Александр Щипков - Плаха. 1917–2017. Сборник статей о русской идентичности Страница 4

Концептуализация украинской общности является политическим конструктом, который, как мы видим сегодня, включает в себя ощутимый элемент неонацизма. Без этой архаичной составляющей Украина просто не могла бы сохранять целостность. Украинцам приходится постоянно доказывать себе и миру свою особую идентичность в виде активной и открытой формы русофобии. И, как мы уже отмечали, склонять к аналогичному подходу новороссов, то есть насильно переписывать их идентичность. Когда же это переписывание буксует – резать по живому в буквальном смысле этого слова.

Каковы же альтернативы этому процессу в исторических условиях? По мнению Армена Асрияна, «рано или поздно (скорее, очень рано) это породит не только махновщину по всему Центру и Северо-Западу, но и слёзные просьбы малороссов назад в Россию… “Украинизаторы” всё это прекрасно понимают. Именно этим, а отнюдь не “безумной нерассуждающей русофобией”, объясняется террор против Новороссии. Федерализация с чётко прописанными гарантиями для Новороссии останавливает антирусский террор – и тем самым, несмотря на сохранившуюся “территориальную целостность”, останавливает этногенез и запускает механизм превращения территории исторической Украины в бескрайнее Гуляй-поле».[4]

Casus belli

Если мы захотим назвать дату начала открытого русско-украинского конфликта, мы с ходу ответа не найдём. Так или иначе мы придём к тому, что этот конфликт начался сразу после обретения Украиной незалежности. То есть сразу после развала Союза и подписания Беловежской капитуляции.

Казалось бы, парадокс: Россия отпускает Украину, ничего за это не требует, даже оставляет Крым и другие нажитые ею за время пребывания в СССР территории. Вроде бы отношения начались с чистого листа, без претензий. Откуда тогда оголтелая русофобия? Почему украинские политики идут на выборы, обещая электорату «укреплять отношения с Россией», а едва заняв свой пост, начинают говорить об ограничении русского языка, западных стандартах, интеграции в ЕС и вступлении в НАТО?

Здесь кроется ответ на главный вопрос украинско-русских отношений. Русские в глазах части украинства будут виновны всегда. Независимо от того, как они себя ведут и что они делают. Просто потому что они есть. Собственно украинцы затем и отделялись, чтобы начать открыто противостоять русским, создав таким образом удобную кормушку для элит, которые едят с руки как западных покровителей, так и российских «партнеров». Антимоскальство – хлеб самой украинской идентичности, её единственная смысловая опора. Ведь, отказываясь от русского мира, украинцы оказываются в историческом вакууме, как бы в пузыре времени, и этот вакуум надо заполнить. Чем? Только «русизмом наоборот». Убить в себе русского – это и значит стать украинцем. Вот почему призывы «Москаляку на гиляку!» звучали в Киеве задолго до истории с Крымом. В горячих точках в 1990‑е годы почти всегда принимали участие бойцы УНА-УНСО – и в Приднестровье, и в Карабахе, и в Югославии, и в Чечне. В Грузии во время пятидневной войны присутствовали расчёты украинских С‑200.

Возникает вопрос: а зачем украинцы это делали? Возможный ответ напрашивается сам собой: чтобы быть украинцем, необходимо воевать с русскими. Такова форма бурного и ускоренного украинского этногенеза.

Признание единой унитарной Украины в границах совсем не унитарной УССР неизбежно ведёт к зачистке населения и дерусификации в русских регионах, а также, что не менее важно, означает идейно-политическую украинизацию публичного пространства в самой России. Ещё весной 2014 года процесс неофашистского перерождения общества перешагнул границы Украины. Дело не только в иезуитских профашистских «Маршах мира», участники которых призывали российскую власть не мешать Киеву убивать бывших соотечественников, и в массированной проукраинской пропаганде «Дождя» или «Эха Москвы». Дальнейшая «бандеризация» России неизбежно перейдёт в московский аналог киевского «майдана». И тогда грёзы секретаря украинского Совбеза Александра Турчинова о присоединении Кубани могут стать трагической реальностью.

