Маргарет Кастанеда - Кастанеда, Магическое путешествие с Карлосом Страница 4

2

Перуанская зима продолжается с июня по ноябрь. В это время над Андами висит разреженный туман. На западном побережье преобладают пейзажи пустынь, похожие на лунные ландшафты, над которыми носится холодный ветер, продувающий до мозга костей. В треугольнике, углами которого являются Трухильо, Кахамарка и Лима, живут индейцы племени кечуа в своих соломенных башмаках и шерстяных сарапе, которыми они спасаются от полночного бриза, дующего со стороны течения Гумбольдта. На западе находятся тропики, непроходимые джунгли и истоки Амазонки.

Салас -маленькая деревушка, расположенная на побережье Тихого океана, имеет репутацию столицы северных курандеро, народных целителей. Неподалеку от Саласа находятся священные глубоководные лагуны, по берегам которых растут волшебные растения северного высокогорья. На высоте двенадцать тысяч футов над уровнем моря, вблизи от южной границы с Эквадором, раскинулись самые знаменитые лагуны Южной Америки, Лас-Хуарингас. Вдоль поросших тростником берегов скользят каноэ, в которых сидят темно-коричневые курандеро и брухо, и кажется, что поток времени уносится вспять, в каменноугольный период. Они всегда носят с собой кожаные сумки, наполненные нюхательным порошком вилка и наркотическими растениями. В этих предгорьях словно бы находится природный супермаркет, наполненный психоделическими товарами: листья коки, священное растение дурман, древесные грибы Psilocybe и аяхуаска, "лоза духов мертвых". Тут и там же торчат изумрудные органные трубы "материнского" кактуса Сан-Педро, - самого сильного психоделического растения фантастического мира Лас-Хуарингас.

Сотни лет курандеро жили на высоте 12 тысяч футов над всем остальным миром. Они разрезали Сан-Педро на длинные куски, несколько часов кипятили их в своих черных горшках, а затем, задирая головы к звездному небу, пили этот волшебный настой. Под его воздействием, как утверждали курандеро, стираются все границы, исчезают все координаты и остается лишь полусознательное состояние, называемое ими "скользящим потоком".

В долине реки Чикама, примерно в 50 милях западнее того места, где родился Карлос Кастанеда, в тени мимоз и эвкалиптов находится так называемый "Храм брухо". Две пирамиды - Коа и Приета - возвышаются на плато, как коричневые стражи, изрядно потрепанные погодой. Внешняя стена храма разрушена, благодаря чему открывается вид на древние рисунки. Терракотовые фризы тянутся вдоль потолка, на котором схематично изображенные кошки и ящерицы вечно танцуют свой последний танец. За сотни лет до строительства храма это место считалось священным. Здесь собирались молодые люди из Кахамарки, чтобы на закате перуанского солнца внимать шаману с костлявым лицом, который рассказывал им легенды о союзниках и духах. Он был таким старым, что уже не имел имени, зато мог объяснить, что горы - это на самом деле сновидящие брухо, а животные и растения неразрывно связаны с ними. Растения, как и люди, растут и умирают. И те и другие едят, оставляют потомство и общаются с окружающей средой. Шаман рассказывал, что, несмотря на кажущееся отличие, существует определенное родство между миром людей и миром растений, более того, это, фактически, один и тот же мир. Однако некоторые растения обладают весьма специфическими свойствами. Они являются магическими домашними духами и силами, благодаря которым человек обретает уникальное восприятие мира. В сущности, эти растения словно бы хотят поделиться с людьми своим взглядом на "отдельную реальность". Чтобы верно понимать эти взаимоотношения и правильно воспринимать природу вещей, человек должен избавить свое сознание от всех культурных наслоений, которые он накопил в процессе социализации, а затем встать на выходе "скользящего потока" и увидеть.

Легендарный Шаман долины реки Чикама стал широко известным во всей Южной Америке благодаря тому, что он в общих чертах обрисовал систему мышления, которая время от времени и в той или иной степени оказывает влияние на всех жителей американского континента.

