Сергей Кремлёв - Берия. Лучший менеджер XX века. Страница 32

Признаюсь читателю, одновременно принося свои извинения Юрию Николаевичу Жукову, что все слова, выделенные в этой цитате курсивом, принадлежат мне, а не ему. И вот с этими коррективами я такой взгляд на Сталина разделяю.

Надеюсь, что сказал уже достаточно для того, чтобы с такой оценкой Сталина периода 1936–1937 годов согласился и читатель. Но я кое-что сейчас и прибавлю…

Парт- и совбюрократы действительно все более наглели. Например, практика кооптации (введения в выборный орган без проведения выборов), несмотря на резолюцию февральско-мартовского пленума ЦК, так и не прекратилась. Скажем, Челябинский областной исполнительный комитет более двух третей вопросов решал «опросом», а не на сессиях, Свердловский — 70 %, Азово-Черноморский крайисполком — более 80 %.

Из 20 000 постановлений облисполкома Западной области, принятых с начала 1936 года, только 500 были рассмотрены на заседаниях президиума, а остальные были приняты либо «опросом», либо просто после подписи председателя и секретаря.

Последний факт выявлял сразу три прискорбных момента:

— увлечение региональных «вождей» не делом, а бумаготворчеством (примерно 40 «бумаг» областного значения в день!);

— несклонность тех же «вождей» к совету не то что с народом, но даже со своим выборным окружением;

— несклонность руководящих региональных кругов к изменению положения.

И СТАЛИН воспользовался тем же методом (палка-то всегда о двух концах!). Уже во второй половине мая «опросом» были выведены из состава ЦК ВКП(б) первый секретарь Свердловского обкома Кабаков, Рудзутак, Элиава, Орахелашвили (он), Уханов (кроме них, также Тухачевский, Якир, Уборевич, Эйдеман, Гамарник)…

А уже в ходе пленума из состава ЦК без лишнего шума были выведены — с исключением из партии — и другие… В том числе: секретарь Союзного комитета ЦИК СССР Уншлихт, председатель Комиссии советского контроля при Совнаркоме СССР Антипов, бывший нарком совхозов Калманович, первые секретари Курского и Одесского обкомов Шеболдаев и Вегер, первый секретарь Крымского обкома Лаврентьев.

Бывший председатель Совнаркома Грузии и секретарь Заккрайкома Картвелишвили уехал из Закавказья еще в 1933 году. Был секретарем Западно-Сибирского крайкома, Дальневосточного крайкома, а с 28 декабря 1936 года стал секретарем Крымского обкома партии Лаврентьевым (так Картвелишвили начал именовать себя с некоторых пор).

«Демократы» репрессию и Лаврентия Картвелишвили приписывают Лаврентию Берии. Но пусть кто-то из них объяснит, как мог первый секретарь ЦК Компартии Грузии Берия распорядиться судьбой первого секретаря Крымского обкома ВКП(б) Лаврентьева. Оно конечно, Крым — солнечный край, но в состав солнечной Грузии он все же не входил.

Однако это были лишь «цветочки»… Кислую «ягодку» преподнес многим участникам пленума член образованной 26 мая 1937 года Комиссии Политбюро по подготовке нового избирательного закона Яков Яковлев (Эпштейн). Напомнив о том, что выборы будут всеобщими, равными, прямыми и тайными, он подчеркнул, что выборы в полном соответствии с уже действующей Конституцией должны быть еще и альтернативными!

Альтернативными!

Это ведь, уважаемый читатель, в хрущевско-брежневские времена стало нормой наличие в избирательных бюллетенях только одного кандидата, хотя Конституция допускала их несколько. А тогда ведь все начиналось — первые выборы лишь предстояли.

И по Конституции (цитирую, между прочим, учебное пособие «Конституция СССР» для 7-го класса средней школы издания 1953 года) правом выдвигать кандидатов в депутаты Совета пользовались «все общественные организации и общества трудящихся: коммунистические партийные организации, профессиональные союзы рабочих и служащих (а их, если считать отраслевые профсоюзы, был не один десяток! — С.К.), кооперативные организации, молодежные организации, культурные общества»…

И это не считая общих собраний на предприятиях, в колхозах, совхозах и воинских частях!

Яковлев говорил:

«Конституция СССР предоставляет каждой общественной организации и обществу право выставлять кандидатов в Верховный Совет СССР. Эта статья имеет огромное значение, она внесена по предложению товарища Сталина. Ее цель развить, расширить демократию. Эта статья обеспечивает подлинный демократизм на выборах».