Сам Турчинов прекрасно это понимает, потому и озвучивает эти на первый взгляд фантастические прожекты. Собственно их «фантастичность» – скорее успокоительный медийный миф, ведь нынешняя Россия пронизана лоббистами украинских интересов. Да, собственно, так было всегда. Ещё в СССР у тогдашних украинцев – «наших, советских, социалистических» – были мощные лоббисты в ЦК КПСС. Не так давно была опубликована стенограмма Заседания Политбюро ЦК КПСС 9 июля 1986 года из архива Горбачёв-Фонда. На заседании обсуждался вопрос о целесообразности возвращения Крыма обратно в состав РСФСР. Вопрос фактически положили под сукно. Но во время беседы в числе прочего Михаил Горбачёв сказал Михаилу Соломенцеву, председателю Комитета партийного контроля, следующее: «То есть ты считаешь, что Крым должен опять стать частью РСФСР, как по декрету Ленина? А ведь помнишь, Подгорный требовал, чтобы Краснодар и Кубань отдали Украине? Потому что казаки – это, по его мнению, украинцы. Наверное, с исторической и политической точки зрения было бы правильно вернуть Крым в Россию. Но Украина встанет горой» (Архив Горбачев-Фонда. Фонд № 2, опись № 3. Запись А. С. Черняева). Текст стенограммы оставляет ощущения вязкой борьбы национально-клановых интересов (русского, украинского и крымско-татарского). Но аппетиты, которые демонстрирует украинское лобби, – «отдать Краснодар и Кубань» – особенно красноречивы.

Победа Украины над русским миром кончилась бы не только потерей территорий. Добивать будут методично, ставя точку контрольным выстрелом, как сейчас пытаются это сделать в ЛНР и ДНР… Если вялотекущий проукраинский ГКЧП в России победит окончательно, выявлять «ватников» и «колорадов» под видом мифических «сталинистов» начнут уже в Москве. Собственно программа «десталинизации» ведётся и сейчас, причём, кто именно сталинист, решают сами организаторы кампании. И если в 2015 году шествие в память «Бессмертного полка» возглавил президент, то никто не может гарантировать, что через несколько лет его не будет разгонять ОМОН.

Ловушка зеркальной идентичности

Так выглядит ситуация с чисто политической точки зрения. Но поднимемся на ступеньку выше и перейдём от политических раскладов к историческим закономерностям. В этом контексте вопрос об отношениях двух народов – старого русского и нового украинского – выглядит ещё более сложным и драматичным. И вот здесь проблемы идентичности выходят на первый план. Ведь, собственно говоря, настоящей угрозой русской идентичности является не политика кабинета Порошенко, не операции в рамках АТО, а сам факт существования единой Украины. Поскольку именно этот факт является первопричиной антирусского террора, официальная и неофициальная мотивация которого удовлетворяет всем критериям фашистской идеологии.

С этой точки зрения, как ни парадоксально, не имеют особого значения конкретные действия людей, сидящих на Банковой, делящих активы, грезящих о падении «путинского режима» и зачистке «генетического мусора». Да, с точки зрения сиюминутной политической конъюнктуры российским бизнес-кланам, конечно, важно, каковы идеология и курс Киева, насколько они «антироссийские» и почему, например, лучше оставить украинцам Мариуполь, хотя это и ослабляет позиции ДНР. Но это всё лишь соображения момента. В исторической перспективе нет особой разницы между «бандеровским аттентатом» и «налаживанием отношений с дорогими партнерами». В этом смысле условные Кучма, Янукович, Порошенко, Яценюк, Ярош есть разные грани одной и той же сущности – квазигосударства, занимающегося насильственной дерусификацией. Каковая является единственным смыслом исторического проекта «Украина – Нероссия».

Это проектное мышление мы можем наблюдать на примере украинской элиты, которая готова разбомбить города Донбасса, но при этом надеется в дальнейшем жить с «донецкими» в одном мононациональном государстве. Любая историческая нация, не отрёкшаяся от собственной традиции, интуитивно понимает, что такая линия поведения невозможна. Это мина замедленного действия, закладываемая под собственное общество. Власти Украины с их проектным мышлением этого не понимают, их сознание – это сознание временщиков. Поэтому они легко управляемы внешними силами и готовы убивать тех, кого считают своими единородцами и одновременно врагами, поскольку последние отказались предать русские корни и православие (вариант православия в виде Киевского патриархата современное религиоведение всё чаще рассматривает как промежуточную форму перехода к униатству).