Двести Журнал - Журнал Двести Страница 4

Не думал я тогда, что это последняя наша встреча. Просто в голову такое прийти не могло. А затем вновь затянула нас всех рутина по самые ноздри. Пару раз в году созванивались, но это были дежурные "новостевые" разговоры. Я надеялся, что Виталий Иванович вновь приедет на "Интерпресскон". Но он не приехал. Может быть, по финансовым причинам, а может быть — в преддверии очередной "Аэлиты" (в том, что эти два кона почти совпали по времени, честное слово, не было никакого злого умысла — просто стечение обстоятельств). Тем печальнее. На "Аэлиту" я тоже поехать не сумел — удовольствие оказалось не по карману. Дима Байкалов, с которым я встречался в Москве сразу после его возвращения с "Аэлиты", говорил, что Виталий Иванович был весел, бодр — ничто не предвещало того, что случилось какой-то месяц спустя.

Простите меня, Виталий Иванович. Я не знаю, что еще сказать. Да и не хочется мне больше ничего говорить. Мы Вас помним. Мы Вас любим. Мы Вам благодарны за все, что Вы сделали. Светлая Вам память.

Борис Миловидов

"ВСЮ ЭТУ ПРОКЛЯТУЮ И СЧАСТЛИВУЮ ЖИЗНЬ…"

Нелепо… Никогда больше не увижу его худощавую фигуру, лицо, изрезанное морщинами, добрую, как бы чуть виноватую улыбку, не услышу негромкий и приветливый голос… То, что все мы смертны — банальность. Но почему Виталий Иванович? Пятьдесят девять — это же не старость, не предел!

Полагаю, не только для меня, но и для большинства людей, более-менее тесно соприкасающихся с фантастикой, триада Бугров — "Следопыт" "Аэлита" составляют единое целое. Озабоченный Господь о трех лицах. Добрый, — и потому печальный — Змей-Горыныч…

Ипостасей, конечно же, больше, но не стану об этом — пусть другие, кто знал лучше…

Бугров — редактор! Достаточно того, что он чуть ли не тридцать лет отбирал фантастику для "Уральского следопыта", опубликовал ряд первоклассных произведений, огромное количество вещей, заслуживающих внимания… Доброта порой подводила его. Он сам говорил: да, конечно, эта штучка у автора не слишком удачная, но ведь человек-то хороший, и если не я, то кто его напечатает? И в самом деле — кто?

Куда проще кормить читателя романом зарубежного мэтра (пусть даже изуродованным купюрами, сокращениями и поспешным переводом), чем просеивать груду материалов, наплывающих от признанных и заслуженных графоманов, от гениев молодых и пока непризнанных… "Следопыт" (кроме последнего времени) печатал исключительно отечественные произведения, не ограничивая себя ни региональными рамками, ни "магией имен". Для молодых место находилось — в разумном соотношении с "величинами". Не знаю, как Бугров-редактор работал с писателем (человеком, рукописью), но в молодые свои годы, когда я пытался активно заниматься литературной деятельностью, несколько отказов от него я получил. Отказы были вежливы, тактичны и не снисходительны. Это крайне важно для начинающего: _не снисходительны._

Редактор — должность благодарная лишь в тех случаях, когда ты спокойно, равнодушно, пусть даже и качественно, выполняешь работу, за которую тебе платят, или стараешься предугадать желания "тех, наверху", — а значит и вещи отбираешь соответствующие. Но ты ведь искренне предан любимому жанру, ты стараешься печатать не то, что _нужно_, а то, что _хорошо_. Каково тебе, чиновнику по положению, но фэну в душе? Полагаю — и не боюсь ошибиться — что Виталий Иванович был в первую очередь Фэном. Фэном с заглавной буквы. Фэном — профессионалом высокого уровня.

Бугров — и "Аэлита"? Прежде всего, "Аэлит" — две. Это официоз, и это же — плохо управляемая фэновская вольница. Аэлита-первая: зал шикарного Дворца Культуры. В зале — прибывшие, на сцене — именитости. Вручаются премии, лауреаты отвечают прочувствованными речами. Потом сыплются записочки с вопросами, начинаются ответы на них. Бугрову записок мало. Зачем: надо — так и без того подойдешь да спросишь! Это не Булычев, к которому еще пробиться надо…

Аэлита-вторая. Несколько сотен фэнов, разногородних, а теперь и разнонародних, расхаживают, говорят, жестикулируют, обмениваются, продают-покупают, короче — активно общаются (иногда — излишне активно). Сегодня — они тут хозяева. И изредка промелькивающий Бугров производит впечатление скорее смущенного, растерянного гостя из глубинки, но никак не одного из устроителей этого пиршества "фэн-духа".

