Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6532 ( № 46 2015) Страница 30

– Значит, чтобы не попасться на удочку, зрителю придётся учиться бдительности? Время, когда можно было купить билет наудачу, ориентируясь только на название пьесы, кончилось?

– Думаю, да. С каждым новым скандалом публика будет становиться всё предусмотрительней: прежде чем покупать билеты, зачастую весьма недешёвые, человек постарается разузнать о спектакле по максимуму, ведь возмещение морального ущерба от похода в театр у нас пока не предусмотрено.

– Аннотации к спектаклям он будет изучать, как текст на упаковке печенья на предмет наличия в нём пальмового масла?

– Вред от некачественного спектакля гораздо страшнее: как лечить отравленную цинизмом и пошлостью душу?

– Но аннотация, как и упаковка, может, скажем так, слукавить: сошлётся на рецензию модного критика или приведёт отзыв солидного издания. Тогда как?

– Как обычно – встать и уйти. Я всегда в антракте наблюдаю за происходящим у гардероба. Можно заручиться десятком хвалебных рецензий, получить кучу премий, но зрителя не обманешь. Если ему станет скучно или, что ещё хуже, он поймёт, что его обманули и вместо разговора по душам режиссёр устроил сеанс жонгляжа модными приёмчиками, дабы прослыть новатором и реформатором, зритель встанет и уйдёт. Чем настырней нам пытаются всучить суррогат, тем крепче мы держимся за подлинное.

– Не скажите, нынешним молодым виртуальная реальность куда милей подлинной!

– Давайте не будем обобщать. Молодые – разные. Немало таких, кому вовремя мама с папой объяснили, чем подлинное отличается от эфемерного. Спектакль «Мой бедный Марат» в Театре имени Моссовета мы выпускали к 50­летию Победы. В дирекции нам тогда сказали: пару раз для ветеранов сыграете – и ладно. А он идёт уже больше 20 лет. И в зале всегда есть молодые, и что удивительно – кое­кто приходит по совету родителей, которые смотрели спектакль, когда сами были молоды. Люди приходят подзарядиться от него энергией, как от батарейки: помните, там один из героев говорит, что даже за день до смерти не поздно начать жизнь с начала.

– А чем вы объясните долгую жизнь «Хомо эректус» в Театре сатиры?

– Это тоже «батарейка», только заряжена она иначе – энергией разоблачительного смеха. В этой пьесе Юрия Полякова нет ни одного положительного персонажа. Для меня это такая гоголевская парадигма: положительный герой у него – смех. С этим спектаклем вообще забавная история получилась. Я был третьим режиссёром, которого пригласили на постановку, – оба моих предшественника отказались. Потом пришлось сменить весь состав исполнителей. А когда дело дошло до сдачи готового спектакля, оказалось, что кто­то поспешил «доложить» тогдашнему мэру Юрию Лужкову, будто бы в спектакле есть некая крамола и его надо закрыть. Он приехал на сдачу, просмеялся два с половиной часа, а на следующее утро, проводя аппаратное совещание, на планёрке порекомендовал своим присным последовать своему примеру. Никто спектакль, разумеется, закрывать не стал. Одиннадцатый сезон он идёт при аншлагах.

– После громких скандалов минувшего сезона многие абсолютно уверены, что цензуру введут не сегодня завтра!

– В СССР была цензура, и выходили гениальные спектакли и фильмы. Тот же Тарковский гораздо больше страдал от внутренних творческих противоречий, чем от произвола цензуры. Нет для художника ничего сильнее самоцензуры.

– А если он считает её для себя необязательной: я не тварь дрожащая и право имею, ибо я художник!

– Художник? Отлично! Докажи, что то, что ты делаешь, действительно нужно людям. Но… не за государственный счёт! Как на Западе, где, как известно, подавляющее большинство театров – частные. Хочешь ставить нечто эдакое – ищи средства, и если к тебе публика будет ломиться не только на премьеру, но и на пятидесятый, сотый, двухсотый спектакль, считай, что доказал. Повторюсь – публику не обманешь, как ни старайся. Театр в России из режиссёрского становится продюсерским: директор государственного театра сегодня обязан просчитать все риски, отдавая себе отчёт в том, какого режиссёра и для какой постановки он приглашает, потому что бюджетное финансирование искусства сокращается, подобно шагреневой коже.

