Юрий Мухин - Россия — не Сингапур. Какой ВВП нам нужен Страница 34

В общем, получилось как с попыткой японцев передать свой опыт работы американцам, — американцы потом грустно шутили, что нет ничего проще, чем организовать в США работу предприятия по-японски, нужно только соблюсти на нем одно маленькое условие — чтобы на этом предприятии работали японцы.

Честные банкиры

До сих пор я писал не о конкретных проектах Ли в Сингапуре, а о принципиальных, магистральных направлениях его деятельности. Однако он был таким хозяином, мимо которого, как говорится, «не пролетит и муха». Ли на лету схватывал хозяйственные идеи, оценивал их и, если они сулили эффект, то со всей силой внедрял эти идеи в жизнь. Конкретные его проекты очень интересны, и пару из них я рассмотрю.

Напомню, в 1965 году малайцы выбросили Сингапур из состава Малайзии и Ли Куан Ю лихорадочно искал, чем бы занять безработное население. И у него возникла мысль: а не сделать ли Сингапур финансовым центром мира? То есть сделать как-то так, чтобы все крупные банки мира открыли в Сингапуре отделения, тем самым дав работу тысячам клерков — сингапурцам, претендующим на работу «белыми воротничками». Желание-то у Ли было хорошее, да что от него толку? Понимаете, можно захотеть стать богатым, здоровым и бодро прожить 150 лет. И что дальше? Хотеть не вредно…

Правда, со временем опытный банковский работник подбрасывает Ли техническую идею: «Взгляните: финансовый мир начинается в Цюрихе. Банки Цюриха открываются в 9:00 утра, чуть позже открываются банки во Франкфурте, еще позже — в Лондоне. После обеда банки в Цюрихе закрываются, затем закрываются банки во Франкфурте и в Лондоне. В это время банки в Нью-Йорке еще открыты. Таким образом, Лондон направляет финансовые потоки в Нью-Йорк. К тому времени, когда после обеда закроются нью-йоркские банки, они уже переведут финансовые потоки в Сан-Франциско. К тому времени как закроются банки в Сан-Франциско, до 9:00 утра швейцарского времени, когда откроются швейцарские банки, в финансовом мире ничего не происходит. Если мы расположим Сингапур посредине, то до закрытия банков в Сан-Франциско Сингапур сможет принять от них эстафету, а когда закроются банки в Сингапуре, они смогут перевести финансовые потоки в Цюрих. Таким образом, впервые в истории станет возможным глобальное круглосуточное банковское обслуживание».

Идея понятна, но почему крупные банки мира должны выбрать Сингапур? Чем плохи для этой цели стоящие практически на той же долготе Калькутта или Джакарта? Чем должен был привлечь именно Сингапур?

Во-первых, понятное дело, тем, чего и добивался Ли для привлечения остальных промышленных фирм, — безопасностью и честностью чиновников государства. Но безопасность и честность в государстве касаются в основном банковских служащих, а для того, чтобы банки были мощными, необходимо, чтобы у банков в Сингапуре было много клиентов. Но с чего банковским вкладчикам вдруг подтягивать штаны и бежать вкладывать деньги в банки Сингапура?

А вот для этого, во-вторых, необходима честность самих банков, что от правительства Сингапура, как и от остальных правительств мира, напрямую как бы не зависело.

Но в Сингапуре, устранив финансовые препятствия для банковского сектора (отменив контроль и ограничения на валютные операции), правительство Ли начало жестко преследовать любые попытки банковских мошенничеств и тщательно отбирать для Сингапура сами банки — лицензии получали только банки с незапятнанной репутацией. «Доверие к нашей честности и компетенции собиралось по крохам, — пишет Ли. — История нашего финансового центра — это история того, как мы укрепляли доверие к Сингапуру как к месту, где бизнес ведется честно».

А что это значит — «собирать доверие по крохам»?

К примеру, в это время в мире славился банк БКИК (Bank of Credit and International Commerce). Он был учрежден в Люксембурге, а его собственниками были королевские семьи Саудовской Аравии, Бахрейна, Абу-Даби и Дубая. Банк имел около 400 отделений и филиалов в 73 странах Европы, Ближнего Востока, Африки и Америки… но не в Сингапуре! В 1973 году этому банку Сингапур отказал в лицензии, в 1980-м снова отказал, премьер-министр Великобритании Гарольд Вильсон за этот банк лично просил — Сингапур отказал и Вильсону. А в 1991 году этот банк лопнул, «нагрев» своих вкладчиков на 11 миллиардов долларов в 73 странах мира, но те вкладчики, которые хранили деньги в Сингапуре, не пострадали. Вот так и собиралось доверие.

