Александр Смирнов - Морская история казачества Страница 31

Осенью 1790 года каждый мыслящий человек в Европе, в России и в Турции, оценивавший ход битвы за Черное море, ожидал известий от штаб-квартиры Суворова, которому «светлейший» поручил взять крепость Измаил. Она считалась неприступной. Суворова уже тогда называли — «непобедимым».

О штурме Измаила написаны тома. Только почти всегда это событие представлено как исключительно сухопутная военная операция. Мало кто знает, что перед тем, как суворовские чудо-богатыри полезли на отвесные стены бастионов, несколько ранее разыгралось сражение между русским и турецким флотом. Ну, а какое морское «дело» могло уже обойтись без черноморских казаков? (Правда, еще до того, как прийти на помощь пехотинцам Суворова, в сентябре 1790 года они переплыли Черное море и разгромили турецкую крепость-город Болград. А в октябре, на 47 лодках, со стороны реки Днестр, дважды штурмовали крепость Бендер.)

Вернувшись из похода на Бендеры, атаман-адмирал Головатый получил приказ — вести свою гребную флотилию из Черного моря в Дунай. К середине ноября он соединился с гребной флотилией русского регулярного флота под командой генерала де Рибаса[32].

Крепость Измаил прикрывала с Дуная и снабжала с моря многочисленная флотилия боевых и транспортных судов. Имея ее рядом, комендант крепости был связан с Турцией, как новорожденный пуповиной с родной матерью. «Отрезать» ее, лишить крепость связи и помощи извне мог только флот. Без победы над турецкими моряками суворовские пехотинцы не могли рассчитывать на победу на стенах крепости.

Важность предстоящего подчеркивал и Иосиф Михайлович де Рибас. 19 ноября, в канун сражения, атаман-адмирал Головатый получил из его рук личный брейд-вымпел командира эскадры. «Чтобы столь почетный командирский знак служил вождю храбрых моряков-черноморцев на казачьей флотилии[33] честью и славою!» — напутствовал де Рибас.

А на следующий день — честью и славой морские казаки покрыли свой первый брейд-вымпел.

«В 10 часов при ружейных выстрелах под сильным пушечным огнем показалась под парусами колонна из 12 лаксонов[34] и всей флотилии полковника Головатого, под дождем картечи и ружейных выстрелов. Открыли казаки огонь по городу. Бомба[35] попала в лансон № 14, погибли все, кроме 8 человек В 12 часов казачьи лодки, продолжая свой сильный огонь пушечный и ружейный, с помощью Божией, предприняли путь свой храбрый к левому флангу города, потопив и сжегши неприятельских 4 лансона и 17 транспортных судов. Слава сей экспедиции тем важнее, что сии храбрые казаки бросались с судов на неприятельский берег, поразили множество варваров, дошли до батареи, что на левом фланге, но видя, что бежали на них со всех сторон, принуждены были отступить обратно на лодки. Сей поступок сделал великий страх в городе. Погибло казаков 31, ранено — 198. Потоплено 6 запорожских судов[36]. У турок потоплено: 19 лансонов, 32 транспорта, более 40 паромов.

23 ноября была пушечная канонада — 4 лодки запорожцев сожжено. У турок потоплено: одна 3-мачтовая шания[37], 27 лансонов, 38 транспортов, 40 паромов. Потери: 10 лодок запорожских» —

де Рибас не скрывает ожесточение боя, не умаляет заслуг казаков в сравнении с чинами регулярного флота. Отмечает, что еще до начала генерального штурма твердыни они пытались прорваться на редуты. «Всех нижних чинов, как на флотилии стоящих, так же черноморских казаков на лодках, не оставьте милостивым воздаянием» — просил генерал Потемкина в завершение своего рапорта.

В итоге 20 ноября 1790 года гребцы флотилии де Рибаса и казаки потопили более сотни больших и малых турецких судов. Семь морских кораблей сожгли, 18-пушечный фрегат подорвали брандскугелем. Моряки атамана-адмирала Головатого пустили на дно более 90 различных турецких судов. Своих потеряли — 16.

Тщетно встревоженный комендант Измаила пытался в подзорную трубу разглядеть на следующий день хоть один свой корабль. Вокруг трепетали флаги только на мачтах русских и казачьих галер. Путь в Измаил был очищен.

В непосредственном штурме Измаила казаки-черноморцы также участвовали (их коллеги-донцы сражались уже только в сухопутных войсках). Их гребная флотилия атаковала крепость со стороны Дуная в две линии. В первой — 100 казачьих лодок. Под огнем с бастионов черноморцы высадили десант и, как кошки, полезли по стенам.