Не знаю, как "Аэлита" задумывалась. скорее всего, как очередное мероприятие в рамках СП СССР. Есть же премии для поэтов, приключенцев, реалистов и киносценаристов. Почему бы не отмечать фантастов? Где вручать? А инициатива "Следопыта" (читай — Бугрова) — вот там пусть и вручают. Вряд ли функционеры из СП могли хотя бы вообразить, во что это выльется… Бугров стоял у колыбели новорожденной премии, старался, чтобы она попала в достойные руки. А это — споры, мучительные споры с людьми, фантастику не любящими, не знающими и не желающими знать, зато обладающими правом _принимать решения_. Но даже когда соглашение о лауреате достигнуто (нервы, нервы, нервы!), начинались организационные заботы. Праздник надо подготовить, о помещениях позаботиться, приехавших разместить, накормить и спать уложить… Хлопоты и нервы, нервы и хлопоты.

И еще одна ипостась Виталия Ивановича, наиболее мне близкая — библиография. Коллекционером книг, как я понимаю, Бугров был всегда. Но если одни задерживаются на стадии тематического накопительства, то другие становятся заметными специалистами в интересующей их области. Бугров — из таких. Поэтому нет ничего странного, что собирание фантастики вылилось и в ряд библиографических статей и заметок, и в чистый библиографический поиск. Уже опубликованные работы (как самостоятельные, так и выполненные с Игорем Халымбаджой) — лишь незначительная часть собранных и обработанных материалов. Работа исполинская! Даже сейчас, когда компьютеры и множительная техника стали более доступны, труд библиографа, упростившись, не облегчился. Да, дискеты вместо картотек и тематические распечатки вместо механического перебирания карточек. Да, не бегающие, часто слепые машинописные строчки, а хороший ксерокс после хорошего принтера. Это прекрасно, но не это же главное… Виталий Иванович был прирожденным библиографом — терпеливым, кропотливым, трудолюбивым — и всегда готовым поделиться своими находками. В наше время, когда информация — те же деньги (хочешь знать? — купи!), такое отношение может показаться архаичным и старомодным… Он не задумывался над этим. Он работал. У него было Дело.

Виталий Иванович…

Редактор отбирающий в океане рукописей то, что что может пригодиться его журналу или пойти в сборники. Шелест страниц, болящие от чтения глаза — работа, работа, работа… И нервотрепки, когда приходится доказывать очевидное, защищать, отстаивать, пробивать…

Один из устроителей торжественного празднества — худенький, скромный и незаметный, радующийся за каждого лауреата, — пусть даже сам он предлагал и отстаивал кандидатуру другого, более достойного…

Фэн среди фэнов, многие из которых и познакомились-то здесь, на "Аэлите" — то есть, благодаря ему… И публикации в "Следопыте" клубных материалов… И викторины, с которых и начался наш фэндом…

Книголюб и книговед — в библиотеке, книгохранилище, архиве, частной коллекции. И опять — работа, работа, работа…

И так всю жизнь, всю нашу проклятую и счастливую жизнь…

Все меньше и меньше их остается — уже даже не "дедов", а "отцов" и "старших братьев" наших по фантастике. Все длиннее мартирологи.

Вот и еще одна строчка…

НОВЫЕ СТРОКИ ЛЕТОПИСИ

Аэлита-94

C 20 по 22 мая в Екатеринбурге состоялся очередной фестиваль фантастики "Аэлита-94".

Лауреатом премии "Аэлита" этого года стал Геннадий Мартович ПРАШКЕВИЧ за цикл "Шпион", в который на настоящий момент входит пять повестей, опубликованных в сборниках и журналах. Комментарии излишни.

Приз "Старт" за лучшую дебютную книгу на этот раз получил Андрей ЩЕРБАК-ЖУКОВ за сборник "Сказки о странной любви". Впервые в истории отечественных призов автор получает крупную литературную премию за публикацию в любительском издании (книга вышла тиражом 510 экземпляров).

Приз имени И.Ефремова в этом году не вручался — не удалось найти спонсора, который бы его профинансировал.

По сообщениям разных источников, во время "Аэлиты" были проведены семинары фантастоведения, фэн-прессы, библиографии, ролевых игр и начинающих авторов.

Все было, в общем-то, как в старые добрые времена… Только народу заметно поменьше.

Инфляция…

Беляевская премия-94

Владимир МИХАЙЛОВ (Москва)* — за трилогию "Капитан Ульдемир" (в связи с выходом заключительного романа "Властелин");

Андрей ЛАЗАРЧУК (Красноярск)* — за сборник повестей и рассказов "Священный месяц Ринь";