддержке Франции. Специальная чешская комиссия в свое время обследовала некоторые крепостные укрепления, в том числе в районах От-Буа, Гран-Пуарье, Симсерхоф и др., и изготовила их чертежи и описания. Это сотрудничество обусловливалось тесными военно-политическими связями между Францией и Чехословакией. И, несмотря на эти успехи абвера, германское верховное командование все еще переоценивало истинную военную мощь Франции и, что еще хуже, не приняло в расчет психологическую расслабленность французов, вызванную сознанием «надежности обороны», которую якобы обеспечивала «линия Мажино».