А Нинов - Вера Панова - Творчество и судьба Страница 4

Развитием других линий романа Панова хотела передать прихотливое кружение человеческих судеб, противоречия разных индивидуальных интересов, отодвинутых войной на задний план, а в мирное время вновь настойчиво заявивших о себе. Так появляются в орбите большого производственного мира "Кружилихи" свои особые, малые человеческие миры: староуральский уклад потомственной рабочей семьи Веденеевых, быт заводской интеллигенции и людей, заброшенных на Урал эвакуацией, жизнь новых рабочих кварталов, шумное общежитие юнгородка, принявшего в свои стены самую юную поросль рабочего поколения Кружилихи.

Картина жизни, созданная Пановой в "Кружилихе", противостояла некоторым упрощенным схемам "производственного романа", подменявшего социально значимые конфликты и проблемы сугубо технологическими столкновениями и недоразумениями. В то же время этот роман продолжал литературные традиции первых пятилеток, сохраняя человека труда в центре художественного изображения жизни. Панова хорошо узнала рабочий индустриальный Урал в дни войны, сделавший все возможное и невозможное для Победы.

Время показало, что тема труда - генеральная в советской литературе неотделима от самых главных, коренных и злободневных вопросов общественной жизни, от истории и политики развивающегося социалистического общества. Вот почему роман "Кружилиха", созданный в русле этого направления и запечатлевший один из этапов нашей истории, продолжает жить и сегодня.

Повести Пановой "Ясный берег" (1949) и "Сережа" (1955) близки по материалу и тесно связаны одна с другой в сюжетном отношении. Их объединяют общие герои, место и время действия. Но по существу они строятся на разных художественных принципах и отражают разные этапы творческой эволюции автора.

В деревенских зарисовках "Ясного берега" есть талантливые и живые страницы, написанные с юмором и любовью. И вместе с тем в общем колорите повести проявилось нечто от районной идиллии, созданной, может быть, и с добрыми намерениями, но без достаточно трезвого представления об остроте реальных проблем, с которыми столкнулась послевоенная деревня. И в обрисовке героев ощутимо наметились две тенденции. Одна - идущая от непосредственного знания действительности, зорко подмеченных особенностей быта и психологии людей, и другая - восходящая к канонам той самой "бесконфликтной" литературы, которая по сути своей явно претила вкусам и взглядам автора "Спутников" и "Кружилихи".

Недостатки "Ясного берега" - сглаженность и облегченность - не есть исключительное качество одной только повести Пановой. Они характерны для определенной литературной обстановки и могут быть прослежены в еще более наглядной форме по ряду других произведений конца сороковых годов.

Однако именно в "Ясном береге" намечены исходная ситуация, очерки характеров, стилевая тональность повествования, оказавшиеся весьма перспективными в дальнейшем. Речь идет о взаимоотношениях директора совхоза Коростелева, молодой учительницы Марьяны и ее маленького сына основных персонажей будущей повести "Сережа". Главы, рисующие работу Марьяны с детьми, ее первые уроки в школе, ее отношения с сыном, ее душевные колебания перед вторым замужеством, - все это написано в "Ясном береге" с полным знанием психологии героев и обстоятельств их жизни.

Возникшая ситуация заключала в себе новую нравственную проблему, решение которой составило предмет особой повести. "Сережа" возник как продолжение и одновременно автополемика с "Ясным берегом" - тем более отчетливая, что она была осуществлена на прежнем жизненном материале. Изменились принципы освещения, и мир, населенный знакомыми героями, открылся с неожиданной объемностью и новизной.

Из эпизодической фигурки Сережа превратился в центральное лицо повести, средоточие ее основного психологического содержания. Весь мир теперь преломлен через "субъективность" очень маленького мальчика, окрашен его восприятием.

Вещественный мир открывается взгляду ребенка иначе, чем глазам взрослых, и Панова высоко ценит характерные подробности, доступные детскому взгляду. Именно через них писательница прокладывает путь к внутренней правде характера. Автор знает, конечно, о своем герое несравненно больше того, что он сам знает и может сказать о себе. Но это знание выражено сжато, в формах лаконичного и концентрированного повествования. Каждое слово взвешено, немногие подробности говорят о многом.

