Журнал Современник - Журнал Наш Современник 2006 #5 Страница 34

Ещё резче такое благоприятствование сказалось чуть позже, когда Молдавия в одностороннем порядке нарушила Московский меморандум 1997 года и ввела новый таможенный режим. Полная блокада Приднестровья тогда не стала возможной лишь в силу отказа Киева сделать то же самое со стороны Украины. Что же до Москвы, то она не только не пресекла действий Кишинева, но частично и поддержала введённую им блокаду. Март 2006 года естественно увенчал эту линию поведения, с той только разницей, что продолжавшееся на протяжении последних лет системное стратегическое отступление России создало новую ситуацию, в которой Кишинёв может позволить себе ещё меньше считаться с мнением Москвы. Особенно когда последняя высказывает его в форме размытых пожеланий “мира на земле и в человецех благоволения”.

Она до сих пор — а сейчас, когда я пишу эти строки, истекает уже вторая неделя удушающей блокады — не пустила в ход и малой доли тех средств, которыми располагает. И речь вовсе не о средствах военных. Но ведь по отношению к Молдавии не были даже частично применены те экономические санкции, которые заставили бы её ощутить эффект блокады на себе самой и которые она вполне заслужила, разрушив созданный усилиями России переговорный процесс и обратив в посмешище её собственную подпись как гаранта.

Есть и ещё более сильное средство: введение визового режима для приезжающих на заработки в Россию граждан республики Молдова (а они обеспечивают около 30% её ВВП), но к нему, весьма вероятно, не пришлось бы прибегать, применив средства промежуточные. Однако до них дело не доходило ни разу, не дойдёт, видимо, и теперь.

Что ж, отступающего заставят отступать до конца — до того самого конца, который в столь красочных выражениях описал Михаил Саакашвили. Караван идёт, и идёт он к замыканию балтийско-черноморской дуги, слагаемой из двух колец: военного — баз НАТО, которые, при попустительстве России, могут появиться и на приднестровском плацдарме. И политического — Союза демократического выбора, в который преобразовался бывший ГУАМ, в своё время и созданный для замыкания России в геополитическом мешке.

Совсем недавно, то есть в контексте рассмотренных событий, создание СДГ ещё раз горячо одобрила Кондолиза Райс. Ну а венчает всё, как водится, идеология: объявленная Дж. Бушем программа “продвижения свободы по всему миру”. И как раз накануне запуска профинансированного ЕС масштабного проекта информационной атаки на Белоруссию американский президент сделал многообещающее заявление: “Мы стали свидетелями революции роз, оранжевой, фиолетовой (имеются в виду выборы в Национальную ассамблею Ирака в январе 2005 года. — К. М.), тюльпановой и кедровой, и они являются только началом. Свобода марширует по всему миру, и мы не успокоимся, пока обещания свободы не распространятся на народы всего земного шара. Это в наших национальных интересах”. Вот так: только начало.

Вялое топтание России на днестровском направлении, увы, заставляет думать, что если кто и остановит триумфальный марш, то уж, во всяком случае, не она. Но это будет уже другая история, в которой её место окажется обратно пропорциональным её же усердию в изучении “науки отступать”.

ОБЪЕДИНИТЬ ЛЮДЕЙ ДУХОВНО

Беседа Станислава КУНЯЕВА

с губернатором Орловской области Егором СТРОЕВЫМ

Станислав Куняев: Егор Семёнович, признаюсь, у русских писателей особое отношение к Орловской земле. И потому, что здесь истоки творчества классиков отечественной литературы — Ивана Тургенева, Николая Лескова, Ивана Бунина, а отчасти и Льва Толстого. И потому, что уже в наше время Орёл сыграл чрезвычайно благотворную роль в судьбе Союза писателей России. Мы помним, как в 1994 году Вы собрали нас на Орловщине. После 93-го центральные власти не жаловали Союз — в Москве мы провести съезд не могли. А вы не только предоставили в наше распоряжение главный зал Администрации, но и организовали выступления писателей на областном телевидении, в газетах, на заводах и библиотеках. Так сказать, легализовали нас. А заодно и согрели позабытым, к сожалению, ныне русским радушием.

Спустя 10 лет — в 2004-м — вы снова пригласили к себе писательский съезд. Он проходил уже на фоне иной ситуации в стране. Патриотизм более не считался признаком неблагонадёжности, а такие авторы, как Белов и Распутин, не воспринимались как полуопальные вольнодумцы. Рядом с Вами место в президиуме съезда занял представитель Президента в Центральном округе Г. С. Полтавченко.

И вновь съезд оказался в высшей степени плодотворным. В состав Союза вернулась крупнейшая республиканская организация — СП Республики Татарстан. На волне суверенизации наши казанские коллеги откололись от Москвы, ныне они вновь стоят плечом к плечу с нами.

