Wowan Wowanych - Кто такие Айны? Страница 4

На гаврюре ниже четко видно, что тело самурая татуировано.

По мнению японских историков, солдаты носили доспехи с отличительными знаками своего клана. Но при ситуации, когда мародеры уносят с поля боя все, отличить погибших воинов одного клана, от таких-же воинов другого, практически невозможно.

Как раз для такого отличия и служила татуировка.

Изначально это был всего-лишь иероглиф, вытатуированный на плече воина.

Также существуют примеры использования татуировки в терапевтических целях. Аборигены Айну и Рюкю верили, что татуировка поможет вылечить пораженную часть тела и делали на ней татуировку.

Приведенные выше фотографии — конечно же, пример современной японской татуировки. Искусство нанесения узоров на кожу претерпело ряд эволюций, прежде чем стало возможным такое искусство.

Дело в том, что графические татуировки впервые появились уже после эпохи Хореки (1751–1764).

Изначально это были довольно небольшие рисунки. В качестве изображения обычно делался либо фамильный герб, либо устрашающие изображения, например рисунок в виде отрубленной человеческой головы.

Стали появляться люди с двумя и более татуировками на теле, каждая из которых находилась на расстоянии от другой, это расстояние бралось в произвольной форме и никогда не повторялось.

С появлением искусства «юкиё-е» («изменчивого мира») изменился и стиль японской татуировки: картинки в основном изображали ландшафты, повседневную жизнь людей, включая праздники и развлечения, например выступление театра кабуки.

Вместе с тем, айнов постигла ужасная судьба — такая же, как позже и индейцев в Северной Америке.

Начиная с XVII века, они подвергались безпощадному геноциду и принудительной ассимиляции, и вскоре стали национальным меньшинством в Японии.

В борьбе за жизненное пространство большинство айнов погибли но, не смотря на это, еще и в XVIII веке на севере Хонсю существовали небольшие деревушки не полностью ассимилированных айнов.

Временем ранее, под натиском наступающих японских войск, часть айну успели перебраться через Сангарский пролив, к своим соплеменникам, на Хоккайдо — второй по величине, самый северный и самый малозаселенный остров современной Японии.

До конца XVIII века Хоккайдо (в то время его называли Эдзо, или Эзо, то есть «дикий», «земля варваров») не слишком интересовал японских правителей. Написанная в начале XVIII века «Дайннипонси» («История Великой Японии»), состоящая из 397 томов, упоминает об Эдзо в разделе, посвященном иностранным государствам.

Хотя уже в середине XV века крупный феодал, глава самурайского клана — даймё Такэда Нобухиро, решил потеснить айнов южного Хоккайдо и построил там первое постоянное японское поселение. С тех пор иностранцы иногда называли остров Эдзо иначе: Матмай (Матс-май, Мацмай) по имени основанного Нобухиро Мацумаэского клана.

Новые земли приходилось брать с боем. Айны оказывали упорное сопротивление. Бородатые айны в доспехах и шапках из деревянных пластин были грозной силой. Блеск наконечников их копий наводил ужас на закованных в латы японских воинов, и они отступили, по сути — перед толпой воинственных охотников!

Самым крупным и одним из последних восстаний было в августе 1669 года под предводительством старого вождя племени Сякусяина (Сакусана), который повел за собой несколько айнских племен. Сторонники дома Мацумаэ потерпели разгромное поражение, но успели спрятаться в укрепленном городке и вызвать подмогу. Подкрепление прибыло, прибыло хорошо вооружённое. Айныт ничего не смогли противопоставить пущечным выстрелам, их стрелы были здесь неэффективны.

Уцелевшие айны ушли от преследователей в горы. Но кровопролитные стычки на этом не завершились. Японцы, народ хитрый, и в достижении цели ни перед чем не останавливается. Они выманили Сякусяина вместе с другими айнскими военачальниками на переговоры и убили. Сопротивление было обезглавлено, а потому прекратилось.

После этого система управления в Мацумаэ стала отношениями победителей и побежденных, в которых айны находились на положении рабов.

Самураям клана раздавались прибрежные участки (которые фактически принадлежали айнам), но самураи не умели и не желали заниматься ни рыболовством, ни охотой, поэтому сдавали эти участки в аренду так называемым «откупщикам».