Опыт сингапурцев в банковском деле рос, появились специалисты на месте, и «правительство начало поощрять четыре крупнейших местных банка (известных как "большая четверка") поглощать меньшие банки, чтобы самим становиться больше и сильнее. И со временем и американское рейтинговое агентство "Мудиз" (Moody's), присвоило банкам "большой сингапурской четверки" рейтинги, соответствующие рейтингам «наиболее надежных банков мира».

Но ведь во главе Сингапура меритократы, и Ли за управляющими сингапурских банков следил, соответственно, в 90-х заметил, что «.. банки Сингапура интересовались в основном только внутренним рынком. Члены правлений и управляющие этих банков были, главным образом, жителями Сингапура. Я выразил свое беспокойство председателям правлений трех крупнейших банков Сингапура: "Оверсиз чайниз бэнкинг корпорэйшен" (Overseas Chinese Banking Corporation), "Юнайтед оверсиз бэнк" (United Overseas Bank), "Оверсиз юнион бэнк" (Overseas Union Bank). Из их ответов я заключил, что они не сознавали угрозы, возникшей в результате стремительной глобализации, ибо не думали о будущем и об окружающем мире. В условиях отсутствия конкуренции извне они преуспевали и хотели, чтобы правительство продолжало практику ограничения создания филиалов иностранных банков или даже установки ими банкоматов в Сингапуре.

В 1997 году я решил порвать с этой системой. Сингапурские банки нуждались в приходе талантливых иностранцев и смене образа мышления. Если эти три банка не собирались меняться, значит, "Дэвэлопмэнт бэнк оф Сингапур", в котором правительство имело пакет акций, должен был показать пример. В 1998 году, проведя предварительный отбор талантливых руководителей, банк пригласил Джона Олдса (John Olds), опытного высокопоставленного банкира, который собирался уходить из банка "Джи Пи Морган", занять должности заместителя председателя правления и главного управляющего банка, чтобы превратить банк в крупного игрока на азиатском рынке». Никакого патриотизма! А, может, в этом и заключается патриотизм?

«К 90-м годам Сингапур стал одним из крупнейших финансовых центров мира, — сообщает Ли и добавляет, что в Сингапуре расположились отделения свыше 200 крупнейших банков мира. — По объему валютных операций Сингапур уступает только Лондону, Нью-Йорку и лишь немного отстает от Токио». А в 2015 году, как я писал выше, ожидается, что банки Сингапура по объему вкладов обгонят банки Швейцарии.

А ведь мы привыкли считать, что «честный» — это «небогатый», поскольку «от трудов праведных не соорудишь палат каменных».

Это как же весь мир истосковался по честности, чтобы Сингапур стал богатым исключительно за счет своей честности?

Взгляд на справедливость

Следует отдельно дать и взгляд Ли Куан Ю на справедливость, о которой он все время говорит и за которую борется, и я хочу привести пример его понимания справедливости в деле, исполнение которого для правительства Сингапура, скажем так, весьма хлопотно.

Есть такие решения проблем, при внедрении которых в жизнь о проблеме как бы забываешь. На самом деле и о таких проблемах не забывают, но все же именно к таким «окончательным» решениям стремятся. Но есть и такие решения, которые внедрил — и каждый день боишься: а не случилось бы чего! Вот мне интересно, что Ли Куан Ю не избегал таких хлопотных решений. В пример такого действительно справедливого, но рискованного для правительства решения можно привести систему социального страхования Сингапура, в частности, пенсионную систему. Мы ведь как привыкли — высчитывают с нас деньги в пенсионный фонд ежемесячно и навсегда, и если мы умрем, не дожив до пенсии, то эти деньги полностью пропадут. Зато правительство гарантирует нам после пенсии и до смерти какую-то сумму ежемесячно выдавать. И такое положение во всем «цивилизованном» мире.

Исторически сложилось так, что англичане в своих колониях на такую пенсионную систему пожлобились, но все же ввели в Сингапуре 5-процентные пенсионные вычеты с зарплат туземцев на счет, который нельзя было трогать до достижения 55 лет. После 55 лет эти накопленные деньги пенсионер сам должен был растянуть до своей смерти: сколько насобирал — все его.

Так вот, правительство Сингапура не стало внедрять европейскую пенсионную систему, а развило ту, что была. Правительство сначала увеличило взносы на пенсионный счет, потом разрешило тратить эти деньги, не дожидаясь пенсионного возраста, но только на первоначальный взнос при покупке квартиры, потом разрешило покупать на эти деньги акции, которые дают доход больше, чем пенсионный банк, и на прочие подобные дела. Причем одно время сумма подобных социальных выплат доходила до 50 % зарплаты, потом ее снизили до 40 %. При этом получалось, что правительство направляло деньги сингапурцев не на потребление, а на накопление, но это оставались их собственные деньги. И после выхода на пенсию сингапурцы могли хоть сами эти деньги потратить, как захотят, хоть детям оставить. Согласитесь, справедливость подобной системы просматривается как-то более явно.