Вадим Бурлак - Русская Америка Страница 38

Известно, что и в Америке, и в России излюбленная тема разговоров у лесного костра — медведь. Каких только баек и правдивых историй не услышишь об этом звере у ночного огня!

Вот только и в Сибири, и на Аляске даже те, кто что-то слышал о «Вечном шатуне», и в наши дни не станут о нем говорить.

ВОСЕМЬ СИЛ — ВОСЕМЬ ЖИЗНЕЙ

С древних времен люди, жизнь и труд которых связаны с морем, верили, что в морской пучине живут странные и огромные существа, не похожие ни на рыб, ни на медуз, ни на других обитателей океана. Правда, в легендарном облике этих созданий, в чертах необычного телосложения и поведения, которыми их наделил миф, чувствовалось что-то неуловимо общее с осьминогами. Но эти несуразные и химерические чудовища были несравненно более огромные и опасные твари. Почти у всех приморских народов, живущих по берегам океанов и открытых морей, есть свои мифы об этих загадочных животных.

Таинственные исчезновения кораблей

С первых лет основания Российско-американской компании ее руководители стремились создать свой морской флот. Необходимо было постоянное снабжение русской колонии в Новом Свете, вывоз оттуда мехов и добыча морского зверя на хорошо оснащенных судах. Кроме того, Русская Америка нуждалась в военных кораблях для защиты своих поселений.

Александр Баранов не только покупал суда для компании, но и организовал их строительство в колонии. Так, в 1809 году в Ново-Архангельске сошли со стапелей шхуна «Чириков» и бригантин «Открытие». Спустя двенадцать лет флотилия Русской Америки имела бриги «Ильмень», «Булдаков», «Финляндия», бригантин «Открытие», галиот «Румянцев», шхуны «Фортуна», «Чириков», шлюпы «Баранов», «Константин», «Платов».

По данным Петра Тихменева, с 1799 по 1821 год Российско-американской компанией было приобретено 5 иностранных судов для кругосветных экспедиций, 8 — для плавания в колониальных водах. На верфях русской колонии в Новом Свете и в Охотске построено 15 судов. Как отмечал Тихменев, за указанный период потерпело крушение 16 кораблей Российско-американской компании.

Дело Баранова продолжил капитан-лейтенант Петр Егорович Чистяков. Он управлял русской колонией в 1825–1830 годах. Под его руководством в Ново-Архангельске были спущены на воду парусные боты «Уналашка», «Бобр», «Сивуч», трехмачтовый корабль «Уруп».

Но опасный для судоходства Тихий океан продолжал собирать свою дань. Едва ли не каждый год гибли в его водах большие и малые суда. Кораблекрушения во все времена окутывались тайнами. Явные причины — шторма, рифы, вражеские нападения и т. д. — дополнялись загадочными. Народная молва делала виновниками трагедий: корабли-призраки, неразгаданные природные явления, неизвестных морских чудовищ. Впрочем, в уничтожении судов и людей обвинялись и известные существа: киты, акулы, гигантские спруты. Этим животным-убийцам неизменно приписывались огромные размеры, невероятная сила и различные фантастические свойства.

Рассказы о нападениях огромных спрутов на корабли и лодки были известны и в Русской Америке.

В 1823-м или в 1824 году в районе островов Прибылова на промысловое судно напал гигантский осьминог. Вначале он утащил за борт двоих моряков, а затем перевернул и потопил судно. Об этом сообщил русским колонистам алеут. Он наблюдал за трагедией, проплывая на байдаре.

Сохранился рассказ о нападении огромного спрута на шхуну, которая доставляла шкуры котиков и сивучей из русской колонии на Камчатку. Случилось это в 30-х годах XIX века. Чудовище ухватилось двумя щупальцами за борт, а еще одним потянулось к капитану судна. Однако экипаж не растерялся и с топорами, ножами и саблями кинулся на чудовище. Морякам удалось отсечь пару кусков от щупалец спрута. После этого чудовище скрылось под водой и больше не появлялось.

Трофеи были доставлены на Камчатку. Но передать ученым отрубленные части тела хищника моряки не смогли. Кто-то из них скормил мясо осьминога собакам.

«Пуговичный рак»

Петр Дорошин упоминал, что индейцы — чугачи и креолы — охотно употребляют в пищу моллюсков. В том числе и спрута, которого туземцы называли «Пуговичным раком».