Сказанное с трибуны пленума было не простым звуком, потому что дальше Яковлев конкретизировал общий тезис:

«На окружные избирательные комиссии возлагается обязанность зарегистрировать и внести в избирательный бюллетень по соответствующему округу всех без исключения кандидатов в Верховный Совет, которые выставлены общественными организациями и обществами трудящихся…»

Далее Яковлев пояснил, что отказ от регистрации может быть обжалован в Центризбирком, что никаких особых требований к кандидатам не предъявляется, что для избрания в депутаты необходимо получение абсолютного большинства голосов и т. п.

Но это не все!

Говоря о работе призванных контролировать исполкомы депутатских секций местных Советов (то есть комиссий Советов), Яковлев сказал:

«В тех многочисленных случаях, когда секции проявляют инициативу, вскрывают недостатки, требуют исправления, критикуют заведующих (отделами исполкомов. — С.К.), заведующие начинают нередко осаживать их, перестают ходить на секции… Все наши работники должны понять, что нет людей, которые могли бы претендовать на бесконтрольность в работе, что подконтрольность любого работника вытекает из основ Советской власти, что только с помощью контроля снизу, дополняющего контроль и руководство сверху, можно улучшить работу Советов…»

Возможно, кому-то из читателей эти слова могут показаться слишком общими и похожими на ту ни к чему не обязывающую партболтовню, которую мы слышали с брежневско-горбачевских трибун. Но это — закрытая (до 2005 года) стенограмма пленума ЦК. Это — не пропаганда, не агитация. Это — практический, так сказать, «разбор полетов»… И одновременно — инструктаж и директива.

Поэтому для понимания возникающей ситуации нам важно знать, что Яковлев говорил и так:

«Само собой разумеется, что практика подмены законов усмотрением той или иной группы бюрократов является делом антисоветским…»

И так:

«Партгруппы в Советах, и в особенности в исполкомах Советов, зачастую превратились в органы, подменяющие работу Советов, в органы, кои все решают, а Советам остается лишь проштамповать заранее заготовленное решение… Вывод отсюда: необходимо будет войти на очередной съезд партии с предложением об отмене пункта Устава ВКП(б) об организации партгрупп в Советах…»

Стиль доклада Яковлева позволяет предполагать двойное авторство — как самого Яковлева, так и Сталина.

Кем же он был — Яковлев Яков Аркадьевич, а точнее — Яков Аркадьевич Эпштейн? Человек он был явно талантливый, но неоднозначный и с не очень понятной мне судьбой. 1896 года рождения, сын учителя в Гродно. Учился в Петербургском политехническом институте, но не окончил — явно по причине ухода в политику, с 1913 года большевик. Участник Октябрьской революции в Петрограде. Затем — стандартная для профессионального революционера круговерть должностей и местностей. Был редактором газет «Беднота» и «Крестьянская газета», то есть обладал и литературными навыками, и стилем. А плюс к тому — и головой.

К Троцкому отношения не имел, наоборот, Троцкий его периодически «поклевывал». Троцкий ведь был «левым», а Яковлев уклонялся «вправо». И одно время уклонялся серьезно — вплоть до организационных действий. В декабре 1929 года — накануне начала коллективизации — он возглавил только что созданный союзный Наркомат земледелия, и ему приписывают все «ужасы коллективизации», что, конечно же, неверно.

С апреля 1934 года Яковлев стал заведующим сельскохозяйственным отделом ЦК, а с октября 1936 года фактически исполнял обязанности председателя Комиссии партийного контроля при ЦК (формальный председатель Ежов даже официально девять десятых своего времени отдавал НКВД).

Яковлев был одним из соавторов Сталина и Бухарина по проекту Конституции. Над докладом на июньском пленуме

Яковлев, как я понимаю, тоже поработал немало, однако общий замысел его был, конечно, сталинским. И по нему Советская власть должна была стать именно Властью.

Кронштадтский мятеж эсеров в 1921 году проходил под демагогическим лозунгом «Советы без коммунистов». А теперь партия Сталина, поняв опасность установления в стране власти партии партократов, выдвигала, по сути, лозунг: «Советы без партократов, но под идейным руководством коммунистов!»

Вот те, бабушка, и Юрьев день! Приехали, называется, «хозяева жизни» на пленум!