Разумеется, далеко не впервые человеко-бог вскинул свою косматую голову, чтобы посмотреть на звезды, а затем заглянуть внутрь самого себя. Во всем мире существовали люди, занимавшиеся шаманством. Еще в эпоху палеолита магдаленские художники рисовали своих шаманов, одетых в бизоньи шкуры, на стенах пещер в Труа-Фрере. Потом были египетские фанатики грибов и африканские шаманы из опаленных солнцем эмиратов Судана. Шаманы и маги были везде. Словно эпидемия, шаманство прокатилось по западной Евразии и Сибири, а затем пересекло Балтику и Тихий океан. Где бы ни росли магические растения, там же были и духи. На равнинах Северной Америки рос пейот, в Оахаке грибы, в Индии - загадочная сома, в Перу - аяхуаска, дурман и Сан-Педро.

Как и все его предшественники из других стран и времен, Легендарный Шаман объяснял своим ученикам, что растения не самоценны, а лишь являются средством достижения цели, которая даже в те времена называлась видением. Для инков это не имело никакого смысла, поскольку они были устремлены к звездам и плохо относились к наркотическим традициям курандеро, а еще хуже к их индивидуализму. Спустя триста лет на американский континент пришло христианство, но сразу ничего не изменилось, да и не могло измениться. Это как если бы Писарро пленил Атагу-альпу в нижней части Кахамарки - и сразу бы повсюду появились миссионеры, которые бы стали строить церкви, крестить новообращенных и рассылать во все стороны филантропическую помощь. Да, новообращенные действительно были, но были и те, кто не желал расставаться с прошлым, в частности, существовали курандеро, являвшиеся потомками тех курандеро, что жили еще при инках, не говоря уже о потомках тех, кто хоть однажды сидел у ног Легендарного Шамана. Их богами была дева Мария, Святой Отец и "материнский" кактус, который они называли Сан-Педро, но их духом был курчавый хомбре*... Мескалито. (Хомбре (исп.) -человек, мужчина).

В начале его исследований история еще не слишком довлела над Карлосом. Но постепенно он стал понимать, что индейцы, у которых он брал интервью, были остатками некогда всемогущего шаманского племени. Они помнили магические заклинания, ритуалы и свои попытки видения, более того, создавалось впечатление, что они действовали в системе, главным правилом которой было сметание всяких границ.

В конце декабря 1960 года Карлос рассказал о том, как дон Хуан учил его освобождаться от своего прошлого, оставлять друзей и все, что было для него раньше дорого, для того, чтобы усвоить новый образ жизни. Индейцы называли это становлением человека знания, причем это становление включало в себя довольно сложный процесс очищения от личного житейского опыта - именно этим и занимался Карлос Кастанеда. Хотя он никогда не писал об этом в своих книгах, но он действительно отдалился от меня в сентябре 1960, порвал со многими друзьями, начал вести беспорядочный образ жизни, пропускал деловые встречи и все больше времени проводил в Мексике.

К 1965 году у Карлоса уже была готова внушительная рукопись, однако не было денег на ее издание. Кроме того, он разочаровался в своей дипломной работе и некоторых преподавателях своего университета. Его первая книга "Учение дона Хуана" была опубликована три года спустя. За ней последовали вторая и третья книги. В конце 1974 вышла четвертая, заключительная "Сказки о силе", которую выпустило издательство "Саймон энд Шустер".

Она была основана на данных 1971-1972 годов и рассказывала о конечной стадии ученичества. Карлоса готовили к обряду инициации. Он состоялся в пустыне, где дон Хуан наконец лишил себя таинственности, дав подробные объяснения своей деятельности в качестве шамана и наставника. Достигнув наивысшей стадии ученичества, Карлос вдруг осознал, что все словно бы разлетелось на клочки, а его собственное сознание раскололось на фрагменты "чистого разума".

- Я собираюсь заняться практикой, - сказал мне Карлос однажды ночью в октябре 1973 года. - Я должен был уйти, чтобы понять, о чем они говорили. Я должен был написать обо всех этих чрезвычайно важных вещах. Сейчас у меня ничего нет. У меня есть штаны и трусы, и это все, что у меня есть в этом мире.

Довольно странно было слышать это от самого популярного мистика 70-х годов, на банковском счету которого лежали миллионы долларов, три книги были опубликованы, а четвертая полностью готова к печати.

- Она не выйдет, - с каким-то надрывом говорил Карлос. - Я еще должен поработать и привести свою бедную голову в порядок.

Но его беспокоили не только ночные кошмары, долгие месяцы, проведенные за проклятой пишущей машинкой, и концовка, которая никак не удавалась, - за всем этим стояло нечто большее. Главное, что подтачивало его сознание изнутри, это то, что он, Карлос Кастанеда, беспристрастный летописец и кабинетный сочинитель, действительно начал верить во все написанное самим собой.