Эдуард Лимонов - Другая Россия Страница 31

В Абхазии в 1992 я проезжал несколько раз через позиции чеченских бойцов: «отряд Шамиля» в Нижних Эшерах. Помню, они произвели на меня впечатление целой оравы пацанов: все маленькие, в чёрных комбинезонах, с повязками на лбу, самоуверенные, увешанные оружием. Как «дикие мальчики» из романа Вильяма Берроуза, помню, подумал я. Фотогеничные какие-то они были и свежие, как на показе мод. Только в 1995 году Басаев стал знаменит, именно тогда мир узнал и я узнал, что это его люди воевали в Абхазии. В Абхазии они были на одной стороне с нашими отрядами, за абхазцев. У чеченцев в Абхазии, у отряда Шамиля, была на лицах такая же задиристая наглость как у капитана Драгана. Я ещё тогда подумал, — вот бы иметь таких ребят! Сейчас я уверен, что такие ребята у нас есть, с задиристой весёлой наглостью. В 1997 году я попал в Будённовск, баллотировался там на довыборах в ГосДуму. Сам я базировался в казачьем городе Георгиевске, но мои представители Ирина Табацкова и Сергей Громов работали над Будённовском. Они сумели сделать так, что я пришёл в этом городе третьим. Город был заклеен весь моими листовками. А по улицами бегали пацаны с газетой «Лимонка». Мне тогда показали следы пуль от нападения Басаева. На воротах своего дома показывал мне следы пуль Джигарханов, отличный дядька, обрусевший армянин. Судьба — странная вещь. Я баллотировался в городе, в котором убивал Басаев, а сейчас сижу в тюрьме, где большинство тюремного населения — чеченцы-»террористы». На шконке, закрыв голову фуфайкой, спит Миша Кусков, он переведён ко мне 22 мая прямо из камеры Салмана Радуева. Так что вокруг меня полно людей с повышенным воинским инстинктом.

Радуев, рассказывает Миша, пишет в тюрьме книгу о своей кизлярской операции. У Радуева есть чётки, состоящие из 99 косточек, и он молится Аллаху три раза в день. Утром, после подъёма, до принятия пищи в обед, и перед отбоем. До моления Радуев моется, три раза нос, три раза уши, шею, ноги. (Ещё до молитвы Радуев ходит на дальняк и тоже совершает омовения из пластиковой бутыли. В этом смысле мусульмане чище наших). Затем Радуев встаёт на кровать, где уже разложен у него зелёный коврик. Опускается на колени, отвешивает Аллаху поклоны и читает молитвы, перебирая чётки. Каждый раз молится минут десять. (Я вспомнил, что Гейдар Джемаль сказал мне в Казани, для мусульманина молитва — это как поднятие флага и единение вооружённой общины в точно обозначенные часы дня. Единение.) При чтении молитв Радуев восклицает «Аллах Акбар!» Всё это происходит в камере № 101. Однако ест он тюремную пищу без ограничений.

У Радуева одна жена и двое сыновей. Согласно рассказам Кускова книжка Радуева начинается с момента, когда он захватил со своими людьми Кизляр и позвонил Масхадову и спросил: что делать? Масхадов ответил: «Салман, вы воины Аллаха, идите и примите смерть!» Отличное начало книги.

Согласно Кускову Радуев пишет документально: такой-то документ номер, директива такая-то. Радуева восемь раз взрывали. Несмотря на то, что у него был десяток совершенно одинаковых «Волг» и он сам выбирал всякий раз, в какую сесть. Однажды гадалка нагадала ему, чтоб он не ехал никуда на автомашине. Радуев оттолкнул её, у чеченов, якобы, не принято верить в гаданье. Его охранник, родственник, сказал: «Салман, давай я сегодня сяду справа?» И сел. Бомба взорвалась под сидением. На Радуеве обгорел спортивный костюм.

Радуев спит с большой повязкой на глазах, стеклянный глаз, переделанный нос, борода во всё лицо. С Мишей он сдружился, и даже ходил к начальнику изолятора просить, чтоб его не переводили из его камеры. Глаз Радуев потерял следующим образом. Он ехал в УАЗике со своим штабом, всего человек шесть. Их обстрелял ОМОН. Стреляли справа. Пуля вошла в нос, потом в левый глаз, и вышла сзади, отломив кусок черепа, и продолжила движение.

Чеченца, сидевшего за Радуевым, убило той же пулей. На большой скорости УАЗик перевернулся. Оставшиеся в живых побежали в село. Радуев остался сидеть, держа отваливающуюся часть головы. Только через три часа его привезли в больницу. Врач сказал: «Он — труп!» Но операцию сделал. Тем временем кого-то похоронили, объявив, что погиб Радуев. На церемонии похорон только жена Радуева знала, что он жив, и что хоронят труп другого человека. А Радуев отправился в Германию. Где его собрали из кусков, вставили титановую пластину в череп, стеклянный глаз. В Лефортово Радуева уводят каждое утро часов в десять к следователю, где он читает все 126 томов своего судебного дела по нападению на Кизляр. К обеду его приводят в камеру. После обеда забирают опять к следователю, где он опять читает материалы дела. В бане, говорит Кусков, видно, что на теле Салмана живого места нет. Радуев не унывает, он даже в некоторой степени отдыхает в тюрьме. Поскольку на воле его день начинался с того, что ему приносили кипу заявлений от подчинённых — бойцов «Армии Дудаева». «Прошу выделить мне 50 долларов на замену карбюратора», «Прошу выделить 10 тысяч долларов, так как хочу жениться», а если не дашь, завтра пол-Чечни будет знать, что Радуев такой-сякой своих героев-солдат не поддерживает.

