Владимир Соловьев - Революция консерваторов. Война миров Страница 4

Однако ситуация вовсе не так плоха, как может показаться на первый взгляд. Да, численность среднего класса падает, но самые бедные стали жить чуть лучше. По данным Всемирного банка, число людей, живущих в крайней бедности, в 2013 году составляло 767 миллионов человек, то есть почти 11 процентов мирового населения, тогда как в 1990 году за чертой бедности жили 35 процентов населения земного шара – 1,85 миллиарда человек. Что такое крайняя бедность? Это менее чем два доллара в день, если быть точным – доллар и 90 центов. В пересчете на российскую валюту получается меньше 120 рублей в день, если считать по условному курсу 60 рублей за доллар.

Напротив, численность среднего класса, по подсчетам директора-распорядителя Международного валютного фонда Кристин Лагард, выросла с семи до 13 процентов. А теперь я вам задам вопрос: как вы считаете, средний класс – это сколько в денежном выражении? Сразу отвечу: по мнению Кристин Лагард, к среднему классу относятся люди, чей доход составляет от 10 до 20 долларов в день. То есть нижняя граница среднего класса – это 300 долларов в месяц. Иначе говоря, если в месяц вы получаете от 18 до 36 тысяч рублей, то можете считать себя средним классом. Вам не кажется, что это очень заниженная оценка?

Иначе говоря, теперь средним классом стали называть то, что, вежливо говоря, раньше бы так называть постыдились – то есть размыли понятие среднего класса. Ну что ж, хитрость понятна – если не получается выправить ситуацию, значит, надо с терминами поработать.

Любопытно, что эти мониторинговые данные появились ровно через 100 лет после всем известных событий, которые произошли у нас в стране. Конечно, это простое совпадение. Но ведь еще незадолго до этого всем казалось, что ситуация совершенно изменилась, что люди живут по-другому, что экономика работает иначе. И вдруг такая неприятность!

Мы помним, что 100 лет назад, в начале XX века, во всем мире существовал колоссальный запрос на справедливость. В этот момент вообще произошел крах всего мироустройства – после Первой мировой войны во всей Европе рухнули императорские династии, исчезла Австро-Венгрия, де-факто изменилась Италия, совсем другим государством стала Германия. И конечно, произошла революция в России. Вот этот запрос на социальную справедливость, глубинные людские порывы и чаяния, все это мятущееся осознание несправедливости истории со временем привело к возникновению целого огромного социалистического сектора. Впоследствии, правда, он тоже трансформировался, составлявшие его страны пошли очень разными путями, причем большинство из них вернулись в русло капиталистического развития и примкнули к процессам всеобщей либерализации и демократизации.

И вот проходит 100 лет. И вдруг мы говорим: «Ну и где? Где ваша хваленая справедливость, что дала ваша хваленая демократия? Де-факто вы восстановили монаршье управление, только теперь монархи не наследственные, а элитарные. И аристократия как правила, так и правит, но теперь она не родовая, а финансовая». Иными словами, неравенство, которое порождает несчастье – потому что именно осознание неравенства наиболее губительно влияет на человеческую психику, – отнюдь не становится меньше.

Именно этот кризис либеральной идеи привел к тому, что в Соединенных Штатах Америки неожиданно для многих победил Трамп. Здесь сыграли свою роль как технологические моменты, так и глубокие идеологические разногласия с либеральным курсом.

Относительно личности Трампа хочу сразу пояснить одну важную вещь. Давайте не будем наивными – Трамп никакой не «простой соседский парень» или «парень из народа». Американская политическая конструкция уже довольно давно выстроена таким образом, что, несмотря на все громкие крики о демократии, человеку с улицы президентские выборы выиграть нет никакой возможности. Система существующих по факту финансовых и административных фильтров такова, что никакой несистемный оппонент, а еще, не дай бог, без денег, пробраться наверх не сумеет при всем желании.

Трамп, конечно, плоть от плоти политической элиты США – просто другого ее фланга, консервативного. Он всегда любил играть в политику и всегда имел прекрасные отношения с политиками. Но при этом предпочитал относиться к политике как бизнесмен. Поэтому довольно забавно было слушать некоторых аналитиков, которые считали, что сейчас, придя к власти, Трамп будет покорно выполнять все установки, которые ему будут давать мудрые обитатели Вашингтона. Но знаете, не для этого 70-летний человек вкладывает такие бешеные деньги в свою предвыборную кампанию! Теперь он себя чувствует как мальчик в магазине игрушек и собирается играть до последнего.

