Михаил Лифшиц - Карл Маркс и современная культура Страница 3

Французская поговорка гласит: la raison finira toujours par avoir raison (разум в конце концов будет прав). Но как он докажет свою правоту, мы не можем заранее знать. Этот вопрос решается не нашими фразами о вере в разумное, доброе и прекрасное, не нашим желанием видеть все в образцовом порядке, созданным слабой человеческой абстракцией. Он решается действительным ходом вещей, равнодействующей множества сил. Мы можем только сказать, что французская поговорка верна, ибо заключенная в ней истина подтверждается даже своей собственной противоположностью. Если разумное не стало действительным в прямой исторически возможной форме, оно дает себя знать своим обратным действием в явлениях, поражающих ум чредою иррациональных образов или, вернее, несообразностей, на первый взгляд совершенно бессмысленных.

Так, например, то обстоятельство, что страны, потерпевшие поражение во время второй мировой войны, оказались в экономическом отношении впереди других, само по себе вызывает недоумение, но в рамках капиталистического хозяйства это не простая бессмыслица, а нелепо закономерный факт, как хорошо показал еще Норман Энджел в своей книге "Великая иллюзия", сделав из этого факта аргумент в пользу пацифизма. Противники учения Маркса часто ссылаются на успехи государственного регулирования экономики в капиталистических странах. Итак - законы капитализма, установленные Марксом, нарушены. Что же из этого? Даже законы природы человек может нарушить - на то он и человек, обладающий знанием и волей. Принимая, например, какие-нибудь возбуждающие средства, он искусственно повышает свою жизнедеятельность, однако вспомните историю "набоба" Альфонса Доде. В конце концов законы свое возьмут, как это уже не раз бывало, а пока дело прояснится и "разум будет прав", он доказывает свою правоту нагромождением всяких болезненных симптомов, неотразимых признаков хаоса и расстройства. Таково вообще происхождение всех странностей исторического процесса, питающих манерные теории поклонников иррационального как истины существования.

Только слепой может сказать, что история отклонилась от пути, указанного Марксом, на том основании, что она отвечает одним уродством на другое и делает условия, в которых должна решиться судьба устаревшего строя жизни, все более сложными, по мере того как дело затягивается и буржуазное общество под звуки духового оркестра оптимистов и пессимистов переживает свой двадцать пятый час. Симптомы болезни, загнанной внутрь, описаны громадной литературой последних лет, и эти знамения регресса не обещают счастливой развязки.

Для того чтобы подтвердить справедливость диагноза социальной болезни, заключенного в учении Маркса, нет надобности отрицать реальные изменения, происшедшие в современном мире, нет надобности закрывать глаза на то, что капиталистическое общество может вернуть себе временное процветание и достигнуть чего-то похожего на "золотую осень", предсказанную ему в конце 40-х годов известным Германом Раушнингом. Ни один общественный строй не уходит со сцены без подобных колебаний судьбы. Достаточно вспомнить затянувшийся процесс умирания античного способа производства, а современный капитализм далеко еще не достиг того относительного умиротворения, которым пользовалась римская цивилизация при Антонинах.

Справедливость марксистского анализа современной исторической обстановки лучше всего подтверждается теми явлениями жизни, которые приводят для того, чтобы его опровергнуть. В начале нашего века марксизм с его "теорией социальной катастрофы" уже был однажды признан устаревшим. Но сладкое время великого ожирения старой Европы сменилось ее "закатом". Тот факт, что правящим классам удалось отвести грозу социальной революции и подавить сознание народных масс идеями шовинизма, обернулся для старого мира страшной угрозой, когда грянула война 1914 года. В конце войны осуществились пророческие слова Фридриха Энгельса, и старое общество лежало в развалинах.

"Империалистская война, - писал Ленин в 1917 году,- война величайших и богатейших банковых фирм - "Англия" и "Германия" - из-за господства над миром, из-за дележа добычи, из-за ограбления малых и слабых народов, эта ужасная и преступная война разорила все страны, измучила все народы, поставила человечество перед дилеммой: погубить всю культуру и погибнуть или революционным путем свергнуть иго капитала, свергнуть господство буржуазии, завоевать социализм и прочный мир"*.