Эти, порой анекдотические, подробности, дают на самом деле представление о том, какого рода людям противостоит Русская Армия в Чечне. Басаев, давший указание снять на видео ампутацию ему ступни, Радуев, просидевший многие часы, поддерживая крышку черепа, имеют высокого качества воинский инстинкт. «Салман, вы воины Аллаха, идите и примите смерть!» — героическая фраза, несмотря на то, что принимать смерть они шли от наших русских солдат. И несли смерть и несут русским солдатам.

Средства массовой информации ничего не способны понять в таких ребятах как Радуев, Басаев, капитан Драган, как Аркан (недавно погибший), как Костенко (погибший в 1992 году), ибо журналисты живут среди обывателей, сами обыватели и пишут для обывателей. Для обывателя Радуев — отмороженный.

Чечены — небольшой народ, сделавший fighting instinct основной платформой национального характера. Поэтому у них fighting instinct встречается чаще. У них воины не только те, кто родился воином, но чеченское общество ещё и воспитывает воинов, производит их. Наше общество напротив — затаптывает и тех, кто родился с fighting instinct. Общество будущего, та цивилизация, которую мы желаем установить на месте того склизкого отвратительного безобразия, творящегося на территории России, должно будет проповедовать, пропагандировать, предпочитать и воспитывать fighting instinct. Не то что поддерживать огромную, ленивую, потную армию, бегающую за водкой через заборы, но создать возможности для применения fighting instinct тем, кто родился воином. Как я там писал в номере 151 «Лимонки» в «I have a dream…»? Вот как писал:

«Будем ли мы производить оружие? Конечно будем. Будем вести войны. Но не такие, как прежде, не фронт на фронт. Наши будут просачиваться на их территории, знакомить людей с нашим образом жизни и идеями, и самые здоровые и сильные из них станут нашими, нашей нацией. А потом будут вторгаться наши отряды и добивать несогласных. Нам нужна будет земля. Мёрзлая Россия захвачена лапами нетворческих тупых администраторов, нищих духом. Нужно уйти из России, свить гнездо на свежих центральных землях, отвоевать их и там дать начало новой невиданной цивилизации свободных воинов, сплочённых в вооружённую общину. Кочующих по степям и горам, воюющих в южных государствах».

А для этого нам нужны будут в изобилии люди с fighting instinct. Те, кто его не имеют, будут заниматься другими вещами, правда менее почётными.

Существование таких неординарных народов как чечены, или вдруг вспыхнувшая иранская революция (опровергшая в 1980 году все теории «прогресса» и единой цивилизации), или движение талибов, или вдруг вооружённые отряды «Детей Бога», объявившиеся в Бирме, где крошечные близнецы Джонни и Лютер — лидеры этого крестового похода детей, — все эти явления вопиют и кричат: мир не хочет быть однородным! Он не однороден. Мир насильно загнали в кандалы и колодки западной цивилизации. Победы над цивилизацией алчных протестантских аскетов (так и вижу этих кащеев в костюмах, с гипертрофированными адамовыми яблоками) — возможны. Победы — есть, их будет больше. Мы развалим этот муравьиный холодный мир подчинения, люди с fighting instinct не перестали рождаться на планете.

Примечание: Как раз во время процесса описания пребывания генерала Радуева в камере № 101 я был прерван. Меня вынули из камеры и, как полагается, руки за спиной, провели коридорами к следователю майору О. А. Шишкину. Там меня ждали два моих адвоката и несколько следователей. У меня взяли образцы почерка, т. е. я написал два диктанта: на французском и на русском. Затем, в другом кабинете, огромный следователь калмык провёл очную ставку с обвиняемым по моему делу, с предателем Д. К. Войдя, я увидел на стуле сломленного бескостного человека из жидкой глины. Согласно Корану первый человек был сделан из глины. В нем как будто ни одной кости не осталось. Он был как червь. На меня он не только не смотрел. Всё его тело вытянулось от меня. В сторону вверх и вправо изогнулся, глаза как можно дальше от меня уводя. Ему бы хотелось, думаю, сидеть с коробкой на лице. Можно ещё сравнить то существо, которое я увидел, с отёкшей свечой. Он дал лживые, выгораживающие его глину показания. Глухим голосом зомби. Его, конечно, очень били и страшно запугивали в его городе перед доставкой в Москву. И он стал червем, этот близорукий парень, похожий на вечного студента, на первом съезде партии он сидел в бейсбольной кепке. Он писал в «Лимонке» смелые, героические статьи под псевдонимом «Опричник». И вот опричник лжёт, оговаривает председателя Партии, вождя, утверждает, что я, якобы, приказал ему найти и приобрести партию оружия. Опричник червем растекается по стулу. Человековедение — наука, в которой не перестаёшь удивляться.