Журнал Русская жизнь - Мужчины (январь 2009) Страница 3

***

Неподвижностью материнского капитала возмущались многие - называли эти деньги «мертвыми» или «виртуальными». До последнего времени эти деньги можно было потратить только на образование или улучшение жилплощади, а до исполнения ребенку двух с половиной лет и вовсе нельзя было к ним прикасаться. Возникали острые ситуации - например, матери не могли потратить капитал даже на лечение смертельно больных детей: «Медицинская помощь у нас бесплатная», - безмятежно объясняли чиновники. И вдруг: гром грянул, мужик перекрестился - правительство догадалось, где ключ от квартиры. Материнский капитал разрешили пустить на погашение ипотечных кредитов, причем на самых-самых либеральных условиях - например, даже в тех случаях, когда ребенок не является собственником квартиры (от родителей потребуют нотариально заверенное обещание когда-нибудь вписать его в число собственников) или когда ипотеку оформляет не мать, а отец. Вот до какой доброты дошли. Оно и правильно: спасать банки - это вам не детей лечить, это дело богоугодное, здесь и распоследний бюрократ станет гуманистом.

Большинство обратившихся за оформлением - жители малых городов и сельских районов, там эти десять тысяч долларов весят по-иному, чем в мегаполисах. Жителям же столицы по-прежнему нерадостно: весь материнский капитал - цена не более чем двух-трех квадратных метров «московского злого жилья».

***

В одном из сибирских областных городов сокращают штат в управлении образования. Сокращенных безжалостно направляют согласно диплому - учительствовать. Громадные статусные трагедии, иерархические потрясения, драмы самоидентификации. Коллега рассказывает, как чиновница с ужасом вопрошает: «Меня все уважают в этом городе - как же я в школу пойду?»

После долгих переговоров ей нашли более или менее достойное, условно номенклатурное место - замдиректора по учебно-воспитательной работе. Главное - не «учителкой».

***

Бюджетная сфера - издалека кажется - в завидном положении. В начале кризиса предрекали: «И теперь наконец-то частники начнут завидовать казенным людям» - ох, если бы! Перед Новым годом в Брянске митинговали рабочие 111-го военного завода - на митинг вышли больше 100 человек из 400 работающих. Вышли с лозунгами: «Губернатор, наши дети останутся без новогодних подарков». Им не платят зарплату несколько месяцев, счета предприятия арестованы, в кредитах отказано. Вроде бы нашли покупателя на заводской стадион - ура! Собираются продавать принадлежащие заводу квартиры в Москве - тоже дело.

Докатилось не только до военпрома, но и до такого тишайшего заведения, как сельская почта. 16 часов в неделю, или три часа с минутами в день - таков теперь режим работы 132 сельских почтовых отделений в Свердловской области. Успеет ли почтальонша, разносящая пенсии, - как правило, безлошадная, безвелосипедная - дойти от села Ивановки до села Петровки (а иногда это с пять-десять километров) и вернуться на службу? Можно, впрочем, еще больше оптимизировать расходы, отменив почтальонов и обязав пенсионеров забирать деньги в отделении. А добираться - непременно пешком, чтобы оптимизировать расходы на социальный автобус. На очереди - сельские медпункты, пожарники, ветеринары… Есть куда расти.

***

По наблюдению вице-мэра Чебоксар, в одном из чебоксарских автосалонов, продававшем ежедневно по пять иномарок, в ноябре и декабре продали всего десять машин. То есть за два месяца - двухдневная выручка. С введением новых таможенных сборов, на днях вступивших в силу, будет еще меньше - каждая иномарка, по прогнозам, подорожает в среднем на 100 тысяч рублей. Раньше частник на «копейке» заламывал цену, привычно бормоча про удорожание бензина, теперь - про удорожание иномарок. «А вы-то при чем?» - «А я, может, шесть лет по ночам на „Форд“ горбатился» - «Купили?» - «И не куплю уже…» «Копейка» дребезжит, в пластиковом иконостасе на панели не хватает центральной иконки - словно зуб выбили.

