Константин Леонтьев - «Московские ведомости» о двоевластии Страница 3

Оставим его Католицизм в стороне сверх того и потому, что единоверие не исключает еще весьма большой разницы в других отраслях культурной жизни. (Православная Византия времен Ирины или Феодоры и Православная Россия времен Елисаветы и Екатерины – какая разница! Испания и Польша – обе XVI–XVII века, например, – в чем они были схожи, кроме религии…)

Все знают, что я ничуть не желаю, чтобы Россия стала католической, но я хочу только сказать, что если бы наш государственный строй, наши философские воззрения, наша литература и весь наш внешний быт – отличались бы глубоко от Запада, то и единоверие бы не могло бы убить сразу силу культурного нашего своеобразия.

(Я приведу еще пример наглядный. Православный сирийский араб, греческий паликар из Эпира или Акарнании и калужский крестьянин наш – одной веры , но разве культурно-бытовая разница их не огромная? Так могло бы быть и в высших классах; так и было в старой, великой Европе.)

Поэтому оставим здесь, говорю я, католические увлечения Соловьева; о них речь была только мимоходом.

Не Католичество его тревожит меня, – меня смущают его обидные слова:

– Русская цивилизация есть цивилизация европейская…

Я нахожу на это множество возражений и у других, и в собственной мысли, – но самоуверенный тон его, сознаюсь, колеблет меня, и я повторяю:

– А что если с этой стороны Соловьев видит дело вернее нас; что если мы хотим верить тому, что нам приятно, и ослепляемся?

Для меня несомненно, что Данилевский прав вообще в своей теории культурных типов относительно прошедшего . Но относительно настоящего и будущего – надо поразмыслить.

Будет ли еще вообще новая, вполне независимая, полная, оригинальная культура на земном шаре – это вопрос!

Из того, что отдельные европейские государства устарели – еще не следует непременно, что идеи, вкусы, уставы и новейшие верования (эгалитарные и безбожные) не распространятся и на внутреннюю Азию, и на Африку (Америка и Австралия – всё та же Европа).

Положим, эти новейшие идеи, привычки и верования – ложны, пошлы, даже гнусны и всё, что хотите, с нашей (с Данилевским) точки зрения, но разве торжествует на земле всегда то, что прекрасно или что нам кажется истиной. Для христиан Мусульманство было ложью; однако оно подчинило несколько веков тому назад не только власти своей, но и духу многие христианские страны. Для хорошего французского католика и легитимиста – демократическая революция есть ложь и гнусность, однако она восторжествовала во Франции – и возврата нет ! Очень может быть (даже можно сказать – наверное), что то культурное однообразие средних людей, к которому может прийти все человечество под влиянием эгалитарной и безбожной европейской цивилизации, – ведет к безвыходной бездне тоски и отчаяния… Придется, вероятно, тогда вымирать или иначе гибнуть, – ибо тоже возврата не будет! Но эта опасность погубить вместе с собою человечество – никогда не остановит европейцев (по племени или только духу ). Они будут верить, что в этом не только выгода их, но долг и высшее призвание.

Даже завоевание всей Европы (положим – китайскими монголами) не уничтожит непременно этой возможности всеобщего заражения. «Победители приняли нравы и обычаи побежденных», – так учили еще нас в детстве; я помню эту верную фразу; и примеров этому много.

Итак, – прежде всего еще остается вопросом, будет ли еще вообще какая-нибудь новая, прочная на 8–9–10 веков (как другие, прежние были), своеобразная цивилизация или нет?

И если будет, – то славяне ли ее разовьют? Или кто-нибудь другой…

И, наконец, если славянство, руководимое Россией (после благоприятного разрешения Восточного вопроса), и уклонится несколько в сторону от общеевропейского русла, – то насколько резко будет это уклонение?

Не будет ли оно так незначительно, как было незначительно уклонение римской культуры от греческой? Ибо нравы и весь внешний быт римский был очень схож с греческим; а государственность римскую священно-муниципального и республиканского происхождения можно также считать как бы развитой и с успехом выработанной эллинской государственностью.

Можно, конечно, и на этом примириться с исторической судьбой нашей, но от этого еще очень далеко до 4-хосновного типа, о котором мечтал Данилевский. Он говорил, что романо-германская цивилизация – культура только 2-хосновная , т. е. в ней хороши и сильны только 2 стороны – научно-художественная и государственная ; а религиозная и экономическая слабы. Религиозная – потому, что Католичество есть искажение Христианства ; экономическая – потому, что на Западе феодализм капитала .

Искажение ли Католичество или нет, это вопрос богословский, которого я здесь не хочу касаться (как лично верующий в правоту Православия, я даже обязан с этим согласиться); но когда мы хотим поставить вопрос на объективно-научную точку <зрения>, как ставил его Данилевский, – то нельзя брать за критериум или за основу суда наше с ним субъективное верование . Культурно-органическая точка зрения – не есть собственно христианская; она может быть тесно связана с моим личным Христианством, но, чтобы судить объективно, я должен уметь выходить и за пределы моей личной религии; я могу не только этой личной верой, по богобоязненности, но во многих отношениях даже и разумом понимать, что Православие правильнее Католичества в догматическом и душеспасительном отношении Но когда речь идет – о развитии , о своеобразии , о творчестве культурно-религиозном , – я не могу не видеть , что после разделения Церквей Православие в Византии остановилось, а в России (и вообще в славянстве) было принято оттуда без изменений , то есть без творчества (вредного или полезного – все равно пока ). А европейская культура именно после этого разделения и начала выделяться из общевизантийской цивилизации. В истории Католичества, – что ни шаг, то творчество, своеобразие, независимость, сила.

Другое дело – религиозная истина моей веры; и другое дело – истина исторического взгляда. Иудейская ветхозаветная вера в значительной мере обязательна для всякого христианина; но разве можно сказать, что она во время Моисея и пророков <была> так развита и богата разнообразным содержанием, как ложная для нас языческая вера древних египтян или браминов? Нельзя.

И ложное может быть очень своеобразно и очень развито, интенсивно и содержательно.

Католицизм – религия такая могучая и полная, какой, быть может, еще и не было на земле. Как же не основа ?

Не любите Католицизма, не веруйте в него, боритесь с ним, но как же можно не считать его третьей по счету и первой по значению культурной основой романо-германской истории.

То же можно сказать и про экономическую сторону.

Кого уверит Данилевский, что эта хозяйственная сторона в Европе – слаба. Что она не влиятельна… Так как в книге его речь идет о смене культур, или о некоторой преемственности их, то когда же и где же, до полного развития романо-германской цивилизации – было такое хозяйство ?.. Такая торговля, такое промышленное богатство? Даже такое усовершенствованное земледелие… [2] < текст обрывается >

Примечания

1

Религиозная, государственно-социальная, научно-художественная и экономическая.

2

Кир<еевский>