Хотя, конечно, ему тяжело. Мы видим, как система с ним борется и делает все, чтобы его президентство стало как можно более коротким и как можно более несчастливым. Но это не наша война, а внутреннее дело Соединенных Штатов, вот пусть они этим и занимаются. Замечу, что, кто бы что себе ни предполагал, России по большому счету не надо ждать от Трампа ничего хорошего. Вообще ни от кого ничего хорошего ждать не надо. Надо быть прагматиками и реалистами, спокойно воспринимать жизнь, понимать, чего мы хотим, и не тешить себя пустыми иллюзиями. Для нас сейчас гораздо важнее понять, почему же Дональда Трампа услышали, а Хилари Клинтон – нет. Почему прислушались к, казалось бы, странным консервативным идеям, давно признанным либеральной общественностью устаревшими, загнившими и не имеющими права на жизнь?

Выбор человека

Главная особенность консервативных идей заключается в том, что они базируются на естественном представлении о человеке, о котором в последние десятилетия мы так старались забыть, а не отказывают человеку в праве быть самим собой. В самом деле, какой посыл дает человеку либеральная идея? «Ты – венец творения! Ты – центр Вселенной! Ты можешь быть кем хочешь!» Но ведь жизнь ему говорит иное. Человек, конечно, может сколько угодно считать себя центром Вселенной, однако он, как ни печально, по-прежнему весьма далек от совершенства и крайне ограничен в своих возможностях – как особенностями своего пола, так и тем, что он реально собой представляет как homo sapiens. Поэтому все, что говорят либералы, звучит прекрасно, но выводы получаются ужасающие.

Человек по своей природе далек от того, чтобы быть толерантным. Человек – крайне тяжелое, скажем так, в общежитии существо. И ему сложно отказаться от своего эгоизма, от агрессивности, от хищнических инстинктов. Да он и не должен этого делать. Строго говоря, он и человеком-то стал благодаря всем этим качествам. Человек таков, какой он есть, и попытки придумать, что он другой, заканчиваются провалом, сколько бы времени вы ни потратили на объяснения и убеждения. Все равно в какой-то момент он встрепенется и скажет: «Постойте, постойте. Я мужчина и рожден мужчиной. И я считаю, что правильно, когда есть мужчина и женщина, когда появляются дети естественным образом. И я не понимаю, почему я должен этого стыдиться? У меня есть собственный набор представлений о себе, о человечестве, о Боге, о природе, и я хочу ему соответствовать. А главное, – говорит человек, – я не хочу быть бесцельным!»

И вот это действительно самое главное.

Это как раз то, о чем забыли либералы, – что человеку недостаточно получать социальное обеспечение. Они забыли, что для человека важна работа. Ему важно чем-то заниматься. И если ему всего лишь обеспечивают минимально приемлемый уровень проживания и говорят: «Старик, тебе выгодней сидеть на пособиях, чем работать за низкую зарплату», – ошибкой будет думать, что человек ответит: «Вау, здорово!»

Человек рано или поздно неизбежно задается вопросом: «А зачем я тогда существую? Если мне не досталось роли важной единицы общества, которая делает реальное дело, если эта моя ипостась оказалась невостребованной, то зачем я есть? Для безделья? Чтобы быть животным?» Хотя ведь и животные не бездельничают. Животные тяжелейшим ежедневным трудом добывают себе пропитание. Хищники охотятся, загоняя добычу. Травоядные постоянно перемещаются с места на место, перемалывая бешеное количество травы. Конечно, я имею в виду животных, живущих в реальной природе, а не тех жертв капиталистического или любого другого воспроизводства, которые давно превратились в аппараты по превращению воды и комбикорма в молоко.

Однако я отвлекся. Итак, в чем смысл человеческого существования? Смысл – это всегда самое интересное и самое сложное. Нынешние попытки возвращения на консервативный путь, вызванные несовершенством современной модели общественного устройства, – это всего лишь попытки переосмыслить сущность и роль человека в новых условиях, когда вроде и еда есть, и вероятность погибнуть в войне существенно ниже, чем покончить жизнь самоубийством. И тем не менее человек упорно пытается ответить на вопрос, кто он, для чего он и чем он должен заниматься.