Российская империя достойно оценила верность и храбрость запорожцев, ставших черноморцами. Атаман-адмирал Чепега, за речную победу под Измаилом, был награжден орденом Святого Георгия 3-го класса, атаман Антон Головатый — орденом Святого Георгия 4-го класса, войсковой есаул Сутыка и войсковой писарь Котляревский — пожалованы за храбрость чином полковника. Офицерскими чинами, только, увы, армии, а не флота, были награждены 500 черноморских казаков. Все — и рядовые, и командиры, были награждены серебряными и золотыми медалями с чеканной надписью — «За отменную храбрость при взятии Измаила 11.12.1790 года».

Всего под Измаилом, и в ноябрьском речном сражении, и в декабрьском крепостном, черноморские казаки потеряли убитыми 160 и ранеными 345 человек.

В покоренной крепости они оставили охранную команду в 18 лодок с экипажами и убыли на зимние квартиры. Так для Черноморского казачьего Войска закончился 1790 год.

Зима в Причерноморье куцая, короток был и отдых казаков. Уже 20 марта 1791 года 2000 черноморцев вошли с моря в Дунай и высадили десант у города Браилов. Потрепали турок с минимальными для себя потерями: 6 убито и 16 ранено. Вернулись с почетными трофеями — захватив, помимо всего прочего, 4 турецких знамени.

Видимо, сам князь Потемкин, периодически покупая у черноморцев трофейные знамена, обратил внимание на то, что у самих героев собственных знамен-то не густо. Помимо Войскового — врученного лично Суворовым, и брейд-вымпела от де Рибаса — ничего. Светлейший вскоре преподнес им знамя от своего имени. Оно было огромным и атласно-белым, с тонким рисунком. Так что еще издали никто не сомневался, от чьего имени вручено. Но вдохновленный Грицько Нечоса не ограничился этим. 21 апреля и 26 мая 1791 года в ставку морских казаков Черноморья — в Слободзю, привезли еще два знамени. Голубого цвета — под цвет летней морской волны Черного моря.

Видимо, князь похвастался царице о своих подарках своим казакам, заодно расписав их верность и подвиги. Потому как поток наград хлынул на героев Измаила как из рога изобилия. 30 июня из самого Санкт-Петербурга доставили истинно царские подарки. Войску Черноморскому Большое белое знамя от императрицы, серебряные трубы и золотые блюдо и солонку. За морские и речные победы кошевому атаману — адмиралу гребных флотилий Захарию Чепеге вручили от Екатерины II золотую саблю, украшенную алмазами[38]. Это было уже второе наградное оружие, полученное им за службу России на море.

Границы земель Черноморского Войска определили по берегу моря от устья Буга до Днестра. Казалось, будут вновь казаки хозяевами завоеванного ими моря. Они уже готовили к новому походу на Фалч 51 лодку с экипажем и яхту. 25 августа 1792 года перешли морем на Тамань, обследовав полуостров. Но случилось горе — умер покровитель и защитник их, князь Потемкин-Таврический. Еще при жизни его земляки-запорожцы славили своего любимца и гордились им.

И мощной княжеской рукой,Взмахнув гетманской булавой,Пути к славе указал,Богатство, славу, милость дал!

Многие черноморцы и слова такого в жизни не слышали, как «поэзия», но эти стихи в честь Потемкина «читали сердцем». Скорбные песни пели они, узнав о кончине своего гетмана. Будущее Черноморского Войска стало смутным, как осенний туман. И стало еще тягостнее и мрачнее в Слободзе-Руф. Мрачное предчувствие не обмануло. Вскоре, по воле Санкт-Петербурга, пришлось им покинуть родные берега, которые снились им, ради которых они ушли от вольной жизни у турецкого султана.

По царской воле — Указом от 30 июня 1792 года, были черноморцы переселены южнее и суше — в Прикубанье. Переселились, кстати, казаки морем. 16 августа они отчалили от привычных берегов, а уже 25-го их лодки (под командованием полковника Белого — одного из сыновей первого атамана черноморцев) бросили якоря у берета Тамани. Положив начало истории Кубанского казачьего войска. (5 октября 1911 года на том памятном месте, в кубанской станице Таманской, был открыт памятный обелиск с надписью: «Первым Запорожцам, высадившимся у Тамани 25 августа 1792 года». Сохранился ли этот памятный знак к началу века XXI — неизвестно.) В составе Кубанского казачьего Войска 38 станиц «сохранили» названия давних запорожских поселений и появилась станица — Березанская, в честь и в память об удачном морском десанте на черноморский остров Березань. В 1792 году был основан город Екатеринодар (дар Екатерины), ставший столицей Кубанского казачьего Войска — исторического преемника Запорожского.