Валерий Штейнбах - Оборотная сторона олимпийской медали. История Олимпийских игр в скандалах, провокациях, судейских ошибках и курьезах Страница 25

Американские газеты печатали фотографии красочного праздника закрытия, а в Берлине развешивали снятые на период Игр таблички: «Не для евреев».

Несмотря на высокие спортивные результаты и широкое участие спортсменов, Игры XI Олимпиады проходили в гнетущей атмосфере милитаризма. Этот факт признает и МОК. В его бюллетене, посвященном 60-летию олимпийского движения, говорится:

«На этих Играх господствовал сильный дух милитаризма и нацизма».

Олимпиада 1936 года стала последней перед развязанной фашистами Второй мировой войной. Побывавший на Играх американский писатель Томас Вулф в романе «Домой возврата нет» так описывал дни Олимпиады:

«Ежедневные спектакли, роскошные и прекрасные, буквально захватывали дух. На стадионе неописуемая игра красок… Молодые люди стояли непринужденно, смеялись и разговаривали – личная охрана фюрера. Части СС и СА, все чины и звания в самых различных форменных одеждах. Двумя шеренгами стояли они от Вильгельм-штрассе до Бранденбургских ворот. Вдруг прозвучала резкая команда, щелкнули десятки тысяч каблуков. В этих звуках слышалась война…»

Окончилась Олимпиада, и вместе с транспарантами, флагами, другими украшениями, которые срывали в Берлине и выбрасывали за ненадобностью – Игры-то прошли, отброшены были лицемерные прикрытия истинного положения дел в Германии, истинного отношения нацистов к остальному миру.

Первые послевоенные

Спустя всего лишь двадцать лет после окончания Первой мировой войны, которую оптимистично назвали «войной по пресечению всех войн», войска германского вермахта в сентябре 1939 года вторглись в Польшу, мир снова окунулся в кровавый конфликт. На этот раз он принял поистине глобальный характер, поскольку попытки союзников ограничить амбиции и нацистской Германии, и имперской Японии означали, что война распространилась далеко за пределы Европы в Африку, на Средний и Дальний Восток. Конфликт повел за собой мобилизацию армий в невиданных ранее масштабах, применение ужасающего нового оружия разрушения и вовлечение в него гражданского населения, которое прежде было избавлено во многом от всех ужасов войны.

Естественно, во время этой страшной войны всем было не до спорта, не до олимпийских состязаний. Поэтому в летописи Олимпийских игр против Игр XII и XIII Олимпиад записано: «Не состоялись». Не состоялись ни в 1940 году в Хельсинки и Саппоро, ни в 1944-м в Лондоне. Долголетняя кровопролитная бойня породила столь глубокую ненависть между народами, что возрождение Олимпийских игр казалось почти невозможным. Пьер де Кубертен умер в 1937 году. Сменивший его граф Анри де Байе-Латур скончался в 1942-м. Бразды правления Международным олимпийским комитетом, да и всем олимпийским движением взял на себя вице-президент Юханнес Зигфрид Эдстрём, крупный организатор спорта из Швеции. Он активно участвовал в подготовке и проведении Игр 1912 года в Стокгольме, а в начале двадцатых годов стал одним из руководителей шведского спортивного движения. В 1920 году Эдстрём был избран в МОК и уже в 1921 году стал членом Исполкома, а в 1931 году – вице-президентом. Исполняющим обязанности президента он был до 1946 года, когда подавляющим большинством голосов его официально избрали на эту должность.

Двенадцать лет не загорался олимпийский огонь. Это были годы, которые каленым железом выжгли отметины на нашей планете, годы, оставившие после себя открытые раны и незаживающие рубцы.

Но как только был заключен мир, Международный олимпийский комитет тотчас же принял решение провести очередную Олимпиаду. Выбор пал на столицу Англии – Лондон, а зимние Игры решили провести на уже апробированной базе – в Санкт-Морице.