– Вокруг дальнейшей судьбы «Золотой маски» идут ожесточённые дебаты...

– Дебатировать можно сколько угодно, всё в конечном итоге сводится к вопросу ротации экспертного совета и жюри. Не могут в эти структуры годами входить одни и те же люди. В России проблема единого театрального пространства стоит очень остро. Понятия «театральная провинция» нет ни в одной стране мира. Премьера в Лионе или Марселе может быть не менее громкой, чем в Париже: столичной публике, как и столичной критике, не стоит большого труда добраться во французскую глубинку. У нас ситуация иная, а потому театральные фестивали, и в первую очередь «Золотая маска», должны соединять разделённое бесконечными расстояниями и призрачными дорогами пространство русского театра, а не кромсать его на «форматы» и «неформаты».

Беседу вела Виктория ПЕШКОВА

Резанов из Кинешмы

Резанов из Кинешмы

Искусство / Обозрение / Гастроли

Теги: искусство , театр

На сцене Московского академического театра им. Вл. Маяковского состоялся показ рок-оперы «Юнона и Авось» Кинешемского драматического театра им. А.Н. Островского.

«Юнона и Авось» по-кинешемски – это несколько другой взгляд на всем известную историю. Режиссёр спектакля Иван Соловов в тандеме с хореографом Евгением Носихиным, хормейстерами Светланой Фокиной и Надеждой Долининой создал очень светлый, простодушный и трогательный спектакль о любви на все времена. Деликатное обращение с материалом, искренность исполнителей и задор молодых кинешемцев подкупали и обезоруживали зрителей. Антон Копчинский (Николай Резанов) и Ольга Савченко (Кончита) создали удивительный по чистоте дуэт, продемонстрировав и достойные вокальные данные, и владение актёрским мастерством.

Кинешемцы привезли спектакль в столицу в рамках больших гастролей. До этого они уже побывали в Костроме и в Нижнем Новгороде. Из Москвы труппа театра отправилась дальше – в Ярославль,Чебоксары, Новочебоксарск, Балахну, Ковров.

«О, Мари»: теперь и на итальянском

«О, Мари»: теперь и на итальянском

Книжный ряд / Обозрение / Поверх барьеров

Теги: литературный процесс , перевод

Выпущенный в 2013 году издательством «Норма» роман известного российского учёного-юриста, директора Международного института управления, профессора Роберта Енгибаряна сразу же привлёк внимание широкой читательской публики. Заинтересованно и обстоятельно о романе писала центральная пресса – «ЛГ», «Культура», «Независимая газета». Прошла череда презентаций в Москве, Париже, Братиславе, Милане, Ереване. Роман был переведён на армянский язык, ведутся переводы на английский, французский, вьетнамский языки, готовится также и китайский вариант. А известное итальянское издательство Pendragon первым закончило перевод первой части романа («Выбор») и выпустило его отдельной книгой. На днях презентация состоялась в университетском городе Болонья. Она прошла в историческом зале Палаццо Пеполи – дворца, построенного в 1276 году. Желающих встретиться с автором и получить автограф было так много, что зал не вместил всех. Вёл презентацию журналист, профессор Римского университета Антонио Селватччи.

Сибирь и не только

Сибирь и не только

Искусство / Обозрение / Фиксаж

Борис Дмитриев – один из самых известных фотохудожников Иркутска. Первым фотоаппаратом десятилетнего мальчика в 1949 году стал «Комсомолец». Занимался юный фотограф в изостудии во Дворце пионеров. В 1980 году в альманахе «Памятники Отечества» был опубликован очерк Валентина Распутина «Иркутск с нами» с фотографиями Бориса Дмитриева. В середине 1980-х в «Молодой гвардии» выходит книга «Сибирь, Сибирь» с текстом Валентина Распутина и снимками Бориса Дмитриева. В 90-е и 2000-е он участвует в фотоконкурсах, выставках, в издании различных альбомов.

Борис Васильевич – член Союза фотохудожников Сибири и России, лауреат премии губернатора Иркутской области.

Представляем две работы фотографа. Одна из них  сделана в Саянах, на границе с Монголией.