Можно сказать, что после второго орловского съезда наши дела пошли по восходящей. Следующий 2005 год был отмечен чередой великолепных литературных праздников. Вспомним хотя бы есенинский юбилей.

Егор Строев: Да, и мы на Орловщине его отмечали. И даже памятник Сергею Александровичу поставили.

Ст. К.: К этому юбилею вышло очередное издание книги о Есенине, которую написали я и мой сын. Такой вот скромный подарок к есенинскому празднику. Замечательные торжества прошли в Константинове, Ставрополе, других городах.

Е. С.: А что Вы думаете о “есенинском” сериале, показанном прошлой осенью по ТВ?

Ст. К.: Спросите что полегче. Думаю, что они книгу нашу о Есенине прочли невнимательно.

Е. С.: К сожалению, совсем не прочли! Ну разве можно так издеваться над национальным героем?

Ст. К.: Этот фильм из него какого-то современного плейбоя сделал.

Е. С.: Там не герой получился, а развязный подросток.

Ст. К.: Этакий несовершеннолетний Есенин.

Е. С.: Авторы фильма унизили русскую культуру, русский характер и нашего любимого, родного поэта. А ведь перед ним весь мир преклоняется! Восхищается красотой его слога, его сравнений, его личности. Среди писателей, даже классиков, мало кто может до него дотянуться. Мы вот любим нашего земляка Ивана Бунина, знаем его творчество, музей его у нас есть. Но в лирическом плане он далеко уступает Есенину. Потому что стихи Есенина — это исповедь души. Она от истоков, от рождения — и до самой тризны. Вот так у него всё вырвалось — единым потоком. Он жил этим. Для молодёжи он кумиром останется навсегда. И чем дальше — тем выше значимость его слова для будущих поколений.

Да разве можно было сводить его образ до примитива! Показали какой-то круг бандитский — вот что хотели слепить из жизни поэта авторы фильма. Но время — даже наше — не из одних бандитов состоит, их “культуры”. Кто-то всё-таки думает и о вечном, о духовном, о душевном равновесии. Нарушить душевное равновесие — значит расплескать те драгоценные запасы мысли и совести, которые накопились у целых поколений. А без этого вообще народа не бывает! Как же можно этого не понимать!

Не законы, не конституции — а нравы, нравственность, воспитанная тысячелетиями, спасёт нас. Как, какими путями пробивается эта древняя нравственность в душе современного человека, зачастую загадка. И всё ж таки пробивается, пробивает бетонную бездуховность! Я часто вспоминаю мудрые слова митрополита Кирилла. Как-то раз, когда мы обедали небольшой компанией, Петров, бывший руководитель аппарата президента Ельцина, говорит: “А я в Бога не верю”. И надо было видеть реакцию Кирилла: он мог бы взорваться, возмутиться… Но он сказал: “Вы неверно трактуете свои мысли. Вы только говорите, что в Бога не веруете. Но вы даже не представляете, что вся ваша жизнь, с момента рождения, проходила в атмосфере, в ауре православной религии. И ваши отцы, и деды, и прадеды, и окружающие вас люди, — они жили духом, моралью, нравственностью Православной веры. Вы говорите, что не верите, а всё ваше мировоззрение сформировано этой культурой, отчей религией, так что не наговаривайте сами на себя”.

Ст. К.: Да, митрополит Кирилл — выдающийся оратор… Но вернёмся к фильму о Есенине. Как известно, Есенин был в молодости очень застенчивым, скромным, тактичным человеком. Недаром же он писал: “Когда я увидел в 15-м году Блока и вошёл к нему, у меня от волнения, что я стою перед великим поэтом, падал пот со лба”. И вдруг в сериале этот Есенин в Царском селе читает свои стихи царице и её дочерям, отворотясь к окну, и ведёт себя, как отвязный оболтус. Только тальянки не хватает…

Е. С.: Слава Богу, что у нас с Вами мысли совпадают.

Ст. К.: И ещё один юбилей у нас прошёл — Николая Михайловича Рубцова. Мы несколько вечеров провели в Москве, сейчас я еду в Ставрополь. В Ставрополье после есенинского вечера настолько нас полюбили, что решили провести ещё и рубцовские празднества. И это не может не вдохновлять — залы полны, люди искренне, глубоко воспринимают всю чистоту и глубину стихотворений Есенина, Рубцова.

Когда мы в октябре были в Константинове, тысячи людей собрались на берегу Оки. И я несколько раз подходил к группам молодёжи, расположившимся на склоне. Казалось бы, они заняты своим будничным — сидят, выпивают, веселятся… Но стоило мне тихо так произнести: “Не жалею, не зову, не плачу”, как вдруг целый хор голосов продолжил: “Всё пройдёт, как с белых яблонь дым”. Знают Есенина, знают! Я начинаю — они продолжают. Это общенародная любовь. Есенин воспитал, в известной степени, общенародное чувство, поэтическую потребность. Так что наше дело — небезнадёжное.