Все дела вершили откупщики. Они набирали себе помощников: переводчиков и надсмотрщиков.

Переводчики и надсмотрщики жестоко обращались со стариками и детьми, насиловали айнских женщин, ругань в отношении айнов была самым обычным делом.

Если айны начинали жаловаться на подобные бесчинства, то еще вдобавок получали наказание.

В японской системе «исправления нравов» полное бесправие айнов сочеталось с постоянным унижением их этнического достоинства.

Мелочная, доведенная до абсурда регламентация жизни была направлена на то, чтобы парализовать волю айнов.

Многие молодые айны изымались из своего традиционного окружения и направлялись японцами на различные работы, например, айны из центральных районов Хоккайдо посылались на работу на морские промыслы Кунашира и Итурупа (которые в то время также были колонизированы японцами), где жили в условиях неестественной скученности, не имея возможности поддерживать традиционный образ жизни.

Как можно довести до абсурда вещи, которые в принципе незачем регламентировать? — почитайте «Записки Василия в Михайловича Головнина в плену у японцев в 1811, 1812 и 1813 годах» — очень показательно всё описано…

Исчезновение Айнов с Курильских островов

Многие айны убегали от гнета японцев к своим соплеменникам на Сахалин, южные и северные Курилы. Там они чувствовали себя в относительной безопасности — ведь здесь японцев еще не было.

Об этом писал в первом известном историкам описании Курильской гряды казак Иван Козыревский, когда он в 1711 и 1713 годах, побывал на севере Курильской гряды и составил описание, с рассказов ее жителей, о всей цепочке островов, вплоть до Мацмая (Хоккайдо). Айны рассказывали, что на Курильских островах «…людей множество, и никому те острова не подвластны».

Возможно, бородатые большеглазые айны увидели в пришедших к ним людях естественных союзников, столь резко отличавшихся от живших вокруг монголоидных племен и народов. Ведь внешнее сходство наших землепроходцев и айнов было просто поразительным. Оно обмануло даже японцев. В их первых сообщениях русские упоминаются как «рыжие айны».

В 1777 году иркутский торговец Дмитрий Шебалин смог привести в русское подданство полторы тысячи айнов на Итурупе, Кунашире и даже на Хоккайдо. Айны получали от русских прочные рыболовные снасти, железо, коров, а со временем — и арендную плату за право охотиться возле их берегов. Несмотря на самоуправство некоторых купцов и казаков, айны (в том числе и мацмайские — южная оконечность Хоккайдо) искали у России защиты от японцев.

Сначала, по Симодскому трактату 1855 года, к Японии отошли два самых густонаселенных и ближайших к Хоккайдо острова — Итуруп и Кунашир, а через 20 лет Япония сумела навязать России договор, по которому все Курильские острова переходили Стране восходящего солнца «в обмен» на южную часть Сахалина.

И все-же, курильские айны более тяготели к русским, нежели к японцам. Многие из них уже владели русским языком и были православными. Причина подобного положения вещей заключалась в том, что русские колониальные порядки, несмотря на многие злоупотребления сборщиков ясака и вооруженные конфликты, спровоцированные казаками, были куда мягче японских. Айнов не вырывали из их традиционной среды, не заставляли радикально менять образ жизни, не относились к ним, как к рабам. Они жили там же, где жили и до прихода русских, и занимались теми же самыми занятиями.

Не желая с этим мириться, японцы перевезли всех северокурильских айнов — от Шумшу до Урупа — на маленький остров Шикотан.

Это было проявлением настоящего геноцида. Сразу после переселения у северян отняли и перебили всех собак, ссылаясь на продовольственные проблемы. Вокруг Шикотана почти не осталось морского зверя, и айны, которые добывали пропитание охотой, не смогли вести достаточный промысел. С целью преодоления голода, японское руководство предложило айнам заниматься возделыванием огородов. Для рыбаков и охотников, не имевших традиций обработки земли, это обернулось голодом.

Украшенное крестами кладбище, обычай давать детям русские имена да закопченные образа в углах — это все, что осталось у бывших жителей северных Курил от тех времен, когда государство Российское оказывало им свое покровительство.