______________ * Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 169.

Мировая революция, пламенная мечта миллионов на исходе ужасной войны, в своем отвлеченно-глобальном виде не совершилась, но то, что произошло начиная с Октября 1917 года, обратно уже не возьмешь. Этого было достаточно, чтобы заставить правящие классы западных стран искать путей мировой реформы. Второй жестокий урок, полученный плутократией Западной Европы и Америки в 30-40-х годах, еще более усилил эту тенденцию. Еще одна попытка перехитрить законы истории привела к обратным результатам и поставила богатейшие капиталистические страны на край пропасти. Волей-неволей действительным хозяевам "западного мира" пришлось пойти на выучку к социализму Маркса,конечно, так, как это возможно для их классовых целей.

И вот откуда второе дыхание старого общества и весь этот поворот истории, который представляется критикам Маркса опровержением его идей. Удивительный факт! Своим временным и шатким процветанием капитализм обязан социальной революции нашего века. Факт сам по себе нелепый, иррациональный, но тем не менее действительный. Уступки, сделанные народным массам у себя дома и в колониях, оказались для буржуазной экономики более благодетельными, чем все кровавые расправы от Кавеньяка до Гитлера и все колониальные грабежи, начиная с захвата сокровищ Мексики и Перу. Будучи проведены в качестве вынужденной меры, как бывало и раньше после каждой революции, эти уступки дали неслыханный толчок внутреннему рынку и позволили капиталистической промышленности нащупать золотоносную жилу, которая питает ее до сих пор. Разум оказался прав, хотя и в самой иррациональной форме.

Итак, если не логодицея, то далеко не бессмыслица - вот что можно понять при самом общем взгляде на мировые события нашего времени. И этот вывод подтверждается глубоким моральным кризисом, растущим из временных успехов капитализма, с таким торжеством превращенного в "общество изобилия" и "государство благополучия". Да, именно благополучие нередко вызывает страшное отвращение к жизни, задевшее большие массы людей со всеми вытекающими отсюда последствиями - жаждой добровольного одичания, порывами бессмысленного насилия, различными проявлениями социальной истерии, которые уже примелькались и кажутся даже нормальными признаками современной культуры.

Откуда же это обратное действие богатства современного капиталистического мира, откуда эта связь "успехов техники" с "моральной деградацией", по известному нам выражению Маркса? Почему, например, такая сытая и культурная страна, как Швеция, страна умеренности и аккуратности, поражает наблюдателей упадком нравов и анархическим брожением молодежи? Существуют разные имена для заклинания этого беса, но, как ни называй его отчуждением или неустройством среди культуры (das Unbehagen in der Kultur) и как ни старайся утешить себя тем, что у других свои заботы и неустройства, факт остается фактом: буржуазное общество не нашло себе благодати и в тех успехах материального существования, которые явились следствием созданной им в середине века более гибкой формы классового господства.

Этот факт получил заметное отражение в целой литературе, не однородной по глубине и тенденции, но, в общем, бесспорно заслуживающей внимания. Сюда относятся книги Ч. Р. Миллса, Рисмена и его школы, Уайта, Пекарда, Фромма и многих других. Некоторые из этих произведений содержат зерна самой серьезной и реальной критики капитализма в его современной форме, но все они так или иначе свидетельствуют о том, что перехитрить законы истории, указанные Марксом, нелегко.

Народы Запада получили в этом веке много новых экономических и культурных преимуществ. Они получили их отчасти в результате собственной исторической самодеятельности, борьбы национальных демократических сил, отчасти вследствие дальновидной или, во всяком случае, не лишенной классового расчета политики правящей элиты, хорошо понимавшей, что означает для нее пример новой России. Эти преимущества часто взяты не прямо, путем самостоятельного овладения, то есть в процессе подъема народных масс, оживляющем все. Они опутаны всякими объективными условиями, делающими их в настоящий момент сравнительно безопасными для хозяев жизни, а иногда и благоприятными для их господства.

Это дары, полученные сверху, вынужденные благодеяния. И везде, где подобный элемент присутствует, где он действительно существует, оказывая свое влияние на "массовое общество", на толпу,- главная причина омертвления жизни ясна. Ибо всякое благо, полученное нами сверху, в готовом виде, без нашего непосредственного участия, не освященное революционной самодеятельностью масс, мертво. Оно превращается в гнетущую вещественную силу, дневной кошмар, вызывая темное чувство протеста, отталкивания от самых передовых достижений цивилизации, испорченных принуждением. Да, все это "не по Марксу", но тем хуже для общества и тем хуже будет для тех, кто задерживает проявление исторической необходимости в более прямой и открытой форме, то есть "по Марксу".