***

На Ставрополье недавно закупили свиней из Кабардино-Балкарии и Северной Осетии - и немедленно отметили вспышку африканской чумы. На одной из ферм, где всего проживает около 2,5 тысячи свиней, пало разом 125 голов. Ветслужбы поступили согласно инструкции: приказали всем фермерам ликвидировать и сжечь все свиное поголовье, а также уничтожить приготовленные на зиму корма и зерно. «Ветврач сказал - закатывайте тушенку и сами ешьте». Узнав о катастрофическом распоряжении, 500 свиноводов-фермеров и владельцев усадебных хозяйств Курского района Ставрополья перекрыли трассу. Плачущие фермерши убеждают, что при таком морозе африканской чумы быть не может («ведь она же африканская!»), и без свиней-кормилиц в дни великой депрессии не прожить, другого заработка у крестьян нет. И еще говорят, что при тепловой обработке мяса чума не страшна, съедите - не отравитесь!

Скорее всего, костры высокие все-таки вспыхнут, на скотомогильники прольется нужное количество хлорки и формальдегида, - но какая-то часть чумного мяса неизбежно всплывет на рынках, и свиной бифштекс с кровью исчезнет из многих меню. К кризисным заботам прибавится необходимость долго и тщательно прожаривать (а еще лучше - отваривать) мясо - если, конечно, у вас хватит на него денег.

***

В Ярославской области - небывалая очередь в доноры. Еще летом врачи пользовались услугами бомжей и деклассированных элементов - что делать, надо хоть как-то пополнять банки крови, - а теперь не знают отбоя от благопристойных граждан и принимают только по предварительной записи. После того как на «Автодизеле» по соглашению сторон или по собственному желанию (то есть без выходных пособий) были уволены 3 700 человек, обнаружилось, что расценки для доноров (за порцию крови - 280 рублей, за плазму - 500, за тромбоциты - целую тысячу) очень даже хороши.

Медики, однако, сами не рады такому аншлагу: финансирование станции переливания крови урезали на 40 процентов, остро не хватает реактивов для работы на новом дорогом оборудовании. Как скоро в очереди начнут приторговывать талонами, писать номера и бить морды наглецам - пока неизвестно, но, судя по масштабам сокращений в Ярославской области, ждать осталось недолго.

***

Утром пришли учителя тульской школы на работу и увидели разгром в своих кабинетах, которые они много лет обустраивали, причем за свой счет. Стендики-плакатики, всяческая дидактическая наглядность, все рукодельное, каллиграфическое, «надышанное», и традесканция в кашпо, и «мой друг, отчизне посвятим!…» А сама школа - для глухонемых подростков, другой возможности завершить среднее образование у них нет. На место пришла областная станция юных туристов, выселенная, в свою очередь, расширенной службой усыновления. Было в отделе три специалиста по усыновлению, стало раз в десять больше, - святое дело, не возразишь! Но какая причудливая пищевая цепочка: попечители съели туристов, туристы - инвалидов. (После долгих скандалов и вмешательства местных депутатов школу обещали оставить, но кашпо и стенды уже растерзаны, учителя подавлены, традесканция сгнила от обиды.)

***

В поезде смотрю на ноутбуке «Землю» Довженко.

Соседка, строгая девушка с пучком, заглядывает через плечо, ерзает, наконец не выдерживает:

- Извините, а почему вы не поставите что-то нормальное, есть же фильмы нормальные, современные, чтобы всем интересно было. Нельзя же думать только о себе.

***

Новые староверы: в Архангельской области около 900 человек живут с паспортами СССР, не меняя их, как заявляют чиновники, «в основном по религиозным и политическим соображениям». Всякое раскольничество вызывает уважение, но эти беспаспортные - просто трепет. Какая мощная традиция - и какая гражданская аскеза и самоотречение. Невозможность купить билет на поезд, прописаться, да и просто получить пенсию в сбербанке, - целый пакет гражданских лишений. Так был ли Советский Cоюз секулярным государством?

***

Крещенские купания по степени риска становятся новым днем десантника. Дежурят бригады «Скорой», «Медицины катастроф», спасатели, милиция; в одной только Иркутской области на крещенских купаниях дежурили полторы тысячи милиционеров, в Воронежской - почти 1 200. Иордани (проруби) официально называют «пунктами окунания». В Якутии купались в Лене при 30-градусном морозе, в Ростове пытались окунуться в освященный родник, который, по словам очевидцев, «можно пяткой заткнуть»«. На реке Цне в Тамбове - мягкий лед, и милиция пропускала к купелям только желающих принять крещение - каждого сопровождали спасатели туда и обратно; что и говорить - настоящее таинство, высшей пробы. А в Тюмени так и вовсе текла святая вода из кранов - для тех, кто не может дойти до источников. Пьянства, разгула и прочего богохульства было на удивление мало.