Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6324 ( № 20 2011) Страница 34

И так бывает

Общество

И так бывает

РЕЗОНАНС

Позвольте рассказать одну маленькую историю, которая произошла в моей судьбе и к которой оказалась причастна ваша газета.

В майские, поистине победные дни в московском социокультурном центре «Надежда» мне вручили приз за 1-е место в конкурсе под девизом: «Нам года – не беда». Было несколько творческих и исполнительских номинаций, гвоздём моей программы стала песня военных лет «Тёмная ночь» на слова В. Агатова, музыку Н. Богословского из кинофильма «Два бойца». Почему именно эта песня и при чём здесь газета?

Во-первых, одной фронтовой ночью в 1944 году меня ранило, и некоторые осколки извлекли только после войны. Те следы зарубцевались, а вот новые «раны» нежданно-негаданно я получил совсем недавно – в мирное время. Услышал по телевидению слова и мелодию упомянутой песни, приблизился к экрану, а там – сцена из банка: клиент подходит к девушке-оператору, которая предлагает более выгодный кредит или вклад. И оба не могут сдержать своих чувств: она тайком «слезу утирает», а он: «Верю в тебя, дорогую подругу мою…»

Я позвонил друзьям-однополчанам: не ослышался ли? Нет, именно так и было. А один из молодых музыкантов объяснил: «У ваших песен сильный бренд, вот его и использовали в банковской рекламе». И я решил написать о случившемся в вашу газету. Рассказал, как создавалась эта песня, как песни вообще помогали солдатам на фронте. Статья была замечена, несмотря на – предполагаю – мощный поток редакционной почты, и очень быстро опубликована. Редактор отдела даже улучшил её: сопроводил текст подходящим снимком и очень точно озаглавил: «Слеза как... бренд» («ЛГ», № 37, 2008 г.).

Теперь, вооружённые, мы смело пошли в атаку. Размножили текст статьи, передали в общественные организации, использовали любую трибуну, призывая отстаивать репертуар военных песен как часть культуры Отечества. А я к тому же ещё и запел, выступая на разных площадках. Раньше к своему любительскому вокалу (я по профессии преподаватель) относился как к развлечению, но теперь оно приобрело характер противоборства – кто кого: солдаты или банкиры, чувства или деньги.

И банковскую рекламу, сделанную из любимой песни, сняли. Трудно сказать, что стало решающим фактором. Проснувшаяся совесть рекламодателя? Указание несуществующего, но дающего о себе знать цензора? А может, общие усилия газеты и ещё несформировавшегося стихийного «народного фронта», решившего не отдавать своего последнего богатства – духовного? Может, это один из вариантов ответа на вопрос «С чего начинается Родина?»?

При вручении приза, диплома и подарков меня попросили не только для жюри, но уже для всего полного зала повторить главную номинацию – «Тёмную ночь». И я назвал всех причастных к победе, в том числе «Литературную газету». Спасибо вам.

Евгений ЕЛЬШОВ, участник Великой Отечественной войны

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 3 чел. 12345

Комментарии:

Ребёнок не… по карману?

Человек

Ребёнок не… по карману?

ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕМЫ

Недавней публикацией («Камни преткновения». – «ЛГ», № 18) наша газета вновь открыла дискуссию о введении в России ювенальной юстиции. Споры на эту тему – одну из важнейших для современного российского общества – не утихают вот уже несколько лет, и мы стараемся предоставить трибуну каждому, кто желает высказаться. В 2008 году были опубликованы материалы круглого стола («И не дай ему воли в юности». – «ЛГ», № 50), которые, казалось бы, всесторонне охватывали проблему. И всё-таки героям нашей нынешней публикации есть что добавить к калейдоскопу мнений, озвученных прежде…

Протоиерей Дмитрий СМИРНОВ:

– Ювенальная юстиция – это инструмент, который действовал в России ещё до революции. Действительно, подход судов и следствия к делам, в которых фигурируют дети, должны быть особыми. Но это в теории, а на практике ювенальная юстиция служит уничтожению христианской семьи. Сказано в Писании: «Мужчину и женщину сотворил их». А сейчас появился новый постулат, новое либеральное учение о человеке как о свободном индивидууме, могущем делать всё, что хочет, и не признавать ни традиции, ни авторитета старших, ни самого Бога. Это идея разрушительна.

– Сторонники ювенальной юстиции утверждают, что в преступлениях детей виноваты взрослые. Виноваты, даже если просто «недодали» ребёнку любви и заботы.