Рассказ о Сереже ведется в третьем лице, но интонация повествования приближена к формам речи и мышления ребенка. Стиль повести замечателен прежде всего искусным обнажением наивности детского взгляда, проникновением в причудливую и неожиданную логику детского сознания. Светлый, любовный юмор, пронизывающий "Сережу", - это юмор доброго, проницательного художника, умеющего безошибочно схватить строй мыслей и чувств шестилетнего человека.

При всей сжатости повести, ее основные проблемы поставлены глубоко, возведены к своеобразной философии становления личности. Мы видим, как формируется отношение ребенка не только к ближним, но и к миру в широком смысле слова - к миру людей, вещей, природы, к ее "явлениям" - простым и сложным, ясным и загадочным.

Еще совсем недавно для Сережи не имели смысла слова: смерть, разлука, печаль. Теперь он впервые, прямо или косвенно, знакомится со смыслом этих и других трудных слов. В отношениях Сережи со взрослыми и с окружающим миром появляются первые действительно драматические ситуации. Это приобщение очень маленького мальчика к драматизму жизни, формирование его характера и составляют главную внутреннюю тему повести.

Прочитав "Сережу" в журнале, А. Твардовский верно оценил значение этой небольшой по объему книжки в общем развитии авторского дарования: "С истинным удовольствием, - писал он Пановой, - прочел в "Новом мире" Вашу новую вещь... новую в смысле даже Вашего собственного развития. Это новая и значительная сторона Вашего таланта"*.

_______________

* Т в а р д о в с к и й А. Т. Собр. соч. в 6 т. Т. 6. М., 1983. С. 52 - 53.

Повесть "Сережа" написана в лучших традициях русской литературы, обращавшейся к детям, к анализу детской психологии и детского сознания с самыми серьезными общественно-воспитательными целями. Преемственная связь с классической литературной традицией ощущается и в проблемном содержании повести, и в ее стилистике - прозрачной и безукоризненно выдержанной во всех своих элементах.

Роман Пановой "Времена года" (1953) несет на себе явственные следы внутренней ломки, расчета с некоторыми иллюзиями. Это роман переходный по своим основным чертам. Драматизмом и остротой жизненных коллизий "Времена года" решительно отличаются от предыдущей повести "Ясный берег". Там преобладала обманчивая ясность решений. Здесь жизнь открылась запутанной сложностью своих узлов.

Сюжет "Времен года" строится на психологических и социальных контрастах. Еще на заре формирования советского общества, в годы юности отцов, противоречивые обстоятельства ведут по разным путям Дорофею Куприянову и Сергея Борташевича. Дорофея захвачена общим революционным и культурным подъемом, приобщившим к новой жизни самые темные и угнетенные в прошлом социальные низы. Борташевич, напротив, быстро теряет то, что ему дала революция, погрязает в тине мещанского своекорыстия, нравственно перерождается, встает на путь прямых преступлений против морали и законов социалистического общества.

Развернутые ретроспекции призваны объяснить нынешний облик героев романа. Двадцатые годы - пора молодости Дорофеи Куприяновой и Степана Борташевича - интересуют Панову в той мере, в какой эти годы стали истоком биографии, завязкой характера, началом судьбы. Характеры героев младшего поколения - Геннадия Куприянова и Сережи Борташевича - развертываются в послевоенное время, причем "дети" по своим нравственно-психологическим качествам во многом противоположны "отцам". Сопоставление судеб Куприяновых и Борташевичей в старшем и младшем поколении составляет сердцевину романа. Начала и концы, предпосылки и результаты, причины и следствия, разделенные иногда годами и десятилетиями, - такова общая художественная постройка "Времен года".

В своем романе Панова сосредоточила основное внимание на сфере общественной нравственности, изображений семейных связей, анализе конфликтов и осложнений, возникающих по разным причинам между родителями и детьми. Далеко не все вопросы, затронутые во "Временах года", были решены автором с достаточной последовательностью и полнотой. И не случайно эта книга послужила предметом острой дискуссии перед II Всесоюзным съездом советских писателей (1954).

Догматическая критика обвиняла Панову в сгущении красок, в чрезмерно откровенном обнажении общественного зла (перерождение и коррупция Борташевича), сама же писательница считала, что социально-исторические причины возникновения негативных общественных явлений надо было исследовать еще острее и резче. Время показало, кто тут был прав.