Организаторы Пятых зимних Олимпийских игр справились со своей задачей блестяще: все было просто, в хорошем деловом тоне, без излишней шумихи и театральной напыщенности. Серьезных скандалов, ошибок, провокаций зафиксировано не было. Да практически не было и курьезных случаев. Можно упомянуть лишь одну ссору между Оргкомитетом Игр и Международным олимпийским комитетом по поводу участия в хоккейном турнире двух американских команд. В американском хоккее в те годы существовало два различных направления, и США решили послать в Санкт-Мориц две команды. МОК решительно запретил участвовать в соревнованиях обеим командам. А Оргкомитет разрешил играть той команде, которая считалась самой профессиональной. МОК настаивал на своем. В конце концов после длительной и эмоциональной дискуссии команде США было разрешено участвовать в турнире, но как бы вне зачета: просто ради удовольствия поиграть.

Эти разборки вызвали большой скандал в хоккейном мире. Но американцам не было никакого смысла рвать отношения с МОК и с олимпийским движением, так как популярность хоккея на северо-американском континенте росла с неимоверной быстротой. И они решили лучше не участвовать в одних Играх, нежели испортить отношения навсегда. По крайней мере, если не навсегда, то надолго.

Летние Игры 1948 года МОК поручил провести столице Великобритании. В Англии в то время царил режим экономии: восстановление городов, и особенно Лондона, сильно пострадавшего от фашистского «блица», было еще далеко от завершения. Многие англичане протестовали против новой тяжести, ложившейся на их плечи. Вопреки всему, не в лучших, но вполне приемлемых для послевоенного времени условиях Олимпийские игры все же состоялись. Они собрали 4104 участника из 59 стран. Германия и Япония, развязавшие войну, приглашения на Игры не получили. Многие страны, пострадавшие от фашистской оккупации, не смогли послать в Лондон хорошо подготовленные команды.

По спортивным результатам Лондонская Олимпиада не была выдающейся. Война загубила столько молодых талантливых людей, что неоткуда было ждать большого притока достойных атлетов. И все же в ходе соревнований было установлено четыре мировых рекорда: по одному в легкой атлетике и стрельбе и два в тяжелой атлетике. Обновлено было и несколько олимпийских рекордов. И это несмотря на то, что условия на многих спортивных сооружениях Лондона были далеко не комфортны. Например, совсем не просто было выступать на стадионе «Уэмбли» – там состязались легкоатлеты. Дело в том, что стадион «Уэмбли» был тогда стадионом прежде всего для собачьих бегов и футбола. На легкоатлетической дорожке на одном из поворотов зияла довольно большая выбоина. Многие здесь спотыкались, а некоторые получили травмы.

Абсолютно не в комфортных условиях проводились соревнования фехтовальщиков – в большом гараже, из которого только на время Игр были вывезены автомобили, да и то – только из одного блока. В других стояли машины самых разнообразных марок, и рабочие тут же занимались ремонтом, мыли и чистили их, протирали стекла, меняли масло, подкачивали шины, в общем, делали все, что обычно делают в гаражах. Резиновая фехтовальная дорожка была уложена на цементном полу, а по ее сторонам на скорую руку сколотили деревянные скамьи для участников, судей и зрителей. Почему-то никому не пришло в голову устлать цементный пол вокруг дорожки хотя бы примитивным мягким покрытием. Из-за этого тоже случилось немало травм.

Очень экстравагантно выглядел олимпийский ринг. Его установили в крытом бассейне на мостике, переброшенном через водную поверхность. Над ним – мощные софиты, которые давали свет во время поединка только на ринг. Во время боксерского турнира воду из бассейна не сливали, поэтому довольно сильные испарения хлора не доставляли особого удовольствия олимпийцам. А однажды один из проигравших с досады так сильно махнул рукой, что с нее слетела перчатка и под гомерический хохот зрителей громко шлепнулась в воду. В другой раз один из тренеров после победы своего подопечного с восторженным криком бросился в воду, вызвав не меньшие овации зрителей. Впрочем, эти неудобства не особенно портили впечатление от боев, которые в основном проходили на высоком профессиональном уровне.

Конец ознакомительного фрагмента.