– Здесь, как обычно, теория расходится с практикой. Вот, например, случай с Натальей Захаровой, актрисой, которая после развода с мужем-французом лишилась права общения с ребёнком. Причина, озвученная французским судом, – «удушающая материнская любовь»! Ну что тут скажешь! Ювенальный суд отобрал ребёнка потому, что материнская любовь якобы слишком сильная. А вы говорите – «недодали». Сейчас Наталья вообще сидит в парижской тюрьме по обвинению в том, что захотела встретиться с дочерью, которую не видела несколько лет.

Да, следует признать, что в России любят детей побольше, чем в Европе, и относятся по-другому. Раньше русская женщина рожала в среднем семь-восемь детей, и её любовь распределялась на восемь человек, поэтому всё было нормально. Сейчас вся эта огромная любовь зачастую обрушивается на одного-единственного, и из-за этого возникают воспитательные проблемы. Но это не повод отбирать ребёнка у матери!

– Можно ли вообще защищать права детей подобным образом?

– Логично было бы начать с права на жизнь. У нас ежегодно делается по 4 млн. абортов. Детей убивают ещё в утробе. Вот с чем надо бороться! Если не реализуется право на жизнь, остальные права уже ни к чему. Ребёнок, которому не дали родиться, просто не сможет ими воспользоваться.

Одно дело – отбирать детей у алкоголиков, наркоманов или у тех, кто их не кормит, привязывает, издевается над ними, у сумасшедших. Но зачем лишать ребёнка любви нормальных вменяемых родителей? Я много знаю случаев. Вот приходит ко мне друг, академик, и говорит: «В селе, где я летом отдыхаю, к бедной непьющей семье пришли сотрудники органов опеки. И под предлогом того, что крыша в доме дырявая, забрали детей. Вместо того чтобы дать им рубероида!»

Ребёнок согласен быть голодным, холодным и рваным, но чтобы у него была мама. Никаким воспитанием, даже самым изумительным, её отсутствие не восполнишь. А тут на основании того, что в доме крыша дырявая, забирают детей и говорят, что это для их же блага! Это тяжелейшая травма. Я занимаюсь сиротами двадцать лет и знаю.

– Отец Дмитрий, на попечении возглавляемого вами прихода находится три негосударственных детских дома. Как, на ваш взгляд, отразится принятие ювенальных законов на судьбе российских сирот? Будут ли их права лучше защищены?

– Нет, не будут. Потому что инструмент ювенальной юстиции даёт чиновникам очень широкие полномочия, а российский чиновник в большинстве своём очень алчен. Из-за этой алчности и так уже началась откровенная торговля детьми. Их забирают в приют, чтоб затем пристроить в новую, богатую, семью и получить за это деньги от состоятельных приёмных родителей, часто иностранцев.

Вот, например, сейчас я занимаюсь делом одной русской женщины. Вышла замуж за осетина, жила она во Владикавказе, родила четверых детей. Так случилось, что муж умер, а семья в одночасье лишилась квартиры и осталась на улице. Что делать? Вдова вернулась в Россию к своим родителям, устроилась на работу, сняла комнату, и вдруг старшего сына вопреки всем законам забирают в армию, хотя он единственный кормилец. А органы опеки, вместо того чтоб помочь, вознамерились отнять оставшихся детей. Несчастной женщине, схватив малышей в охапку, пришлось бежать! Вот приехала к нам, мы ей помогли найти жильё, а опека продолжает за этой семьёй охотиться, потому что дети очень красивые, здоровые. Да их с руками оторвут приёмные родители и из Америки, и из Италии – откуда хочешь. Идёт самая настоящая охота!

А сколько я знаю вдов, которых терроризируют органы опеки. Как только муж умирает, в течение месяца является опека, чтобы отобрать детей. И это при современном законодательстве! А что же будет при ювенальной юстиции?

– Во Франции, чей опыт мы собираемся копировать, очень редки случаи, когда детей отбирают насовсем. Обычно – лишь на время. Даже в России участились случаи возврата в семью.

– Да, но далеко не всегда это делается в интересах ребёнка. У чиновников тоже есть свой резон. Могу привести пример.

В одном из детских домов нашего прихода есть мальчик, которому вот-вот исполнится восемнадцать лет. За те восемь лет, что он находится в детском доме, папа и мама, лишённые родительских прав, ни разу не приехали и ни разу не позвонили. И что сейчас делает опека, не желая давать мальчику квартиру, которая положена тем, кто рос в детском доме, достиг 18 лет и не имеет родителей? Так вот опека подговорила вечно пьяных маму и папу, чтобы они подали в суд о восстановлении в родительских правах. Участковый милиционер прямо пишет, что у них в квартире притон, а опека собрала за них все документы, договорилась с судьёй, желая поселить ребёнка в алкогольный притон, лишь бы не давать квартиру. И всё под знаменем защиты прав детей! Вот они – права детей на практике. И такая же у нас будет ювенальная юстиция.