«О последнем здесь можно услышать рассказы, подтверждающие существование гигантского спрута, который увлекал в бездну океана не только байдарки, но и байдары. Таков был, по преданию, — около входа в Воскресенскую бухту».

Со слов туземцев Дорошин сообщал об огромных размерах этого осьминога: «…его восемь щупальцов подымались из воды наподобие мачт; присасывательные бородавки, двумя рядами покрывающие щупальцы, были величиною в средний люк трехлючной байдарки (около 3/4 аршина в диаметре — примерно 56 сантиметров).

Для истребления этого чудовища, чугачи сплотили несколько байдар, и когда щупальцы спрута появились из воды и обхватили сплаченные в одно целое байдары, то чугачи принялись рубить, пилить, колоть копьями эти мачтовидные щупальцы, и чудовище было побеждено. Рассказов более вероятных о пуговичном раке я слышал несколько. Мне указывали даже на одну креолку, которая была схвачена спрутом в то время, когда собирала ракушки и морскую капусту на каменьях, во время отлива. Сколько ни старалась она освободиться от канату — подобных щупальцов спрута, но оторвать их от себя не могла. А море пошло на прибыль, и набегающие волны все более и более покрывали ее. Крик заглушался прибоем…

Но она была замечена чугачами, случайно плывшими в байдарках мимо, и освобождена из объятий этого самого хищного из головоногих животных. Небольших пуговичных раков находят чугачи между каменьями, во время отлива и часто вместе с костями морских птиц, которые, по словам чугачей, служили пищей животному».

Русские колонисты первое время отказывались есть осьминогов, когда их угощали туземцы. Но постепенно, особенно в голодные годы, стали употреблять в пищу и «пуговичных раков».

Следы на коже кита

В научной литературе весьма настороженно относятся к сообщениям о гигантских спрутах, нападавших на корабли и в далеком прошлом, и в наше время.

О гигантских моллюсках в справочниках говорится, что обитают они и на больших глубинах, и на мелководье. Обладают эти существа коротким телом без боковых плавников и имеют восемь «рук» — щупальцев.

Спруты нападают на добычу, в несколько раз превышающую их по размерам. Но и сами являются пищей кашалотов, касаток, акул.

Это животное было хорошо известно поморам — русским ловцам морского зверя в Северно-Ледовитом океане. В изданном в Москве в 1778 году «Словаре ручной натуральной истории» есть упоминание о морском животном — краке: «…величины непонятной, обитающий в Северном море; он занимает ужасное место, и северные рыбаки бывают рады, когда на оное место наедут, ибо над ним всегда множество рыб вьется. Познают пребывание его по мели в море: когда известное место, бывшее глубиною до ста сажень, по мере гирьки окажется только сажен в тридцать, заключают тогда, что на дне крак находится. И если отмель сия отчасу становится мельче, заключают, что крак вверх поднимается, тогда спешат отъехать и, достигнув до настоящей глубины, останавливаются.

Тогда видят оказывающуюся из воды поверхность сего ужасного животного, ибо всего его никто не видывал».

Под легендарным чудовищем «краке», «кракен», «краббен» средневековые авторы подразумевали спрута фантастических размеров. Согласно описаниям этих авторов, длина щупальцев морских чудовищ достигала сотни метров, а толщина превышала ствол двухсотлетнего дуба.

Аборигены тихоокеанского побережья Нового Света и жители Русской Америки в преданиях о гигантских спрутах называли более скромные размеры. В рассказах алеутов, эскимосов и русских промысловиков и мореходов о встречах с подобными великанами редко сообщалось о длине щупалец более шестидесяти метров.

Но разве могут не впечатлять и такие размеры?..

Биолог и литератор Игорь Иванович Акимушкин посвятил свою диссертацию осьминогам Тихого океана. В течение многих лет он занимался исследованиями в этом регионе. Помимо научно-биологических изысканий, еще записывал рассказы очевидцев встреч с гигантскими спрутами.

Не раз ему доводилось осматривать добытых в северных водах Тихого океана китов. Игорь Иванович обратил внимание, что на коже почти каждого взрослого кашалота, в особенности в углах губ и на голове, заметны были отчетливые отпечатки присосок спрута, а у иных китов даже змеевидные вмятины — отпечатки целых щупалец. Можно представить себе, с какой колоссальной силой был стиснут кит, если на его многотонной голове остались такие следы после объятий чудовищного жителя глубин.

Акимушкин пришел к заключению: «схватки кашалотов с огромными осьминогами — явление обычное, но они редко даются китам».